Они кинулись меня провожать. В смысле, провожать нас с мэром, сидящим в бутылке, но лучше бы остались наводить порядок к встрече нового градоправителя. Идти с ними по-человечески было решительно невозможно. Просто сартарский стыд!
Счетовод, отдавший в жертву любимую швабру, теперь нежно обнимал хрустальный графин и пытался по пути заплутать. Перепутать маршрут даже было сложно — затертый, истоптанный ковер, как волшебная тропинка, четко вел к лестнице, а оттуда сбегал в холл. Но белое игристое погасило Ходжу сознание, и он тишком попытался выйти в запертый архив. Три раза. Зато у Боуза вино зажгло на лице светлую, счастливую улыбку. Или же он очень радовался переезду умершего градоправителя.
Холл оказался пуст. Зрительный зал, не увидев ничего любопытного, сам собой опустел. Меня довели до коляски и помогли усесться. Только я пристроила бутылку с мэром на сиденье, как к коляске подскочил патлатый мужик самого могучего телосложения и легким движением плеч раскидал моих проводников в разные стороны. Я почти решила, что он хочет отобрать бутылку с мэром, но услыхала:
— Госпожа чародейка, помоги! Все разбежались, но я в тебя верю.
— И поэтому не сбежал, — договорила за него я, расправляя на коленях платье. — С чего такая честь?
— У меня теща в гробу вертится!
— Ты это видел лично? — сухо поинтересовалась я, пытаясь прикинуть, как послать уважаемого без брани и проклятий.
— Она во сне ко мне ходит и говорит, что ей тесно. Нет, мы и впрямь ошиблись с размером, когда дело до погребения дошло…
— То есть ты предлагаешь мне взять лопату и расширить твоей дорогой матушке последнее пристанище? — изогнула я брови.
— Заговорить, зачаровать, заколдовать! Да что угодно! Только пусть она уже спит себе покойно, крепко и никого не тревожит.
— Не могу, — покачала я головой.
Совершенно бесчеловечно отправлять чародейку, приехавшую за котелком, на кладбище.
— Фея, господин мясник, очень хороший человек и добросовестный торговый партнер! — вступил в переговоры Боуз. — Он три раза в неделю привозит в замок мясо!
— Привозил, привожу и буду привозить! — сам того не понимая, начал торжественно заключать сделку с темной магией «добросовестный партнер» и даже ударил себя кулачищем по мощной груди, выбив каркающий кашель. — Клянусь, завтра же доставлю самый свежий говяжий окорок.
Почему со мной всегда пытаются рассчитаться натуральным продуктом, но никто не хочет платить деньги? Самые обычные монеты с благородным чеканным профилем нашего любимого короля. Прям какая-то добытчица пропитания на весь колдовской род, а не темная чародейка. Можно подумать, при виде окорока Истваны единодушно впадут в гастрономический экстаз и из благодарности немедленно вручат мне семейный знак. Особенно тетушка Летти, делающая вид, будто беспрерывно, в любое время года сидит на диете.
— Нет, — отказалась я от сделки.
— Фея! — погрозил пальцем хмельной счетовод, окончательно утерявший связь с реальностью. — Нельзя отказывать в добре хорошим людям.
— Не имею привычки лазать по кладбищам на высоких каблуках.
— Так у меня же есть отличные домашние туфли! — просиял Боуз, словно только и думал куда пристроить треклятые тапки. — Совершенно, абсолютно, ну разве что совсем чуть-чуть, растоптанные!
— Прокляну, — тихо пригрозила я…
Когда с колючками в волосах, тремя репьями на платье, обутая в разношенные домашние туфли Боуза, я вышла из ворот городского кладбища, в коляске вместе с мясником сидел очередной незнакомый тип. За заговор от воров он предложил деньги. Настоящие монеты и вообще никакой еды! Я не справилась с соблазном и согласилась.
Торговые ряды попросили охранное заклятье. Пять штук, быть точнее, в разных концах площади.
В библиотеке пришлось воевать за старинные рукописи с мышиной колонией.
Через несколько сумасшедших часов я обнаружила себя все в тех же растоптанных туфлях и с вопящим младенцем на руках посреди местного храма. Шло благословение горластого малыша на долгую и счастливую жизнь. Мы оба с ребенком были в абсолютном обалдении, что феей-крестной родители сделали темную чародейку. Я хлопала глазами и под песнопения храмовников пыталась припомнить, как оказалась в идиотской роли «чародейки на все руки». И главное, сколько мне обещали заплатить? Потом вспомнила, что благословения всегда даровались совершенно бесплатно. Увидел бы меня Холт, до конца жизни издевался бы! Из святилища я не уходила, а сбегала, не теряя достоинства, но теряя злосчастные тапки мэрского помощника.
Время уже клонилось к вечеру. Улица пахла теплой пылью. Возле храма толпился народ и юродивые. Пришлось опустить низко-низко голову, заскочить в коляску и, обняв бутылку с мэром, приказать кучеру:
— В замок!
Он не успел даже тронуться. Дверца коляски резко открылась. На сиденье плюхнулся взмыленный парень с саквояжем и, едва дыша, махнул рукой:
— Извозчик, едем же!
Кучер послушно дернул поводья, лошадка потащила коляску. Я смотрела на нежданного соседа с плохо скрываемой антипатией и понимала, что надо бы его проклясть, но колдовать вообще не хочется.
— Куда едем? — тихо спросила его.
— К зданию почты, — выдохнул он.
— И что у вас там?
— Да как же что?! Почтовая карета до столицы через десять минут отходит! — возмущенно объявил он. — На своих двоих не добегу! Опоздаю, придется три дня следующей ждать. Ты же не против попутчика? Заплатим извозчику пополам.
То есть под конец магического банкета мою коляску перепутали с кэбом… Спасибо вам, святые демоны!
— Не считайте медяшки, довезу бесплатно, — отказалась я и аккуратно расправила заметно запыленное платье.
На ткани, как раз в районе коленок, обнаружилась вопиюще заметная дыра. Видимо, клок остался висеть на терновом кусте, посаженном добрым мясником на могиле любимой тещи, и я полдня носилась по городку с разодранной одежде. Дымящейся ладонью я аккуратно провела по платью, и прореха исчезла.
— Госпожа чародейка… — тихонечко позвал пассажир.
— Что бы ты сейчас, парень, ни попросил — нет.
— Даже амулет от сглаза? — У него самого глаза стали большие и печальные. — Слышал, что их делать раз, два и обчелся.
— Я темная.
— Есть какая-то разница? — не понял он.
— То есть ты просишь черную ведьму сделать амулет от нее самой, — терпеливо пояснила я.
— А так нельзя? — заметно расстроился парень.
— В принципе, можно.
— Да?! — просиял он.
— Но не сегодня. Сегодня я колдовала больше, чем во время всей экзаменационной декады вместе взятой.
— Так ты ещё студентка, — разочарованно протянул парень. — Так бы сразу и сказала, что еще не научилась.