Право на поединок - читать онлайн книгу. Автор: Мария Семенова cтр.№ 97

Он не пошевелился, когда на его лицо легла тень. Склонившийся над ним человек не нёс в себе никакой опасности, а значит, незачем было и внимание на него обращать.

– Волкодав, спишь? – раздался осторожный голос Эвриха.

– Нет, – сказал венн. – Не сплю.

Он знал, что Эврих отлично видит его состояние, но состояние было противным и унизительным, и что-то в душе (называвшееся, вероятно, глупым мальчишеством) заставляло изо всех сил прикидываться, будто на самом деле всё хорошо.

– Я тут для тебя подарок припас, – заговорщицки прошептал учёный аррант.

Пришлось поднимать ресницы и нехотя щуриться против света, ибо глаза, как всегда, когда Волкодаву бывало худо, от солнца немилосердно слезились. Эврих держал в руках туго завязанный прямоугольный мешочек, искусно сшитый из рыбьей кожи, не боящейся влаги. Аррант развязал тесёмки движением ярмарочного фокусника, вынимающего пёстрые платки из пустого горшка. Волкодав слишком отупел от мучительной качки и даже не сразу понял, что именно появилось из раскупоренного мешочка.

Это была книга. Книга в саккаремском переплёте из тонких дощечек, обклеенных высушенными листьями болотного сарсана: вырастая, такой лист обзаводится страшными роговыми шипами, но если сорвать его только что вылупившимся из почки и подвесить в тени, он остаётся гладким и упругим, словно берёста. У Волкодава стукнуло сердце: он узнал корешок.

«Начертание стран, земель и народов, Зелхатом Отринутым в Чирахе на закате земных дней его составленное, сиречь записанное со слов многих отважных и достославных людей, обозревших своими глазами отдалённейшие края подлунного мира…»

Так вот почему книжки не оказалось на месте, когда, немного подзаработав у Стоума, он вновь посетил торговца и долго обшаривал взглядом лоток, старательно не замечая усмешки хозяина. Он, помнится, ни слова Эвриху не сказал. И Эврих ничего не стал ему говорить.

Венну не понадобилось даже заглядывать в перечень глав: он и так помнил страницу, где начинался одиннадцатый раздел, повествовавший о Самоцветных горах. Он нашёл его и открыл книгу – осторожно, чтобы не повредить затрёпанный корешок. «Этот превосходящий всякое вероятие рассказ перенесён мною на долговечный пергамент со слов халисунца Синарка, проданного в подземные копи и выкупленного единоверцами из неволи…»

Эврих чуть не расхохотался, когда Волкодав поднял отсутствующий взгляд, сказал «Спасибо» и снова уткнулся в Зелхатово «Начертание». Читающий Волкодав в самом деле являл собой зрелище трогательное и смешное. Самому Эвриху, выросшему среди книг, доводилось читать и на ходу, и дожёвывая кусок, и ковыряя ногтем в зубах. Для венна письменное слово ещё оставалось святыней. Он, правда, не стал кланяться книге так, как кланялся собственному мечу, когда совершал ежедневное воинское правило. Однако вымыл руки и лицо в морской воде, подхваченной из-за борта. И разложил на коленях чистую тряпочку, на которую обычно клал хлеб. Эврих поджал ноги, плотнее закутался от ветра в кожаный плащ и стал смотреть на венна, старательно пряча улыбку.

«…Как известно, всю среднюю часть нашего материка, именуемого аррантами Западным, занимает горный край, труднопроходимый и малонаселённый. Край этот изобилует достославными чудесами, и я решаюсь утверждать, что не все смущающие разум известия, приносимые оттуда путешественниками, объясняются лишь воображением бывалых людей, усугублённым тяготами дальней дороги, затрудняющими подтверждение истины. С другой стороны, многое, вполне подлежащее разумному истолкованию, приобретает в рассказах очевидцев черты и свойства столь баснословные, что затруднительно бывает отделить правду от вымысла и уяснить, о чём же в действительности идёт речь…»

Волкодав читал медленно, шевеля губами и водя пальцем по строкам. Три года назад, выучившись грамоте, он сделал для себя удивительное открытие. Он был потрясён, заметив однажды, что учёные люди, оказывается, умели составить суждение о книге и не прочитывая её от корки до корки. Тому же Эвриху стоило порой бегло пролистать пухлый том, заглянуть туда и сюда и задержаться на странице-другой, чтобы решительно заявить: «А!… Это повествование о любви, написанное последователем аррической школы. Ему неплохо удаются картины морских переходов, но читать всё равно не стоит, потому что действие происходит в Афираэну, а он там никогда не бывал. Да и герои только и делают, что ссорятся, как торговки на овощном рынке…»

Волкодав долго размышлял о том, как же это так получается, и наконец придумал сравнение. Ему самому достаточно было посмотреть, как человек спускается по лестнице или ест яблоко, и он уже знал, чего от него ждать в рукопашной. А вот Эврих ничего не мог определить, пока не получал кулаком в рёбра. Видно, по части умения управляться с книгой дело обстояло наоборот…

– Йарра, я давно хотел спросить тебя, – сказал Эврих. – Мне доводилось неоднократно читать о том, что будто бы где-то в горах Заоблачного кряжа затерялся некий древний, очень древний чудотворный храм. Он якобы стоял там ещё до Сошествия Ночи, а потом был то ли погребён под обвалами, то ли сам провалился в разверзшиеся глубины. Во всяком случае, больше его не видали и никто теперь даже не помнит, во имя каких Богов он был возведён… Но, повторяю, это суждение я составил по книгам, а их пишут люди, вовсе не чуждые ошибок и заблуждений. Скажи, не сохранилось ли у вас в горах каких-нибудь легенд?…

– Нет, – растерянно ответил Йарра. – То есть я не знаю. Отец ни о чём таком мне не рассказывал…

«Начнём с того, – продолжал читать Волкодав, – что многие народы, не исключая даже самые непросвещённые, связывают со срединными горами нашего материка легенду об ужасном бедствии, некогда постигшем сей мир. Одни племена называют это бедствие Великой Зимой, другие – Гибелью Солнца, третьи – Пожирающей Ночью и так далее. Все они повествуют о тёмной звезде, посланной Богами как воздаяние за людские грехи…»

Вот тут Зелхат определённо дал маху. Волкодаву сразу захотелось перечитать возмутившие его строки вслух, чтобы мог слышать Эврих, а потом рассказать арранту, как оно было на самом деле. Он покосился на Эвриха и передумал. Ну уж нет. Эврих, может, ничего и не скажет, но про себя наверняка посмеётся. Варвар, вздумавший перечить Зелхату Мельсинскому!…

Венн нахмурился. Раньше, пока он не знал грамоты и не читал книжек, он за собой такого не замечал. Рассказывать о явившемся на ум и выяснять истину!… Мысли, даже и дельные, следовало держать при себе, ибо молчание – золото. Постиг нечто, показавшееся разумным, и молчи, и какое тебе дело до чужих мнений!… А чтобы жгуче хотелось поделиться своими соображениями и было боязно – станут ли слушать?…

Вот что делает с человеком учёность.

…Но ведь не несла она никакого воздаяния за людские грехи, та лишённая света звезда. Потому что не было ещё на людях никакого греха. Не было тогда зла в мире. Маленький ребёнок родится чистым и добрым: хищное зло входит в него извне, если не уследить. Вот так же и мир, порождённый Великой Матерью Живой. Он был светел и благ и полон любви. Могла ли в нём сама по себе завестись какая-то нечисть?!. Недобрая звезда прилетела издалека, из-за края Вселенной, – осколок какого-то страшного мира, лопнувшего, точно гнойный нарыв, от избытка непомерного зла. И с нею, точно принесённая ветром зараза, проникли на землю жестокие и злобные Существа, получившие прозвание Тёмных Богов…