Четвёртая власть Третьего Рейха. Нацистская пропаганда и её наследники - читать онлайн книгу. Автор: Константин Кеворкян cтр.№ 95

«Орденсбурги» нарушали все общепринятые правила обучения: в них не практиковались экзамены и оценки, по окончании обучения не выдавались аттестаты. Неуспевающие исключались из «Орденского замка» сразу. Романтический ореол этих учебных заведений, располагавшихся в настоящих средневековых рыцарских замках, их малое количество (всего 4), ограниченный прием (250 человек на каждый замок), искусственное нагнетание атмосферы таинственности вокруг ритуалов, окружавших учащихся, вызывали неподдельный интерес у молодежи (30).

Однако интеллектуальный уровень юнкеров «Орденсбургов» оказался весьма низким: лишь один из десяти выпускников впоследствии смог поступить в университет и лишь один из ста заканчивал его. Элита старая – представители дворянских родов Германии – относилась к выпускникам «Орденских замков» с некоторым презрением, т. к. ни школы Адольфа Гитлера, ни «Орденские замки» не давали собственно образования, а лишь подготавливали учеников к жизни партийных бюрократов. Даже такой фанатичный член партии как гауляйтер Заукель ни одному из своих многочисленных сыновей не пожелал избрать эту карьеру. А Борман, напротив, демонстративно определил туда одного сына – в наказание (31).

Типичного представителя новой германской духовной элиты с искренним изумлением описал в своем фронтовом очерке «Учитель музыки» Евгений Петров, один из соавторов той самой дилогии об Остапе Бендере. Во время допроса немецкого военнопленного выяснилось, что он учитель музыки. Писатель начинает разговаривать с ним и с удивлением убеждается, что педагог вообще не знает о существовании иной музыкальной культуры, нежели немецкая. «Гитлер получил то, что хотел. Он воспитал невежду, который убежден, что в мире есть одна лишь Германия, что ни одна страна в мире не имеет и не может иметь своего искусства, что все страны могут быть лишь рабами Германии. Этот молодой невежда совершенно искренне убежден в том, что во Франции нет музыки, подобно тому, как миллионы других молодых немецких невежд совершеннейшим образом убеждены, что и во Франции, и в России, и в Англии, и в Америке, и даже в Италии нет ни живописи, ни науки, ни театра, ни кино, ни литературы» (32).

Изумление писателя можно понять, но в том-то все и дело, что Гитлер не ставил перед собой задачу вырастить просвещенное поколение. Ему были необходимы молодые патриоты, готовые погибнуть за идеалы, которые он им предложил. Что ему с блеском и удалось. Великолепно свидетельство солдата вермахта о боевом настрое немецкой молодежи, которой предстояло стать пушечным мясом Второй мировой войны: «Еще один солдат из «Гитлерюгенда» (так называлась одна из дивизий СС. -К.К.) подскочил к ветерану. Он был крепко сложен, а в глазах цвета стали сквозила непреодолимая решимость:

– Ты говоришь, мы маменькины сынки? Мы несколько месяцев проходили учения, нас всех испытали на выносливость. Рюммер, – он повернулся к товарищу, – ударь меня.

Рюммер вскочил на ноги, и его крепкий кулак заехал другу в лицо. Тот покачнулся от удара, а затем подошел к ветерану. С губ «молодого льва» сочились две струйки крови, сбегавшие на подбородок: «И не только я способен переносить удары!»» (33)

Молодое поколение Третьего рейха росло сильным и здоровым, исполненным веры в будущее своей страны и в самих себя, в дружбу и товарищество, способным сокрушить все классовые, экономические и социальные барьеры. И, что важно, самоотверженный настрой распространялся не только на нацистские организации. Существовали, пусть и немногочисленные, но оппозиционные группы молодежи. Например, неформальные объединения «Свингующая молодежь» или «Пираты эдельвейса», которые представляли соответственно средний и рабочий класс. Юные нонконформисты демонстративно одевались в цветные шорты, клетчатые рубашки и галстуки, слушали заграничный джаз; иногда они даже нападали на группы гитлерюгенда. Пожалуй, их можно сравнить с советскими стилягами. И, конечно, подобное фрондерство во время войны нацистский режим терпеть не собирался. 7 декабря 1942 года за один день в только Дюссельдорфе было разгромлено 28 молодежных групп, в которых состояло 729 человек. Позже всех лидеров этих неформальных молодежных группировок повесили (34).

Показательно, что последнее появление Гитлера на публике состоялось именно ради молодежи, до последних дней защищавшей своего фюрера. «20 марта. Фюрер принял группу членов гитлерюгенда, заслуживших Железный крест в боях на Восточном фронте. Он обратился к ним с исключительно трогательной и воодушевляющей речью, которую мы публикуем в бюллетене для печати» (35). Знаменитые кадры кинохроники, запечатлевшие одичалого фюрера, медленно бредущего вдоль строя бравых подростков, стали символом агонии Третьего рейха и фанатичной преданности ему обманутого поколения.

Нацистский министр образования Бернгард Руст в одной из радиопередач для школьников сказал: «Бог создал мир как место труда и битвы. Тому, кто не понимает законов жизненных битв, будет объявлено поражение, как на боксерском ринге. Все, что есть хорошего на этой земле, – это призовые кубки. Их завоевывает сильный, слабый их теряет» (1). Собственно, сегодняшний образ жизни, который пропагандирует буржуазное общество, насквозь пропитан духом соревнования. Бесконечное распределение «призовых» мест, рейтинги продажи, индексы покупки. Момент состязательности всячески подчеркивается вне зависимости от того, идет ли речь о культуре, бизнесе или внешности какого-нибудь актера.

Спортивная терминология прочно вошла в наш обиход, обозначая различные формы противостояний и достижений. Но для начала она должна была стать популярной среди широких слоев населения, что и произошло после Первой мировой войны, когда Европу захватила мода на спорт и спортивный образ жизни.

Спорт тоже относился к ведению Министерства пропаганды, и, по мнению Геббельса, он являлся превосходным средством поддержания народного энтузиазма и международного престижа рейха. Впрочем, таковым он остается до сих пор, и не только в Германии.

После установления гитлеровского режима спортивная деятельность также шла в русле общего процесса унификации страны – все спортивные клубы перешли в подчинение Имперской спортивной ассоциации рейха. Одновременно предпринимались меры для расширения базы массового спорта. Нацистские пропагандисты выдвинули лозунг: «Ударим по предрассудкам! «Нет» феодальным видам спорта». Благодаря финансовой поддержке государства перестали считаться сугубо элитарными видами спорта теннис, гольф, верховая езда, горные лыжи. Национал-социалистическая организация «Сила через радость» учредила многочисленные спортивные секции, с годовым взносом около 30 марок. Недельный курс плавания под парусом стоил 30 марок, час верховой езды или игры на теннисном корте – одну марку, 8-дневный курс горных лыж, включая дорогу в Альпы, питание, гостиницу и инструктора, стоил 52 рейхсмарки. В большой моде числились также бокс, автомобильные гонки и фигурное катание. Позже за выдающиеся достижения в популяризации здорового образа жизни «Сила через радость» была удостоена специального приза Международного олимпийского комитета. При этом западноевропейские «олимпийцы» преспокойно закрыли глаза на то, что в нацистской, такой замечательно-спортивной Германии все евреи планомерно изгонялись из бассейнов, с беговых дорожек и из прочих спортивных сооружений.