Неудачница - читать онлайн книгу. Автор: Анастасия Медведева cтр.№ 47

— Глеб… — широко раскрыв глаза, выдавила я, едва не подавившись его отчеством, но вовремя вспомнив, что отныне он просто «Глеб».

— Ты теперь для всех — моя девушка, — наклонившись к моему уху и (Боже, скажи, что это не со мной происходит?!) вызывая толпу мурашек своим теплым дыханием, отвечает Бондарёв, — Так что привыкай. Прикосновений теперь будет… много.

И на этой расчудесной, для моих расшатанных нервов, ноте, дверцы лифта раскрылись, выпуская нас на сороковой этаж.

Иду к приёмной… всё с той же ладонью на спине… и понимаю, что это будет не так просто, как я думала… В смысле — не так просто претворяться его девушкой и при этом в мыслях курить бамбук, не напрягаясь от своих обязанностей. Так что, когда заходим внутрь помещения, я первым делом разворачиваюсь к Глебу и говорю:

— А прикосновения — это обязательно?

Бондарёв смотрит на меня внимательно, и что-то в его взгляде меня начинает сильно напрягать.

— А как ты собираешься убеждать окружающих в том, что мы встречаемся, если я даже не буду к тебе прикасаться? — спрашивает он каким-то странным (предупреждающим, что ли?) голосом.

— Ну… я думала, им будет достаточно твоего слова и моего кивка?.. — с надеждой смотрю на шефа, но тот непробиваем.

Даже не улыбнулся. Повесил нашу одежду в шкаф, прикрыл дверь в приёмную и повернулся ко мне.

— Мила, я даю тебе час на решение: если ты отказываешься подписывать новый контракт, всё останется по-прежнему; я тебя не неволю. Но если ты поставишь свою подпись, ты должна быть готова к тому, что доказывать наши отношения придётся всем. В том числе и моему отцу. И доказывать — наглядно. Надеюсь, ты понимаешь, что это значит.

Стою и хлопаю ресницами. Это с чего это у него вдруг такой тон появился?.. И причём здесь его отец?

Впрочем, не это самое важное…

— Глеб, я уже просмотрела контракт, и у меня только один вопрос…

На самом деле их намного больше, и в числе «ТОПовых» самый главный: почему я?! Но об этом позже.

Смотрю на Бондарёва и спрашиваю очень серьёзно:

— Зачем тебе это нужно?

Глеб смотрит на меня также прямо, но отвечать не торопится. Это меня слегка смущает. У меня такое ощущение, что я пытаюсь залезть в его личную зону — куда мне хода нет, — но…

Но если он не ответит, я не подпишу контракт.

Развлекать золотого мальчика (хоть я и знаю не понаслышке, какой он работяга — при всех своих деньгах и связах) у меня желания нет. Уверена, ему стоит только свистнуть, и позади меня тут же выстроится очередь из тех, кто готов стать его фиктивной девушкой. Но ведь Глеб по какой-то причине вцепился в меня! И у меня почему-то странное чувство, что он специально выбрал такую, чтоб отличалась от всех представительниц слабого пола в его окружении. Уж не знаю, чем они его так оттолкнули от себя, но пары приёмов в «высшем свете» мне хватило, чтоб удостовериться: Глеб действительно страдает от внимания дам, охочих до его сердца. Или до его денег. Или до того и того.

— Некоторое время назад моё поведение принесло мне… не лучшую славу, — убирая руки в карманы брюк, медленно произносит Бондарёв.

— Твоё поведение?.. — смотрю на него вопросительно, надеясь на объяснение.

— Я имел всё, что движется, — спокойно отвечает Глеб, а у меня мгновенно вспыхивают щёки, — естественно, при наличии у объекта определённых гендерных признаков. А когда остепенился, понял, что моё имя уже само работает на себя. Сейчас у меня просто нет времени кому-то что-то доказывать, как нет желания объяснять всем и каждой, что её промежность меня больше не интересует. Так что я нашёл самый простой способ избавления от проблемы.

— Фиктивная девушка, — киваю тупо, во все глаза глядя на него.

Как можно так говорить о женщинах?.. Даже о тех, которые просто хотят с ним переспать?!

И почему его слова производят на меня такой эффект? Это как-то неправильно… Нет, я понимаю, что Слава не приходит просто так, и по всему видно, что Глеб в постели просто монстр… но то, как он подаёт эту информацию, и то, как он при этом смотрит на меня, словно взглядом спрашивая: «не хочешь ли ты в этом убедиться?..»

Мамочки родные, я вообще уверена, что хочу служить его стеной от всех отвергнутых и при этом не иметь доступа к запретному плоду?..

Но если подумать… это что же такое должно было произойти в его жизни, чтобы он вначале ударился во все тяжкие, а потом резко прекратил свои походы по юбкам и превратился в работягу, игнорирующего всех представительниц женского пола? И где в этой истории место Татьяны, которая (в чем я абсолютно убеждена) совершенно точно повлияла на резкую смену его поведения?

— Я удовлетворил твоё любопытство? — чуть грубовато спрашивает Глеб, продолжая таранить меня своим взглядом.

Вообще-то, только распалил его…

Но я медленно киваю, понимая, что просто не смогу сейчас ответить на эту откровенную провокацию.

— Что-то ещё? — словно видя в моих глазах желание продолжить нашу дискуссию, уточняет Бондарёв, склонив голову.

— Ты… ты сказал «доказывать наглядно»… — я мнусь, не зная, как правильно сформулировать все свои опасения — в вопрос, — Что конкретно предполагает эта фраза? В контракте этот пункт прописан слишком расплывчато… Какие рамки дозволенного будет иметь процесс «наглядного доказательства»?

На лице шефа появляется странная ухмылка. Напрягаюсь не на шутку, когда он медленно подходит ко мне вплотную и кладёт обе руки на мои бёдра… Дыхание сбивается само по себе… Что происходит?!

Глеб, не спеша, наклоняется ко мне, затем опускает голову к моей шее и легонько вдыхает аромат новых духов, слегка касаясь чувствительной кожи кончиком своего носа.

— Мы — люди взрослые, — негромким, но совершенно вышибающим почву из-под моих ног, голосом, произносит Бондарёв, чуть сжимая руки на моих бёдрах.

— Глеб… — предостережение в моём голосе звучит отчётливо; я совершенно не понимаю, что нашло на моего шефа.

Но тот резко отстраняется и спокойно отходит, оставляя после себя лишь память о тепле его тела и табун мурашек на коже.

— Рамки дозволенного будешь определять ты сама, — как ни в чём не бывало, говорит шеф, — Естественно, я не потащу тебя в постель при свидетелях. Но если момент будет требовать определенной активности с твоей стороны, ты должна будешь её проявить. Или спокойно принять некий знак внимания с моей стороны.

Знак… внимания?..

Что-то у меня слегка голова идёт кругом… да и кислорода в воздухе совершенно точно не хватает… Или здесь просто жарко?.. Почему я слышу в этом «знаке внимания» какой-то определённый подтекст?..

Но его слово прозвучало отчетливо — рамки определяю я сама.

Да и, в конце концов, что такого страшного может сделать Бондарёв, если он сам сказал, что в постель меня точно не потащит?