Родитель «дубль три» - читать онлайн книгу. Автор: Комбат Найтов cтр.№ 27

Все верно, он старше по возрасту и званию, и до вступления в должность Петр младше его и обязан подчиняться. Сколько ждать командующего, приходилось только догадываться. Он вышел из штаба и сел в курилке напротив входа. Где-то в стороне от аэродрома на северной его окраине запустился двигатель самолета, звук был знакомый, работал М-82 без нагнетателя. Интересно! Откуда? Домик штаба – стандартный, довоенный, одноэтажный. Дорожки разметены, знамени части еще нет, но пост № 1 организован. У часового самозарядная винтовка. Летного состава не видно, где он – непонятно. В общем, обстановка все меньше и меньше нравилась Петру. Из штаба никто не выходил и не входил. Прошло более получаса, когда появился подполковник Арсентьев и к углу штаба подъехал ГАЗ-АА. С собой Петра он не позвал, а набиваться и трястись в кузове Петр не захотел. Подполковник уехал, а где-то в стороне послышался гул моторов Ли-2. Он выскочил из-за сопок на западе, заложил крутой вираж, выпустил шасси с лыжами и сел. Развернулся и побежал в обратную сторону вдоль стоянок. За ним пристроилась машина с начштаба. Но самолет зарулил на ближайшую к штабу стоянку. Оставаться сидеть в курилке было бы невежливо, поэтому Петр встал и пошел к самолету. Из самолета выпрыгнул невысокий человек в кожаной короткой американской меховой куртке с завернутыми манжетами белой шерсти. Планшет на боку. Довольно молодой, лет тридцати пяти. Следом на снег вышел пожилой капитан 1-го ранга в шинели, какой-то интендант и еще один летчик или штурман, совсем молодой. Арсентьев подошел и отдал рапорт первому, потом показал рукой на Петра, видимо отвечая на какой-то вопрос. Все двинулись в его сторону. Петр доложился и передал предписание, которое генерал не читая сунул в карман. Протянул руку и крепко пожал руку Петра.

– Третьего дня ждали, думали, что вы скорым подъедете.

– У меня самолет с собой. Механика пришлось в Новочугуевке оставить.

– В курсе, их разместили в Соколовке. Вам следовало тоже добираться через Соколовку, а не автобусом.

– В Москве сказали ехать так, и проездные документы выдали через Кавалерово.

– Ничего, зато посмотрели на окрестности. Давайте в штаб. У нас на вас большие планы, а времени нам отвели совсем чуть-чуть. Прошу.

В кабинете ему передали три больших конверта, он расписался в получении и вскрыл первый. Приказ сформировать 1-ю УАГ ВВС ТОФ (ударную авиационную группу) в составе семи полков. Организовать обучение группы управления полетами на основе опыта действий 13-й авиагруппы. Срок формирования – 20 суток. Один из формируемых полков заменит 402-й полк в 13-й гвардейской смешанной авиадивизии ВМФ особого назначения. Во втором пакете – приказ организовать выпуск необходимых приборов и радиооборудования на трех заводах Приморского и Хабаровского краев для самолетов ГГ-3СР, выпускаемых на Арсеньевском заводе № 116, и самолетов Ар-2, выпускаемых заводами № 116 и № 126 для нужд двух дивизий особого назначения ВМФ.

Третий приказ касался комплектации истребительных и бомбардировочных полков дивизий особого назначения: предпочтение отдавать добровольцам из числа кадровых летчиков ВВС флота и РККА имеющих не менее 300 часов налета на истребителях ЛаГГ-3 и бомбардировщиках СБ и Ар-2. В том же приказе упоминалось, что не позднее 10–13 апреля текущего года Петру прибыть в аэропорт Фербенкс, где отобрать машину для дальнейшей переделки ее в самолет дальнего радиолокационного обнаружения для нужд авиации всех флотов. Предусмотреть возможность выпуска подобных машин на заводах СССР. Подписал наркомфлота Кузнецов.

Начальник контрразведки флота, тот самый капраз, объяснил, почему дали ход делу Кузнецова: Сталин подписал оба Указа о присвоении звания Героя Советского Союза. Указы пока не публиковали. Первый указ касался 1941 года и Ленинградского фронта, тот, который задробил Жуков, второй – Крымского фронта за 27 сбитых и действия его авиагруппы. Бомбардировочные 29-й и 121-й полки дивизии переименованы, соответственно, в 13-й и 131-й гвардейские ПБАП. Дивизия стала именоваться 13-й ГСАД. Все указы будут опубликованы после того, как будет сформирована 1-я УАГ ТОФ. Специфика такая: японские военные атташе контролируют исполнение договора о ненападении. В Ольге сидит официальный представитель японского военно-морского и торгового флота, поэтому новые самолеты ЛаГГ-3 над Ольгой не летают. Из-за этого в официальных документах 100-я и 101-я эскадрильи вооружены самолетами И-16, и они стоят на основных стоянках. ЛаГГи базируются в лесу, хотя прибыли сюда еще до подписания договора, в 40-м году. В общем, дурдом! Но летчиков, кто налетал на ЛаГГах более 300 часов – 700 человек. Почти армия. Тот же самый капраз объяснил, для чего требовалось выдать Петру предписание на полк и сделать запись о понижении в звании: по пути документы неоднократно просматриваются в различных комендатурах, и исключить возможность просмотра их японской агентурой – невозможно. Поэтому все должно было быть чисто: понизили в звании и сослали на ТОФ. Это – реально, с каждым может произойти. Поэтому его визит на Тихоокеанский флот освещаться в прессе не будет. «Смотрины» пройдут в Молдовановке, соответствующие указания в полки приморского и дальневосточного фронта уже разосланы. Техники здесь хватает, так что – выбирайте лучших.

– Есть сведения, что ВВС РККА желает заполучить вашу дивизию под непосредственное управление, поэтому наркомфлота и принял решение срочно создать еще минимум одну аналогичную дивизию, и принял во внимание вашу рекомендацию по созданию самолета ДРЛО, – сказал в заключение генерал-майор Лемешко. – Мне, к сожалению, запретили принимать участие в этом смотре. Я должен буду находиться в штабе ВВС флота, как будто бы ничего в Молдовановке не происходит.

Во всех этих словоблудиях мне лично не понравилось только одно: указы не опубликованы и привязаны ко дню формирования УАГ ТОФ, которую за 20 дней не создать, нет представителя Политуправления флотом, все приказы не подписаны Роговым, который ясно дал Петру понять, что тот легко отделался. И приказ на занятие должности командира 31-го полка никто выполнять не собирается. Шла какая-то крупная игра между «политиками» и «военными», в которой Петр был «пешкой», или разменной фигурой. Опыт его полезен, но против Политуправления все эти генералы и адмиралы ничего не весили.

Прошел месяц, начался второй, Петр, как висел между небом и землей, так и продолжал висеть. Просмотрел около сорока человек, из которых отобрал 11 человек, но они уехали в свои полки продолжать службу. Подходило 10 апреля, когда он должен был прибыть в Фербенкс, но визы не было. И не было и «union pass», который разрешал пересечение границ. Стало совершенно очевидно, что Петра «сослали», без должности, без учета заслуг, просто выбросили на обочину на «лесной дороге». 25 апреля 1942 года Совинформбюро объявило, что оставлен город Джанкой. Выслушав сообщение на площадке у сельсовета, Петр повернулся и направился к штабу. Снег давно сошел, грязи – немерено. Отряхнул ноги и прошел в кабинет ВРИД командира полка.

– Иван Иванович, будьте добры, соедините меня с Петром Николаевичем.

– А по какой надобности, Петр Васильевич?

– А вам какое дело, исполняющий обязанности. Я формирую группу и мне нужен командующий.