Низший 2 - читать онлайн книгу. Автор: Дем Михайлов cтр.№ 34

Мы миновали место, где хранился фонарь. Но привратник не оставил его, продолжив освещать себе путь. Меня это только порадовало. Отсчитав три десятка мелких шагов, я начал осторожно и медленно смещаться в сторону, уходя с известного маршрута. Дело опасное, но выбора у меня нет. Очень скоро шнур натянется и тогда…

Оранжевый шар опустился на пол и замер. Я находился метрах в десяти в стороне. Делал микроскопические шажки, всей душой надеясь, что под ногу не попадется сухая кость или череп. Я знал – череп катится по стальному полу с удивительным по силе треском и громыханием.

Скрип…

Вот уже две минуты я не слышу скрипа. Тьма и туман так сгустились, что, если б не оранжевый свет опущенного на пол фонаря, я бы уже потерял ориентацию. Еще шажок. Пауза. Шажок… пауза…

Скрип раздался неожиданно близко. Я невольно вздрогнул, почувствовав, как разом взмокла и без того влажная спина. Выжидал, гаденыш? Откатился подальше от света, замер в засаде и выжидал – не мелькнет ли рядом с оставленным фонарем темная предательская тень преследователя. Поэтому я и ушел в сторону. Я ведь не настолько дурак.

Скрип колес. Скрип голоса. Злое задыхающееся бормотание. Поскуливающее жалобное нытье. Медленно проползающие в стороне оранжевые шары далеких ламп. Я «распечатал» третью сотню шагов. Как далеко едет привратник? Не может быть, чтобы слишком далеко – не станет же Тролс каждый раз преодолевать ради переговоров километр пути? Это ему давно бы надоело. Ведь в этом все мы – рано или поздно начинаем лениться.

Мы миновали еще один фонарь. И продолжили двигаться дальше. Через две минуты с небольшим нужда в проводнике отпала – до меня донесся голос. Нет. Не так. До меня донесся голос…

И судя по тому, как прервался скрип, привратник тоже его услышал. И замер в нерешительности. Воспользовавшись его заминкой, приблизился, замер в десятке шагов позади, прислушался.

– Он… сердится. Веселится? Сердится? Веселится? Сучий глаз… у меня один сучий глаз… Слышу его. А это мясо не зашли в клетку. Не запер дверь. Рассердится? Конечно, рассердится! Снова голод… а мне обещали ее руку. Вкусную мягкую руку. Но теперь не даст. И слова велели передать… плохие слова… не скажу!

– Тогда молчи. – шепнул я, возникнув за его спиной и сжав пальцы на тощей шее.

Зомби умер быстро. И… как-то охотно. Он даже не сопротивлялся. Разок дернулся, вцепился в руки, пережавшие шею… а потом разжал хватку и с облегчением обмяк. Мягко опустив его на пол, заглянул в лицо и удивился – мертвый зомби улыбался. И это не назвать посмертной гримасой – наоборот. Его лицо разгладилось, выровнялся наморщенный злобный лобик, скрылся страшный черный оскал… и привратник оказался небритым мужичком лет пятидесяти. Причем такой внешности, что никогда не заподозришь ни в чем плохом. Ему бы цветочки в палисаднике у дома из зеленой лейки поливать и ласково щуриться на солнышко. А не руки жрать в Стылой Клоаке.

Не так… все не так в этом мире. Меня ломает, крутит, корежит, с каждым днем во мне сдавливается и сдавливается пружина. С каждым днем мне все тяжелее сдерживать ее. Давя очередной встреченный пузырек гноя на лике мира, … я испытываю краткое облегчение. И чем крупней этот пузырек – тем сильнее и дольше облегчение.

Оттащив труп в сторону, присел, глянул на пол и досадливо дернул щекой – остался отчетливый след в грязи. Если за мной шагает пока ничего не подозревающий, но внимательный индивид, он вполне может обратить на это внимание и ради интереса пройтись по следу. Если разглядит – мне, чтобы увидеть, пришлось чуть ли не носом пола коснуться. Но… поднимаясь, я беззвучно смеялся.

Если… если… если…

Полное впечатление, что меня заманивают. Раз за разом я иду напролом. Плюю на выяснение тонкостей, даже не думаю о том, чтобы решить проблему менее опасным образом, не вспоминаю о дипломатии. Я иду напролом. И каждый раз выясняется, что все не настолько уж страшно как казалось.

Враги… не враги. Не враги! Тесто! Это самое подходящее описание. Приближаясь к очередной угрозе, я еще издалека вижу нечто опасное и гротескное, сейчас бросится, разорвет, растопчет! Барс и Букса, Джонни Лев… все они казались хищниками. Все они казались большими и сильными. Но стоило мне проявить грамм смелости и решительности, стоило подойти и для пробы просто ткнуть в них пальцем, … и иллюзия рассеялась. Они приняли свой истинный облик – две ржавые кастрюли с шапкой гнилого податливого теста. Раз за разом оказывается, что очередная проблема решена малой кровью. Да даже не кровью – парой капель пота. Стоит сравнить, и выяснится – плуксы куда опасней. Поменять бы им характеры – дать огромному Джонни нрав серого плукса – и он бы бросился на меня при первой нашей встрече. И не отступил бы.

Это плохо…

Я начинаю расслабляться. Относиться с пренебрежением. Сам потихоньку превращаюсь в тесто. И это очень плохое сочетание – туго сжатая стальная пружина внутри вялого куска теста. Ведь не может так быть, что в этом мире нет достойного соперника способного как переиграть меня, так и сделать в бою.

И я догадываюсь, где начнется настоящее сопротивление.

Ведь в этом мире все дерьмо стекается в Дренажтаун…

А на Окраине… лишь пятна на ободке унитаза.

Размышляя, не стоял. Двинулся дальше. Ровно и спокойно, не пытаясь красться, двигаясь в ровном неспешном темпе, избегая приближаться к полыхающим на полу фонарям, присыпанным пылью. Шагая, невольно принюхивался.

Здесь пахнет плуксами… так сказал Баск. А его ушам и нюху я доверяю. Но пока здесь было тихо. И я почти уверен, что в Стылой Клоаке не найдется гнезда плунарных ксарлов. Они звери. И ни за что не станут жить в месте с ядовитым туманом. Здесь могут пролегать их маршруты, когда стая отправляется на охоту. «Мандарины» не дураки – умеют скрываться от ока системы. По своей воле в Клоаке могли поселиться только… только тролли с приспешниками.

Да… тролли… я убедился в этом через минуту, наткнувшись на первый столб.

Ну как столб… три пластиковых ящика, стоящих торцами друг на друге. На колонне проволокой и веревкой закреплены кости. Вершина украшена черепами. Все припорошено толстым слоем пыли, кости и черепа кажутся мохнатыми. Столб будто выставленное в музее произведение искусства чуток освещен подыхающим зеленым фонарем, закрепленным вверху. Свет зыбкий, он больше выделяет столб из гущи тумана, чем освещает его.

Я не впечатлился. Но столб осмотрел с крайне внимательностью, смахнув местами пыль, потрогав проволоку, подергав веревку. Осмотр меня полностью удовлетворил и порадовал.

Человека судишь по его вещам. Тролли и эльфы не исключение. Этот столб был поставлен сюда для устрашения слабых духом гоблинов. И может, это даже работало когда-то. Но сейчас столб превратился в кладбище пыли, его давно не чистили, не обновляли, часть проволоки и веревки проржавели и сгнили, кости попадали на пол. Это говорит о многом.

Чуть свернув, уйдя от зеленого света, пошел параллельно накатанному колесному следу, что петлял между пластиковых жалких столбов. Их встретилось еще четыре. И впереди зажглось желтое зарево, настолько крупное, что сразу становилось ясно – вот он оплот обленившегося тролля. Раньше, в те времена, когда он только-только здесь обосновался, наверняка не устраивал такую иллюминацию. Не-е-ет. Раньше он, пыхтя и уркая, возился в темноте, устанавливая ящик на ящик, старательно готовя страшные декорации. Но сейчас…