История ОБХСС и экономическая преступность в России в ХХ веке - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Холодов cтр.№ 7

Война резко обесценила деньги. Мошенники, сумевшие обогатиться, стремились превратить их в золото и драгоценные изделия. Поэтому в самом начале войны заметно активизировалась деятельность спекулянтов-валютчиков. Спекуляция золотом принимала опасные размеры. Рубль девальвировался, а золото и валюта дорожали. Стоимость десятирублевой монеты царской чеканки на «черной бирже» с 300–500 рублей довоенного времени возросла годы войны до 2500–3000 рублей. Постоянный поток валюты шел из Ирана, где стояли части Красной армии…

Другой «фронт работ» был связан с самыми элементарными товарами. Соль, спички, горючее (особенно — незаменимый в тогдашних условиях керосин) — это необходимо в любые времена. Но в годы войны их ценность неимоверно возрастает. Ведь это стратегически важные продукты для армии. И — вопрос жизни и смерти для тружеников тыла. Неимоверно выросла ценность продуктов, а значит, повысились соблазны для потенциальных мошенников. Если бы им удалось почувствовать себя хозяевами положения — тыл мог бы рухнуть. Нужно было с особой бдительностью отслеживать работу складов, магазинов, вокзалов, сберкасс, рынков… Не только расследовать преступления, но и предотвращать их регулярными внезапными проверками. Обычная практика — проверка продовольственного склада. Но в военных условиях всё острее. Нет ли растраты или подмены товара? Армия должна была получить всё, что положено, вплоть до грамма крупы. И москвичи не должны были остаться без пайка. Продукты по талонам — вынужденная мера, но и ее реализацию непросто обеспечить, чтобы сходились концы с концами, чтобы никто не остался обделенным.

Особой заботой оперативников ОБХСС стали в годы войны злоупотребления с карточками. Мошенники пытались повторно отоваривать талоны, торговали поддельными карточками, придумывали схемы по отовариванию «своих» людей… Приходилось каждый месяц вводить новую цветовую гамму карточек. Эта мера затрудняла жизнь изготовителям фальшивок, но теневые дельцы научились приспосабливаться к маневрам государства. Так, сотрудники ОБХСС уже к весне 1942 года выявили несколько подпольных типографий, изготовляющих фальшивые карточки на хлеб и другие продукты.

Но самое громкое дело 1941 года связано не с хлебом насущным и даже не с изготовлением фальшивых купюр или продовольственных талонов. Это — «банковское дело». Коммерческих банков в современном понимании в те годы в СССР не водилось. Но к началу сороковых в быт советского человека прочно вошли сберкассы — социалистический аналог банковской системы. Их сеть охватила всю страну, а в особенности — крупные промышленные города, и в первую очередь — разросшуюся Москву. В первые дни Великой Отечественной были введены ограничения на выдачу вкладов. Цены росли — в особенности на черном рынке, а граждане не могли в полной мере воспользоваться своими трудовыми сбережениями. И все-таки люди приходили в сберкассы, открывали новые вклады… Многие видели в этом патриотический гражданский долг. Армия и военная промышленность нуждались в средствах, в наркоматах — без преувеличений! — каждая копейка была на карандаше.

Осенью 1941-го каждый день тысячи героев отдавали жизни на фронте, защищая Родину… Но граждане с криминальными наклонностями использовали военную неразбериху в своих интересах. Задача милиции проста и сложна — оперативно пресекать те махинации, которые наносят самый сильный ущерб государству и обществу.

И вот то в одной, то в другой московской сберкассе стали исчезать заметные денежные суммы… Расхитители по подложным документам снимали деньги со вкладов. Сумма хищений вырисовывалась по тем временам весьма впечатляющая — три с половиной миллиона рублей. В преступной цепочке были задействованы сотрудники сберкасс на уровне «руководства среднего звена». По существу, воровали у вкладчиков.

В системе Наркомфина до войны существовал собственный отлаженный контрольно-ревизионный аппарат, призванный следить за порядком во всех финансовых службах. Наркомом финансов был в годы войны Арсений Зверев — цепкий управленец. Но ревизорам из финансового ведомства осенью 1941-го не удалось ни предотвратить, ни пресечь хищения в сберкассах. Дело в том, что в первые месяцы войны и Наркомфину, и сберкассам пришлось заметно сократить штаты. Некем было взять… Потому и активизировались мошенники в надежде на безнаказанность. О кризисе в финансовой системе свидетельствует и статистика: к январю 1942 года по Союзу действовали 21 406 сберегательных касс — в два раза меньше, чем накануне войны. И в каждом отделении ощущался кадровый дефицит. Именно там, в условиях военной неразберихи, совершались экономические преступления… Вся ответственность легла на ОБХСС.

Красная армия отступала, враг приближался к столице. А тут еще и подрывалось доверие к банковской системе страны. По Москве пошли панические слухи… В таком деле промедление смерти подобно, а ошибки стоят дорого. Сотрудники ОБХСС под руководством Эммануила Вейсмана как по нотам разыграли продуманную операцию. Оперативники встречали мошенников практически везде, где те могли появиться. В каждой московской сберкассе в засаде дежурил человек в штатском. Людей не хватало, но ради столь важного дела пришлось мобилизовать все силы, включая необстрелянных новичков. Первую цепочку хищений в сберкассах удалось пресечь оперативно — до наступления нового 1941 года. Но внимание сотрудников отдела БХСС было направлено в первую очередь все-таки на стратегически важные склады, на регулярную скрупулезную проверку сберкасс не хватало времени и людей.

С первых недель войны советские люди помогали фронту, выплачивая военный налог. Кроме того, тысячи людей в обязательном порядке подписывались на военные займы и билеты денежно-вещевой лотереи. В каждом тираже четырех выпусков лотереи военного времени разыгрывались денежные призы и ценные вещи — например, серебряные часы или отрезы шерстяных тканей. Но еще в 1943 году выяснилось, что не все счастливцы получают свои выигрыши. Бывало так: кассир, проверяя билеты лотереи, менял счастливый билет на «несчастливый», а выигрыш присваивал.

На остром дефиците военного времени особо ретивые дельцы быстро сколачивали головокружительные состояния. Но мало кто ушел безнаказанным. Соблазн быстрой наживы заставлял спекулянтов идти на риск. Несмотря на строгий режим военного времени, в Москву наведывались «гастролеры» из восточных (не захваченных военной разрухой) областей с дефицитным продовольствием «на продажу». Нередко им удавалось подкупать работников складов и магазинов, они скупали «на корню» дефицитный товар и выбрасывали его на рынок по удвоенной цене. Риск, но и доход немалый! ОБХСС ответил жестко: на крупных железнодорожных узлах были созданы оперативные заслоны, группы и посты, которые задерживали мошенников и спекулянтов.

Громилов говорил о военном времени: «Методы прямого расхищения товаров в основном сменились методами разбазаривания товаров». Что это означает? Преступления становились изощреннее. Люди, имевшие доступ к дефицитным продуктам, присваивали их косвенными путями. В первую очередь — через снабжение родственников и сообщников «по блату».

За годы войны у преступников были конфискованы ценности на сумму около 180 миллиардов рублей. Несмотря на девальвацию рубля в те годы, это грандиозная сумма. Всё шло в фонд обороны. Это — самолеты и танки, это — сапоги и полушубки для армии. Трудно переоценить эту деятельность: ведь в годы Великой Отечественной Советский Союз потерял примерно треть национального достояния.