Рожденные в огне - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Михеев cтр.№ 40

Но самым, пожалуй, большим несчастьем для эскадры оказался даже не преклонный возраст кораблей. В конце концов, в начале космической эры первопроходцы иной раз совершали чудеса и с худшими активами. Нет. Самым жутким в этой эскадре была личность ее командующего.

Адмирала Иосифа Ландсбергиса, шестидесятилетнего светского льва местечкового разлива, ни один человек, понимающий хоть что-то в тактике космической войны, на дух не переносил. И было за что. Формально блестящий офицер, на деле он ухитрился перепрыгнуть через свою высшую планку, и это приносило всем, кроме него самого, ощутимые проблемы. Именно поэтому любой здравомыслящий человек старался держаться от Ландсбергиса как можно дальше.

Самое интересное, начинал он вполне неплохо. Окончил престижнейшую Академию военно-космических сил в Индианаполисе, куда попал по федеральной программе – ни собственных экзаменационных баллов, ни веса его семьи для такого заведения серьезно не хватало, но – повезло. Попал в список для граждан отсталых планет – а Новая Латвия развитием похвастаться не могла – и прошел. Обычно ему подобные отсеивались, но учить, точнее, зазубривать Ландсбергис умел очень хорошо, а потому смог проломиться через суровых экзаменаторов и получить вожделенные погоны второго лейтенанта.

Служба его шла по накатанной, благо имя Академии уже служило неплохой рекомендацией, а дело Ландсбергис вроде бы даже и знал. Устав – так вообще от зубов отскакивал, да и техническую часть им давали неплохо – у Академии было не только громкое имя, но и хорошие преподаватели. Так что артиллерийский офицер на корвете, старший помощник, потом собственный корвет, эсминец, а к сорока годам и крейсер. В общем, обычный, ничем не примечательный путь не хватающего звезд с неба, исполнительного офицера мирного времени.

Проблемы у всех, кроме, разумеется, самого Ландсбергиса, начались, когда он, беспорочно выслужив ценз, стал контр-адмиралом. Ну а в самом-то деле, почему нет? Грамотный офицер без серьезных взысканий… Нет, совсем уж отполированным личное дело не бывает, «косяки» находятся у всех, но в случае с Ландсбергисом они оказались столь мелкими и произошли так давно, что даже суровое управление кадрами не нашло, к чему придраться, и дало офицеру «зеленый свет». Тем более в чем, в чем, а уж в его благонадежности ни у кого сомнений не возникало. На Новой Латвии вообще штамповали исключительно дисциплинированных, лояльных Конфедерации граждан.

Словом, получил Ландсбергис новые погоны. И вот здесь-то выплыло! Там, где кончается исполнение и начинается творчество, где нужно не просто исполнять приказ, но и принимать самостоятельные решения в рамках, выходящих далеко за пределы палубы своего корабля, свежеиспеченный контр-адмирал оказался не просто некомпетентен – он был к этому чудовищно неприспособлен.

И при всем при том, придраться к Ландсбергису было крайне сложно. Устав он исполнял до последней запятой, делал все вроде бы даже и правильно, да и экипажи его кораблей снабжались и обучались в меру качественно. Не хуже, чем у других. Словом, корабли были, экипажи были – а эскадры не было.

В подобных случаях людей или отправляют в отставку, или, если искать повод чересчур сложно, переводят туда, где человек не может навредить. Так поступили и с Ландсбергисом… Перевели. С формальным повышением – так было принято. Спихнули – и вздохнули свободно, а дальше уж пускай его новое начальство разбирается. Оно и разобралось. Так же. И еще раз. И еще. Так и сделал человек блестящую штабную карьеру, оставшись как флотоводец нулем, большим и круглым.

То, что его назначили на эту операцию, выглядело вполне логичным. Прийти во главе огромного флота к невесть что возомнившей о себе планете, населенной дикарями, да вдобавок совсем недавно лишившейся большей части орбитальной группировки. К тому же без флота – умотал он непонятно куда. Чисто формальное действие, такое же формальное командование. Но экспедиция карательная, измарать репутацию можно запросто. Не посылать же нормального офицера. И не посылать же туда новейшие корабли – их и на фронте не хватает. Вот и сунули «прими, убоже, что нам негоже». По командующему, по кораблям, по экипажам, укомплектованным отборным, можно сказать, незамутненным отребьем, соответственно своей ценности обученным. Единственными достоинствами этих людей было то, что, во-первых, их не жалко потерять, а во-вторых, зачищать планету они будут без малейших сантиментов. И, пожалуй, единственным, кто этого не понимал, оставался сам Ландсбергис, раздувшийся от гордости, будто воздушный шарик.

А еще Ландсбергис не понимал, точнее, просто не знал и знать не хотел, что противостоять его металлолому будут отнюдь не дикари на ржавых корытах. Данные, которые разведка передавала штабу флота, несколько, скажем так, отличались от того, что творилось здесь на самом деле. Навстречу эскадре Конфедерации выдвигались пять кораблей линейного класса, из которых лишь один был ровесником флагмана Ландсбергиса, линкора «Аризона». Даже однотипным с ним. Только, в отличие от «Аризоны», «Пересвет» утратил способность к гиперпрыжкам, приобретя взамен лучшие броню, орудия, локаторы и генераторы силовых полей. Плюс авианосец «Минск», бывший иерусалимский «Таршиш».

Наскоро подшаманенный и толком не освоенный экипажем, этот корабль, тем не менее, был вполне способен перевезти от планеты к месту сражения авиагруппу и затем постоять в сторонке, пока большие дядьки проламывают друг другу черепа. Ну и заодно исполнить роль мобильной базы, причем не только для своих истребителей. Довольно большую группу тащили за собой самые обычные транспорты, пришвартовав на внешней подвеске. Когда придет нужда, пилоты займут свои места и стартуют, а корабли-носители постараются убраться как можно дальше. Это фактически уравновесит численность авиагрупп, участвующих в сражении. Правда, заправку и перезарядку орудий придется осуществлять на авианосце. Получится куда медленнее, чем у имеющих четыре таких корабля конфедератов, но все же лучше, чем ничего.

Легкие корабли уральцев несколько уступали карателям в численности, но заметно переигрывали в классе и подготовке экипажей. Слабейший из уральских кораблей по мощи залпа перекрывал вражеский флагман, как бык овцу. В целом, эскадра обороняющихся, даже по формальным возможностям и не учитывая большую дальнобойность орудий, превосходила конфедератов процентов на сорок. И бой намерена была дать на заметном удалении от планеты, чтобы гарантировать перехват транспортов и не допустить возможности зацепить ее случайным ударом. Это, правда, исключало из боя истребители, базирующиеся на стационарных базах, но данную цену сочли приемлемой, организовав из оставшихся вблизи планеты авиагрупп резервное прикрытие на случай форс-мажорных обстоятельств. А еще, на стороне уральцев оказалось право первого хода, что и в голову не пришло ни разу в жизни не участвовавшему в сражении Ландсбергису.

Зато расклады, включая задачи, стоящие перед флотом, а также преимущества и недостатки любого действия, очень хорошо понимал контр-адмирал Лурье, возглавивший уральскую эскадру. Весьма обиженный тем, что его, за компанию с остальными объявили изменником и военным преступником (совершенно безосновательно, кстати, поскольку ни в одной бомбардировке планет он участия не принимал, да и присягу, если вдуматься, не нарушал), француз подошел к делу весьма грамотно. И первым приказом, который он отдал, было разрешение командирам кораблей не брать пленных, «если это угрожает жизни членов экипажа». Степень риска каждый оценивал самостоятельно, и неудивительно, что практически все, узнав об этом, довольно заухмылялись. С джентльменскими правилами ведения войны было покончено раз и навсегда.