Она медленно кивнула.
– Ты можешь это повторить? Сказать, что ты замечательная?
– Я замечательная.
Лорелай улыбнулась, и ее улыбка напомнила мне о юном Грейсоне.
– Да. – Я кивнула, коснувшись кончиком пальца ее носа. – Это так.
Я запрыгнула на водительское сиденье, и мы отправились в дом Истов.
– Элеанор?
– Что?
– А кто такая маленькая стерва?
– Это не очень хороший человек, – откликнулась я. Я взглянула на нее в зеркало заднего вида и покачала головой. – Только не говори об этом папе. Тогда он меня сразу уволит. Ладно?
– Ладно.
Она уставилась в окно, а несколько секунд спустя я услышала, как она прошептала:
– Я знаю, мам. Элеанор мне тоже нравится.
И от этих слов у меня замерло сердце.
Когда мы вернулись домой, Карла, расположившаяся среди вороха подушек и одеял, смотрела четвертый фильм о Гарри Поттере.
Она взглянула на меня огромными от восторга глазами, жуя шоколадное печенье.
– Извини, я не удержалась и начала смотреть фильм.
У Лорелай отвисла челюсть.
– Ты ешь сладости, а мы ведь не у бабушки! – воскликнула она, наставив палец на сестру.
– Да, знаю. Но у меня сегодня день душевного оздоровления, – ответила Карла, запихивая в рот еще одно печенье.
– А что это за день такой? – спросила Лорелай.
– Это когда ты ешь вредную еду и весь день смотришь кино, – откликнулась Карла.
Лорелай подскочила к сестре, улеглась на пол и схватила целую горсть печенья.
– Я тоже хочу такой день!
Я улыбнулась, глядя, как девочки устроились рядышком, поедая печенье и явно наслаждаясь обществом друг друга.
– Может быть, посмотрим теперь то, что больше подходит для Лорелай, Карла, – предложила я.
Карла застонала.
– Но она постоянно смотрит «Холодное сердце».
– Ну дава-а-а-ай! – потребовала Лорелай.
– Прошу. Что угодно, только не это, – взмолилась Карла.
Я вскинула бровь, размышляя, что еще мы могли бы посмотреть, а затем предложила:
– Вы когда-нибудь слышали о сериале «По соседству с мистером Роджерсом»?
– Нет, и название какое-то дурацкое, – заметила Карла.
Я не стала обижаться. Подростки часто идут на конфликт. Я нашла сериал в интернете и показала им один эпизод. Карла тяжело вздохнула.
– Да, я была права. Чушь полнейшая, – заявила она.
Лорелай повторила за сестрой.
– Да, чушь!
И все же они посмотрели один эпизод. Потом другой. И третий.
На четвертом эпизоде девочки, обнявшись, уснули на полу, объевшись сладостями на своей мини-вечеринке.
Я торопливо достала телефон и сделала несколько снимков, потому что это был один из тех жизненных моментов, которые необходимо сохранять для истории.
И это был важный момент.
Около семи входная дверь открылась, и я с изумлением увидела Грейсона с небольшим чемоданом. Он взглянул сначала на меня, а потом на девочек, спавших на полу.
Он вскинул бровь и вновь уставился на меня.
– Элеанор.
– О, привет, Грейсон. Как дела?
Он переводил взгляд с девочек на меня.
– Элеанор.
Я сглотнула.
– Да?
– Можно тебя на пару слов?
Он вместе со своим чемоданом направился в кабинет, а я поспешила следом, чувствуя, как внутри все сжимается от волнения.
Он молча указал мне на стул, и я быстро села. Я теребила пальцы, не зная, куда от волнения деть руки. Я знала, что много чего натворила в этот день. Наделала кучу ошибок, но, если честно, ни о чем не жалела. Впервые за долгое время я увидела улыбку Карлы.
И это того стоило.
Грейсон поставил чемоданчик на пол, снял пальто, а затем сел за стол.
По-прежнему храня молчание.
Он стиснул ладони и глубоко вздохнул.
– Сегодня мне звонила миссис Робертсон.
– Миссис Робертсон?
– Мать Кэролайн Робертсон.
Ох.
Та женщина.
– Послушай, я все могу объяснить. Я знаю, что повела себя грубо, и мне жаль, хотя и не совсем. И знаешь, почему? Потому что она и ее дочь вели себя непозволительно по отношению к Лорелай. И я готова повторить все свои слова. – Я помолчала. – Ну, возможно, не стоило называть ее дочь маленькой стервой, но мать ее точно стерва. И мне жаль, но…
– Элеанор, – строго произнес Грейсон.
– Да?
– Ты слишком много говоришь.
– Да. Прости. Я просто… я хочу, чтобы ты знал, что, несмотря на все неприятности, я готова отвечать за свои действия. Я несу ответственность за свои слова и понимаю, что было глупо и по-детски с моей стороны так вести себя на людях, и я создала тебе проблемы, но я не могла смолчать. И я знаю, что ты думаешь, что это за ужасный беспорядок в гостиной, и я собираюсь все рассказать тебе, потому что мне и так уже терять нечего. У Карлы сегодня тоже выдался паршивый день, и я забрала ее из школы. Целый день мы смотрели «Гарри Поттера» и ели сладости. Вот так. Мне правда жаль.
Он смотрел на меня, не выдавая своих чувств. Ни гнева, ни разочарования. Ничего. И мне это не нравилось. Мне хотелось, чтобы он дал хоть малейший намек на то, что будет дальше.
– Спасибо, – наконец произнес он.
– Прости, что?
– Я сказал «Спасибо». Спасибо, что защитила моих девочек.
Я изумленно вскинула бровь.
– Ты… ты серьезно?
– Да. Я позвал тебя сюда, чтобы поблагодарить за то, что ты поддержала их. Я не всегда бываю рядом, и мы сильно отдалились за последние месяцы. Я… – Он перевел дух и уставился на свои ладони. – Я сам не свой. Я хочу стать самим собой, но пока ничего не выходит. Поэтому я благодарен тебе за то, что ты рядом. Ты была нужна им сегодня. Ты нужна была мне.
Его слова стали для меня полной неожиданностью. Если честно, я не знала, как себя вести.
Я с обескураженным видом выпрямилась на стуле.
– О, что ж… ладно. Рада помочь.
– Просто в следующий раз держи меня в курсе. Если решишь забрать Карлу из школы или обругать женщину на глазах у всей начальной школы, дай мне знать.
– Да, конечно. Это было не совсем корректно, и я сожалею, особенно о том, что устроила у школы Лорелай.