Участковый. От кодексов до ритуалов - читать онлайн книгу. Автор: Галина Гончарова cтр.№ 40

Это нормально.

Учитель химии легко читает лекции по химии. Но пусти его преподавать английский язык, к примеру? Может, и справится, принципы-то одни и те же. Учить, проверять, новые темы, домашние задания… но готовиться к лекциям он будет дольше и ему придется куда как сложнее. С магией то же самое.

Ирина бросила свою силу вперед, как копье. И та полетела, легко вонзаясь в клочок ткани, считывая ауру, проникая в зеркало…

Ирина хотела видеть, как это было! И она – увидела.

Отражение в зеркале расплылось, помутнело, пропало. Теперь там была самая обычная квартира.

* * *

Обычная?

Нет.

Это была весьма и весьма засранная – другого слова и не подобрать – четырехкомнатная квартира. Когда-то здесь были три комнаты, потом одну поделили пополам и получилось четыре комнаты. И по ним шмыгали мышами… семья?

Да, определенно.

Похожий на быка отец, забитая и какая-то пыльно-серая мать, несколько детей. Кажется, два мальчика, три девочки.

Сама квартира буквально забита христианской символикой.

Взгляд ведьмы скользит по стенам, густо уляпанным иконами, по псевдолитературе из тех, которой полны церковные киоски, по распятиям и картинкам с божественными сюжетами.

Как ведьма, Ирина отлично знала, что Бог есть. Но выражать свою веру в него таким образом? Это насколько нужно Его не уважать?

Впрочем, ее личное мнение к делу не относится.

Откуда-то Ирина знала, что это происходит несколько дней назад.

Вот жена подходит к мужу и что-то шепчет.

Тот бьет кулаком по столу. Слов Ирина не разбирает, зеркала динамиками не оснащаются, это не сотовый телефон, но запрет ясен сразу.

Женщина заламывает руки, но мужчина непреклонен. Он еще раз повторяет свой запрет – и та смиряется. Опускает голову, крестится…

И идет в маленькую комнату, где на постели корчится и кричит от боли девушка лет семнадцати. Хотя нет. Не девушка, учитывая, что она рожает.

Роды явно идут плохо.

Ирина в этом не разбирается, но очень похоже на то. Девушка корчится, кричит, слабеет…

Спустя какое-то время из нее выскальзывает на простыню – ту самую, мокрый красный комочек. А следом льется поток крови.

Остановить ее в домашних условиях невозможно. Женщина пытается, но что она может сделать? Ничего. Девичье тело вытягивается в последний раз, вздрагивает, замирает.

Женщина падает рядом с кроватью на колени.

Входит мужчина.

Что он говорит? Непонятно…

Но в итоге простыня разрывается на две части. В одну заворачивается тело девушки, и мужик выносит его куда-то. Куда? Это еще предстоит узнать.

В другую – ребенок, которому женщина украдкой сует соску с чем-то белым… сахар? Черт ее знает… Пока ее хозяин не вернулся. Вот уж воистину – супруг и повелитель.

С-сволочи.

Ирина наблюдала картину выноса малыша на помойку. Мужик лично бросил коробку в контейнер – и ушел, не оглядываясь.

Из транса Ирина выпала в буквальном смысле слова. Упала на пол, пребольно ударившись локтем, и подумала, что она все же дура. Надо было рядом бутылку с водой ставить.

Ощущения были прегадостные. Хоть ты ложись и помирай.

Виски ломит, желудок норовит вылезти через горло, а весь остальной кишечник – с противоположного направления. И кровь опять из носа пошла, и руки-ноги дрожат.

Ладно!

Ползком – в буквальном смысле слова, то ли на четвереньках, то ли на четырех костях, Ирина добралась до тумбочки, на которой стоял чайник, кое-как стянула его на пол и присосалась к носику.

Вот так!

Потом вытянулась на полу и закрыла глаза, приводя в соответствие все увиденное.

Что уж там произошло в этой семейке – кто его знает? Но девчонка родила – от кого, кстати? Таких тонкостей заклинание не показывает, да и не искала она отца ребенка. Она искала тех, кто его выкинул. Хотела увидеть ночь родов, примерно так.

Отца там нет?

Или есть?

Ирина допускала все. В том числе и инцест, чего уж там! Для некоторых это не преступление, а просто – жизнь. Дети – имущество родителей, вот они и распоряжаются своим имуществом, как хотят. Хотят – ломают, хотят – играют. А что этот мерзко, гадко, гнусно, что за такое надо – что?

А что ни придумай, все равно за такое мало будет!

Этот козел ей за все ответит. И за убийство, ведь это то же самое убийство, он эту девчонку приговорил. В роддоме, может, ее бы и спасли, а дома шансов не было. Даже случись там квалифицированная акушерка, все равно шансов не было бы. Столько-то Ирина понимала.

И за малыша, выброшенного, как ненужный мусор. Как еще не придавил по дороге? Наверное, помогло, что ребенок спал, да и завернут был в простыню.

Все равно не отвертится.

Оправдания таким поступкам есть у женщин. Слабые, откровенно говоря, называются послеродовый психоз. Считается, что какое-то время после родов женщина неадекватна и спрашивается с нее не так строго.

Что ж. Она найдет подонка и спросит с него. Он-то не рожал, а значит, и психоза у него не имеется.

А вот что будет иметься после беседы с ведьмой?

Ирина задумалась. Но решила не усложнять жизнь.

Поговорить с начальством, а Иван Петрович пусть шепнет кому-нибудь из коллег-оперативников, чтобы утечку организовали. Пускай в тюрьму слушок дойдет. В нашей стране есть два типа суда – по закону и по понятиям. И часто второй оказывается жестче первого.

Этого как бы нет. И Ирине это резко не нравилось. Но в данной ситуации?

Пусть этот тип примерит на себя роль мученика. Родить он не сможет, конечно, но пассивную позицию наверняка освоит. И поделом.

На этой мысли ведьма и отключилась. Прямо на полу.

* * *

Утром Ирина себя чувствовала так же омерзительно. Но встать на ноги уже смогла.

С отвращением покосилась на холодильник и поползла в душ. На этот раз не в прямом смысле. Шла она в вертикальном положении, но со скоростью улитки-инвалида.

Чередование ледяной воды с кипятком сделало свое дело – из душа выползло нечто человекоподобное. А чашка кофе, который едва не растворял в себе собственно посуду, довершила дело. Да здравствуют домашние тоники!

В участок Ирина шла уже более-менее спокойно. И первым делом принялась расспрашивать сослуживцев.

Ей требовалась семья христанутых фанатиков. Не верующих, нет. Именно христанутых – тех, кто обряды ставит выше веры. Причем живет эта семья в зоне их участка. Кто-то же должен их знать?