Пояс отчуждения - читать онлайн книгу. Автор: Анастасия Соболевская cтр.№ 9

– Чтобы Аврора меня уволила? Вот уж чего не надо.

– Ну, пожалуйста, – взмолилась девушка, – я могу заплатить.

– Мне и тут неплохо платят. – Мужчина деловито зажёг сигарету и, затянувшись, вынул её изо рта, держа по-кабацки, огоньком в ладонь. – Но могу взять натурой. – Он кивком позвал её к себе в кабину.

Девушка оскорблённо отступила.

Мужчина брызнул смехом.

– Да расслабься ты, – сказал он. – Ничего мне от тебя не надо.

– Тогда, может быть, вы просто покажете мне дорогу без охраны, куда идти, и я сама доберусь? – спросила девушка, ища подвох в смуглом, как у цыган, лице.

– А это с удовольствием, – сказал мужчина и, не утруждая себя сползанием из кабины, ткнул сигаретой в сторону шлагбаума. – Всего наилучшего…

Не успел он договорить, как в стороне моста раздался оглушительный грохот и в воздух поднялся огненный вихрь.

Ударной волной Кристину впечатало в броневик, хрустнули кости, она зажмурилась и закричала, а когда открыла глаза, обнаружила себя на асфальте. Вдалеке гудели автомобильные сирены, доносились вопли. Воздух заволокло дымом, воняло гарью. Незнакомец лежал на ней, закрывая её своим телом.

– Жива? – прокричал он, не обращая внимания на глубокую рану на своей голове.

Кристина молча смотрела, как из его рассечённого лба капает кровь.

– Жива, спрашиваю?

Рядом с её головой лежала какая-то острая железяка. Если бы этот чернявый не закрыл её собой, эта штука сейчас торчала бы из шеи Кристины.

Кристина опустила глаза и увидела на шее мужчины татуировку «К-17-34-05».

Новость о взрыве моста разнеслась по городу со скоростью, с которой когда-то люди узнали об обрушении участка Пояса Отчуждения, когда буквально весь город встал на уши, а «Треангул» поднял среди ночи все взводы, чтобы огородить дыру, пока её заделывали строители.

Прошел только час, а уже по всем каналам обсуждали новый взрыв. Камеры наружного наблюдения показали, что опоры моста между материковой частью города и Рингом были взорваны в момент, когда на нём скопилось самое большое количество машин – в самый час пик. На основании сделанной съёмки специалисты криминального отдела ГБР, Гёльдерлинского Бюро Расследований, пришли к выводу, что опоры никто не обстреливал – они были взорваны зарядами, которые установили заранее, почти у полотна, что всего за несколько секунд превратило в раскуроченные камни больше ста метров моста.

«Тёмный Илай, – в ту же минуту зашептали по углам. – Тёмный Илай снова атакует Пирамиду». Главным доказательством вины безликого террориста послужил якобы найденный среди обломков кирпич с рисунком стрекозы. Во взорванном банке тоже нашли эту метку, и на месте взрыва склада заготовок для карточек прошлой весной – тоже. Впрочем, это не сняло другого вопроса: почему системы слежения за мостом не засняли момент установки бомб? Ответ обнаружился очень скоро – системы какое-то время были отключены, и это привело к мгновенным увольнениям среди военных, которые следили за мостом, и уголовным делам по факту измены.

Газеты пестрели громкими заголовками: «Атака на Ринг», «Стрекозы и кровь», «Десятки убитых». Мозолили глаз злые карикатуры, на которых огромная стрекоза перекусывала мост Ринга, тиражировались фотографии утопленников и раскуроченных автомобилей. Нагнеталась паника. Полиция и врачи, спасавшие раненых, неохотно давали интервью, спасшиеся делились подробностями того, что с ними произошло.

– Сначала была яркая вспышка, потом я услышал громкий взрыв где-то внизу, – говорил один перемазанный в иле рабочий, которого только что вытащили из воды. – Мы заделывали дыру в асфальте, как раз над опорой. В разные стороны полетели камни, а потом был ещё взрыв, и часть моста обвалилась. Мои парни упали, а я зацепился за кусок арматуры и повис над водой. Сверху падали машины, люди кричали, всюду был дым. Потом я упал. Там была машина, внутри девушка. Я к ней, но её ремень безопасности заклинило, я не смог его открыть. Дёргал, пытался порвать. Когда ремень открылся и мы всплыли, она уже не дышала.

Спасатели вытаскивали погибших из воды до самого вечера и отвозили на опознание в ближайшую больницу. Разбитые машины отправляли в ангар. Даже спустя сутки всюду в поисках добычи сновали репортёры, а полицейские гнали их прочь. Один раз дело даже дошло до драки.

Сорок один погибший, пятнадцать находились в тяжёлом состоянии, сто миллионов ущерба – такова была статистика этого взрыва.

Для жертв атаки в Центральном госпитале выделили часть этажа в западном крыле. Совсем недавно там объявили чрезвычайное положение, но теперь всё стихло. С теми, кто мог говорить, в попытках узнать подробности общалась полиция и работники ГБР, коридоры морга полнились скорбящими родственниками, палаты выживших – рыдающими семьями. Кроме одной.

Вместо отцов, матерей, сестёр, братьев и детей, отчаянно молившихся о родных, её наполняли врачи, которые под строгим надзором окруживших палату военных делали свою работу.

На койке в окружении капельниц и аппаратов, отслеживающих сбивчивый ритм поверхностного дыхания и почти неуловимое сердцебиение, лежала одна из жертв. Едва вернувшись из небытия, она пыталась отбиться от рук докторов, и им пришлось привязать её к койке, чтобы вколоть успокоительное.

Она не понимала ни то, где она находится, ни что происходит, но улавливала в окружающем её сумбуре голосов тревогу.

– Позвоните им! Быстро!

– Где номер?

– В регистратуре. Ну же, звоните!

Её накрыла темнота. Холодная и липкая, наполняющая её тело, каждый сосуд, каждую вену, будто свинцом.

– …Она выживет, и вы примете для этого все меры, – будто издалека донёсся до её сознания мужской голос.

Холодная сухая рука гладила её по голове.

Выжившая с трудом подняла веки, но ничего не увидела, кроме размытого тёмного пятна на фоне серого потолка. Пахло сигаретами и гелем для бритья. Грубый резкий голос погрозил кому-то невидимому:

– …Под вашу личную ответственность.

В районе запястья огнём горела точка, будто через неё в вену вливали кипяток. Девушка застонала и шевельнулась на койке.

– Это чудо! Это просто чудо! – восклицал перевозбуждённый молодой интерн, который впервые в жизни увидел действие ревинтола.

– Мы с ними связались, – тихо произнёс более спокойный врач с глубокими морщинами на лбу. – Госпоже Сантери сообщили, что образец «Ундина» использован.

Пострадавшая попыталась что-то сказать, но из её рта донеслось только сдавленное сипение.

– Нет-нет, – врач остановил её попытку заговорить. Подоспевшая медсестра сделала ещё один укол. – У вас во рту находится трубка. – И положил ей на плечо жилистую холодную руку. – Вы не можете сейчас говорить. Вам нужно отдохнуть.