Лучшие враги - читать онлайн книгу. Автор: Марина Ефиминюк cтр.№ 2

Пока в академии для темных Деймран я превращалась в колдунью достойную цвета своей магии, дедовский воспитанник из долговязого парня с серьгой в ухе превратился в привлекательного статного мужчину без серьги. Мне нравились его новые широкие плечи, а старая прическа с небрежным пучком — нет. Еще он был высок, и приходилось поднимать голову, чтобы разглядеть благородное лицо.

— Ты ждал под воротами с рассвета? — впервые за девять лет заговорила я с человеком, из-за которого на долгие годы оказалась выставленной из дома.

— Да.

Я понятия не имела, в каком часу доберусь до перехода из Деймрана и в письме к деду обозначила только день. Зато дорожные сундуки отправила ещё на прошлой неделе, чтобы любимые родственники готовились к моему возвращению. Морально, конечно, а не кидались устраивать генеральную уборку в гостиных. Надеюсь, они уже обнаружили сюрприз.

— Зря Парнас попросил тебя приехать. Не стоило переживать, я не чувствую себя незваной гостьей.

— Он не просил, — коротко произнес Калеб. — За девять лет город сильно изменился.

— И что, извозчики забыли дорогу в Истван?

Между нами повисло молчание. Прозрачно-льдистые глаза Калеба продолжали оставаться прозрачными и льдистыми. Потрясающее постоянство. И у меня вырвался громкий издевательский смешок.

— Ты всегда такой серьезный? Идем, мне не терпится оказаться дома.

Легкий дорожный саквояж плюхнулся на пол, а я грациозно зашагала в сторону выхода. Калеб остался на месте, словно с рассвета пустил корни и врос в каменный пол. С некоторым недоумением он смотрел на кожаную сумку.

— Что ты его изучаешь? Он не заколдован, — подогнала я. — Бери и пойдем.

— Разве ты не должна попросить о помощи? — изогнул Калеб брови.

— Разве? — Я кивнула: — Помоги.

— Пожалуйста, — добавил он.

— Забыла, как это слово произносится на сартарском языке, — улыбнулась я. — К слову, у тебя прекрасные манеры. Научился у супруги?

Он одарил меня выразительным взглядом, подхватил саквояж и кивнул:

— Идем.

— Ты, выходит, не женат? — догадалась я, не пытаясь подстроится под его поступь уверенным широким шагом. Пусть сам подстраивается.

— Никогда не был, — сухо бросил он.

— Сожалеешь?

— Нет.

— Тогда почему такой скорбный вид? Тебя бросили у алтаря?

Он быстро огляделся, словно боялся, что на нас будут коситься люди.

— Темные маги всегда бесцеремонные?

— Да ты сноб, светлый чародей Калеб Грэм, — издевательски ухмыльнулась. — Мы не виделись девять лет, я просто поддерживаю дружескую беседу. Хотя мы же друзьями не были, да?

— Смотрю, у тебя хорошая память, — хмыкнул он.

— Верно. Память у меня превосходная. — Я рассматривала колышущиеся от сквозняка красные королевские стяги под высоченным потолком магического вокзала. — Прекрасно помню людей, которые мне не нравятся.

— Я тебе не нравился?

Неужели в его голосе прозвучала насмешка? Почти с восхищением я повернулась к Калебу.

— Нет, но ты красивый. Арветта была права.

Он подавился на вздохе и, кашлянув в кулак, тихо спросил:

— Твои прямолинейные комплименты восхищают.

Я глянула на него с искренним недоумением:

— Ты всегда восхищаешься констатацией фактов? Ты красивый. Ты мне не нравишься. Мы молчим.

— Последнее — тоже констатация факта?

— Да.

Пожалуй, этот разговор был самым длинным из тех, что мы вели с момента знакомства. Я посчитала дань хорошим манерам полностью отданной и свернула «дружескую» беседу. Ступить на родную землю впервые за девять лет можно было только один раз. Второго я точно не планировала, поэтому не стоило тратить драгоценные моменты единения на полузабытых врагов.

Надо отдать Калебу должное, он погрузился в чудное молчание и талантливо исполнял роль носильщика саквояжа без лишних обсуждений цвета сумочной кожи, удобства ручки и веса содержимого.

Карета с гербом семьи Истван, знаменитой на все королевство, дожидалась нас напротив раскрытых ворот вокзала. Здание представляло собой уныло-серую башню с длинным шпилем, вокруг которого закручивалась спираль из свинцовых густых облаков. От этой тучи свет на улице был сизым и потухшим, словно в середине, в общем-то, ясного дня народились предгрозовые сумерки.

Прежде чем забраться в карету, я прикрыла глаза и, на секунду затаив дыхание, прислушалась к внутренним ощущениям. Холт говорил, что, ступив на родную землю, темные ощущали прилив сил. Понятно, что темным магам даже темные маги не верят, но вдруг…

Воздух вдруг затрещал, от открытой дверцы кареты ударило ощутимым разрядом, под ногами загудела брусчатка. Я сердито задрала голову и с сощурилась на дурацкий шпиль вокзала, из острия которого в черную воронку бил серебристый луч. Чье-то перемещение перехватило бесхозные магические потоки! Жаль, вокзал нельзя проклясть. Нет, конечно, можно, если очень хочется. Кто мне запретит? Но ведь загребут в застенок, объявят сумасшедшей и лишат силы.

И я просто забралась в экипаж, проигнорировав протянутую для помощи руку Калеба. Не ради демонстрации независимости и не из гордости — я не страдала подобными глупостями — обычно темным ведьмам старались не подавать руки и вынуждали проявлять самостоятельность. В общем, привычка взяла свое, и рыцарство осталось незамеченным. В отличие от перстня со знаком рода Истван, выгравированном на крупном квадратном рубине.

— Почему ты так на меня посмотрела? — усаживаясь напротив, спросил Калеб.

— Как? — сухо уточнила я, расплавляя на коленях платье.

— Нехорошо. Как только что смотрела на башню перемещений.

— Вы очень похожи.

— Она тоже красивая?

— Калеб, напомни, какая у тебя была специализация в магии? — ответила вопросом на вопрос. Обычно во время перепалок терпение у меня заканчивалось быстрее аргументов, и в ход шло какое-нибудь мелкое незаметное проклятие. Но проклинать бывшего врага с порога, даже — так сказать — не попив кофейку, не хотелось.

— Я окончил академию семь лет назад, Эннари, — мягко отбрил он.

— То есть ты уже не помнишь?

— Защитные чары от черной магии, — не лукавя, внес он ясность, что и с памятью у него все хорошо, и со смелостью. Защитные заклятия не забыл, а темных чародеев — не боялся.

— Чудно, — с пресной миной буркнула и отвернулась к окну.

Экипаж тронулся и покатился по каменным столичным улицам. Стоило отъехать подальше от вокзала, как день прояснился, небо очистилось, и появилось предзакатное солнце, медленно оседающее за двускатные черепичные крыши.