Открытие. Новейшие достижения в иммунотерапии для борьбы с новообразованиями и другими серьезными заболеваниями - читать онлайн книгу. Автор: Чарльз Грабер cтр.№ 9

– Я спросил их: «Эй, от этой штуки, которую вы мне даете, у меня башка не взорвется?» А они ответили: «Да хрен его знает», потому что я был самым первым!

Башка у него не взорвалась. Но кое-что лекарство сделало.

– Я буквально сразу вернулся к жизни, – говорит Джефф. – Было очень странно.

Неужели оно работает? Или ему просто кажется? Он получил всего одну дозу, причем небольшую – то была одна из целей первой фазы клинических испытаний, определить «самую низкую эффективную дозу» нового лекарства. В такой обстановке ждать мгновенного эффекта как-то не приходилось.

Джефф знал об эффекте плацебо, а еще он знал о том, как вера и надежда могут повлиять на здоровье пациентов и даже исход заболевания. Он и сам нередко применял подобный подход для своих клиентов, подбадривая их; сила веры действительно существует и очень важна, но она не может вылечить рак. А еще он понял, что уже столько времени не сидит на химиотерапии, и, что бы ни случилось, тошнить его будет меньше.

В следующий визит, через две недели, ему сделали еще одну инъекцию. И он снова сразу почувствовал, словно ему стало лучше. Он всегда работал, даже когда умирал. А сейчас ему стало достаточно хорошо, чтобы заняться еще чем-то, кроме работы. Достаточно хорошо, чтобы съездить с пятилетним сыном в SeaWorld.

– Приехал туда и чувствую, что у меня что-то в бедре щелкнуло. Оказалось – бедренная кость. Рак разъел ее, и она выскочила из сустава.

Это явно не улучшило его состояния и стало большой неудачей. Он сделал еще одну операцию, но это была «просто» операция, а не новый рак, – старая проблема, которая наконец-то решила заявить о себе. Вы не беспокоитесь о старых проблемах, когда надеетесь остановить новые. Следующий визит, и Джефф получает еще одну инъекцию экспериментального лекарства. И на этот раз он не просто думает, что ему лучше, он в этом уверен.

Дома, через несколько недель, сын спросил его: «Пап, что произошло?» Джефф не понял, что тот имеет в виду, и сын объяснил: он и не думал, что папа еще может его поднять. А тут он бросал малыша в воздух и слушал, как тот повизгивает от удовольствия. Джефф на самом деле об этом не задумывался, но вот его сын заметил. Что-то улучшалось. А потом это подтвердили и ПЭТ-снимки.

15 марта 2012 года Дэн получил по электронной почте доклад от врача из клиники, проводившей испытания. Сомнительный пациент, которого им прислали, тот, который страдал от сильнейшей усталости, боли в забрюшинном пространстве, тот, который не мог работать и даже поднять маленького ребенка… они хотели сообщить Чену, что пациент 101006 JDS «вернулся к жизни».

* * *

Джефф отлично понимал, насколько ему повезло, и он хотел встретиться с людьми, которые изобрели полученное им лекарство. Он знал, что ведущим специалистом в исследовании является доктор Чен, который работает в какой-то биотехнологической фирме в Сан-Франциско. Он надеялся позвонить ему, может быть, устроить конференцию со всей командой – просто для того, чтобы сказать им спасибо.

– В июле мне сказали, что в Лос-Анджелесе будет конференция, и на нее приедет доктор Чен. Я всегда представлял этого доктора Чена, таинственного доктора Чена. ну, знаете, я представлял какого-нибудь ботаника в очках с тонкой оправой. А потом я с ним встретился, и это оказался настоящий Мистер GQ.

Джефф нашел Чена на удивление приятным и покладистым. Позже Чен привез Джеффа в головной офис в Сан-Франциско и показал ему лаборатории. Ощущения были примерно, как от шоколадной фабрики Вилли Вонки.

– Там у них на одной стороне висит вывеска E. COLI, а с другой – CHO, – рассказывал Джефф. – Я его спрашиваю: «А что такое CHO?» Он говорит: «Chinese hamster ovaries» («Яичники китайских хомячков»)! Потом меня привели к большому стальному баку. Он меня спрашивает: «Знаете, что это такое?» Я говорю: «Выглядит как пивоварня». Дэн говорит: «Да, только здесь варят не пиво, а белки».

Наконец, Джеффа познакомили с четырьмя учеными, которые помогли разработать лекарство и синтезировать белок⁷.

– Я встретился с ними, они знали, кто я такой, и они все плакали, – говорит Джефф. – Эти ребята – гении, но они словно «идиоты-ученые», вообще не выходят из лаборатории.

После всей работы, вложенной в иммунотерапевтическое лекарство, после нескольких десятилетий, в течение которых иммунотерапия не могла спасти пациентов, они впервые увидели здорового человека, которого их усилия вернули с порога смерти.

– Все эти ребята – я не знаю, как они это все делают. Им постоянно отказывают, все, что они делают, проваливается, пациенты умирают. Можете представить себя на месте одного из них? Чен – онколог, он лечит меланому, всех этих пациентов, всех этих ребят. Можете себе представить?

Дэн Чен сделал для него кое-что, кое-что очень важное. Так что Джефф решил сделать что-нибудь хорошее для Дэна.

– Чен меня не знает – по крайней мере, не лично, только по инициалам из исследования. В общем, он не знает, что я связан с музыкой.

Джефф спросил Дэна, у которого есть дочь-подросток⁸: «А какая у нее любимая группа?» Чен ответил, что она любит Imagine Dragons. Джефф с улыбкой вспоминает, как сказал ему:

– В общем, когда группа в следующий раз приедет в Сан-Франциско, я достану ей билеты, она пройдет за кулисы, а потом будет бросать воздушные шарики со сцены – это здорово! Она проведет лучшее время в жизни. Дэн сказал: «Спасибо». Я ответил: «Эй, спасибо, что спасли мне жизнь!»

* * *

Джефф уже чувствовал себя настолько хорошо, что практически стал жить прежней жизнью – даже ходил на баскетбольные матчи сына в школьном спортзале по выходным.

– Жена пошла со мной и говорит: «Смотри, знаешь, кто там в другом конце зала?» Я смотрю и глазам не верю: это К. Долбаный доктор К. В общем, я подхожу к нему и спрашиваю: «Эй, вы меня помните?» Он говорит, что нет. Я ему говорю: «Вы тот хрен, который сказал, что мне осталось жить пять месяцев!»

Я встретился с ним снова через полгода – наши дети-ровесники ходят в одну школу, так что он так или иначе меня бы увидел, и я снова к нему подошел. Я сказал ему… я просто обязан был что-то сказать. Я сказал ему: «Послушайте. Пациент прислушивается к каждому слову. К каждому слову. Вы сказали мне, что вам больше нечего мне предложить, что мне осталось жить пять месяцев, и мой мир оказался разрушен».