Регент. Право сильного - читать онлайн книгу. Автор: Анни Кос cтр.№ 50

К реальности их вернуло возвращение Ульфа. Девушка вскочила на ноги, страж вытянулся. Регент кивнул обоим, бегло осмотрел комнату, усмехнулся неведомо чему и указал на двери.

— Ждите сиятельного господина в приемной.

Затем опустился на колено, чтобы оказаться на одном уровне с Адилем.

— Я помню, что обещал вам рассказ о севере. Еще хотите послушать?

— Конечно хочу!

Мальчишка запрыгал на месте, хлопая в ладоши, метнулся к разложенным на полу книгам и вытащил одну из них:

— Про зиму и снег! Я буду смотреть карту, а вы рассказывайте. Только не страшно, хорошо?

Вскоре ребенок и мужчина сидели на кровати среди горы подушек. История получилась долгой, хотя и забавной. Адиль устало потер глаза кулачками и расслабленно откинулся на грудь Ульфа.

— Мой император, вам уже пора отдыхать, — Ульф чувствовал, что голова ребенка тяжелеет с каждой минутой. Мальчика неудержимо клонило в сон.

Адиль в ответ душераздирающе зевнул и сполз на подушки.

— Я немножко отдохну, я совсем не устал, — пробормотал он. — Только вы не уходите, посидите еще. Не хочу оставаться один. Взрослые все время куда-то уходят, а возвращаются не всегда. Сначала отец, потом няня Эдине. Пообещайте, что не поступите так, пожалуйста! Мне хорошо с вами, весело. И маме тоже, она улыбается, когда вспоминает вас. А я буду стараться, чтобы вырасти достойным правителем, честно! Этого достаточно?

Демонова бездна! Ульф замер, чувствуя, как в душе что-то неуловимо вздрагивает, меняется, натягивается до предела, звенит и почти что рвется. Не в силах выдавить из себя ни слова и не зная, стоит ли говорить вообще, он просто молчал, а мальчик тем временем крепко сжал его руку и засопел.

Немного посидев в тишине, регент осторожно поднялся и подошел к двери. Жестом позвал служанку, передал с рук на руки спящего императора, придержал створку, пропуская женщину, и шепотом приказал одному из стражей:

— Проводи. И не шумите там.

В собственной комнате ему показалось слишком тихо и пусто.

Ульф собрал с пола книги, разложил их по местам, шагнул к столу и вдруг растерянно замер, рассматривая ряд аккуратно сложенных из бумаги фигурок: лодья, птица, цветок и бабочка. Тщательно выглаженные, выставленные в одну линию, они казались до смешного неуместными тут. Белые листы поделок покрывали ровные строки, кое-где виднелись алая вязь завитков, обозначающих имя и титул. Его имя и титул.

По-хорошему, надо было бы устроить выволочку и служанке, и стражнику за то, что позволили Адилю трогать записи на рабочем столе. Скорее всего, оба сильно увлеклись разговором и не заметили детской шалости. Но в последние дни злобы и так было выплеснуто сверх меры, сил и желания заниматься этими мелочами не возникло совершенно.

Ульф аккуратно поднял одну из фигурок и расправил ее. Складку за складкой, деталь за деталью. Ровными линиями прочертили плотную бумагу полосы изгибов, превращая изящную бабочку в смертный приговор, составленный утром и терпеливо ожидающий подписи.

Регент развернул их все: двое стражников, горничная, наемник. Четыре человеческие жизни, четыре мучительные смерти, превращенные детской рукой в совершенно безобидные игрушки. Символично до рези в глазах.

Интересно, знал ли Адиль, с какой легкостью он, Ульф Ньорд, распоряжается чужим будущим? Наверное, нет. Император был так юн, что все это — власть, титулы, обязанности — казались ему одной из множества игр, забавной, красочной сказкой. Пройдет совсем немного времени, мальчик возмужает, превратится в юношу, и этот хрупкий, по-детски добрый, наивный и волшебный мир останется в прошлом.

Впрочем, первые потери уже настигли Адиля. Со временем образы ушедших, конечно, сотрутся из памяти, потускнеют. Но их место неизбежно займет кто-то еще, возможно, даже более близкий. Ульф прошел через это в восемнадцать — и все равно отпущенного времени казалось преступно мало.

Взгляд уперся в разложенные по столу бумаги. Четыре ничего не значащих имени. Интересно, кто вспомнит об этих людях через год после казни? Два года? Десять? Останутся ли они в чьем-то сердце смутной тенью, печальным отблеском прошлого или растают бесследно? Вспомнит ли сам Ульф о том, что они когда-то были, дышали, надеялись, любили, предавали?

И сколько еще таких приговоров ожидает впереди?

Каждая отнятая жизнь забирает часть души у того, кто выносит приговор. И к сожалению, для воина смерть — верный спутник, тень, идущая следом до самого конца. Можно смыть с рук кровь, утешить разум вином, на время забыться в жарких объятиях охочих до ласк и золота женщин, но каждый раз будет наступать новое утро, полное смятения и воспоминаний.

Тяжкая ноша, незаметно стирающая остатки человечности. Ее не сбросить, не отпустить. И не всякий готов принять ее.

Колокол отбил одиннадцать ударов. Ульф медленно потянулся к листам, разгладил их, аккуратно сложил в стопку — и резко порвал. Догорающие угли в камине с радостью проглотили подачку, на миг вспыхнув ярким оранжевым светом.

Регент взял чистый лист и, обмакнув перо в чернила, начал писать.

Полностью забыть вину преступников было невозможно, но и устраивать кровавые развлечения для толпы, расплачиваясь за жестокость закона осколками своей души, Ульф не хотел.

По зову в комнату явился секретарь. Он принял полностью заполненные бумаги, бегло просмотрел их, удивленно вскинул глаза на регента и осторожно осведомился:

— Верно ли я понимаю, что вы решили смягчить приговор? Двое стражей будут повешены, а горничная получит десять ударов плетьми и отправится в ссылку до конца жизни?

— Да.

— Решение относительно наемника осталось в силе?

— Сделка есть сделка. Он выбрал яд, значит, так тому и быть.

— Мне сообщить об изменениях членам совета?

— И так узнают, — Ульф откинулся на спинку кресла и устало прикрыл глаза. — Сиятельной госпоже дай знать завтра. На сегодня все, благодарю. Ступай.

— Опаздываешь. Я заждался.

Человек, сидящий у костра, откинул капюшон и уставился в темноту за деревьями. На первый взгляд там было пусто, ни шороха, ни движения. Но вот мрак едва уловимо зашевелился, дрогнул, и в круг света шагнула высокая сутулая фигура.

— Я давно наблюдаю за тобой, человеч-ч-ч-ек, — шипящий голос неприятно царапнул слух.

— Неправда. Ты пришел уже после полуночи. Думал, я тебя не замечу, стал за деревом, смотрел молча. Уж не знаю, от кого прятался, искал за моей спиной гвардию регента? Ее там нет, нашей беседе не помешают. Однако я терпеть не могу взгляды исподтишка. И чувствую твою магию гораздо острее прежнего.

— Даж-ж-же с заблокированными стихиями?

— Частично заблокированными, — поморщился собеседник. — Все знают, что в крови моей семьи достаточно много силы. Полная потеря магии привлекла бы лишнее внимание.