Иоанн Павел II: Поляк на Святом престоле - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Волобуев cтр.№ 5

Теперь же со службой было покончено. Приходилось выживать на офицерскую пенсию. Очень кстати пришлись портновские навыки, усвоенные поручиком от отца: старший Войтыла теперь сам перешивал одежду для сына, подгоняя ее по росту.

Из-за материальной стесненности Лёлек после окончания в 1930 году начальной школы пошел учиться не в престижную Марианскую коллегию монахов-паллотинцев, расположенную под Вадовицами, и не в частные училища кармелитов, а в государственную мужскую гимназию – отец как отставной военный имел право на пятидесятипроцентную скидку при оплате ^[23]. То же учебное заведение закончил в свое время и Эдмунд. Оба брата отличались большим усердием в учебе и получили аттестаты с отличием – чувствовалось влияние отца, который, имея за плечами лишь три класса образования, вынужден был неустанно восполнять пробелы в знаниях, чтобы сохранить работу в военной канцелярии. От отца же, скорее всего, они переняли и интерес к спорту. Старший Кароль был таким же любителем горных походов, как Эдмунд, и после его кончины сам взялся водить младшего сына с одноклассниками по Бескидам и Татрам. От отца Лёлек получил и свои первые лыжи, отец же приобщил его к речным сплавам на байдарках ^[24]. А вот велосипеды Лёлек невзлюбил, и эта неприязнь осталась с ним до конца, хотя ему и довелось в бытность викарным священником пару раз совершить 80-километровые заезды до Ченстоховы ^[25].

Гимназия, куда поступил Лёлек, носила имя его знаменитого земляка Мартина Вадовиты (ок. 1567 – 1641). Этот выдающийся мыслитель проделал феноменальную карьеру от пастушка до декана теологического факультета Краковской академии (будущего университета), восхитив самого римского папу Климента VIII, который якобы произнес по его адресу: «Ангельская эрудиция, дьявольский голос и деревенские манеры».

Невзирая на достаточно скромный статус гимназии, среди ее выпускников числились небезызвестные в Польше люди: католический публицист Ян Пивоварчик, львовский архиепископ Юзеф Бильчевский, генерал Валериан Чума, адвокат Виктор Хупперт, писатель Анджей Стопка, врач-новатор Анджей Храмец, крестьянский политик антиклерикальной направленности Юзеф Путек. Здесь же получил аттестат зрелости и Ежи Майка – последний главный редактор «Трыбуны люду», официального органа правящей партии в социалистической Польше. Гимназия давала классическое образование, в программе значилось изучение античной и польской литературы. Над ее воротами по ренессансно-барочной традиции красовалась цитата из Тибулла: «Casta placent superis; pura cum veste venite et manibus puris sumite fontis aquam» («Чистое вышним богам угодно: в чистой одежде шествуйте ныне к ручьям, черпайте чистой рукой») ^[26].

Жизнь в гимназии била ключом. В 1926–1928 годах ученики издавали свой журнал, в котором можно было встретить такие, например, статьи: «Проблема телевидения», «Как была опровергнута неделимость атома», «Вселенское значение Фауста» ^[27]. Активно действовал школьный драмкружок, в котором Лёлек обрел, как ему казалось, свое призвание, быстро выдвинувшись на ведущие роли и даже став режиссером.

В 1938 году младший Кароль окончил гимназию и поступил на философский факультет Ягеллонского университета (на отделение польской филологии). Отец, потеряв старшего сына, не хотел расставаться с младшим, а потому перебрался вместе с ним в Краков. Поселились они в том же доме, где жили родные Эмилии Качоровской, в подвале (первый и второй этажи занимали дядя и две тетки младшего Кароля). В это время Войтыла уже вовсю писал стихи, но однокурсники высмеивали их за устаревший стиль, больше подходивший временам «наияснейшей Речи Посполитой». Первый сохранившийся сборник стихотворений Войтылы носил красноречивое название «Ренессансный псалтырь» ^[28].

Доставалось от зубоскалов и его манере поведения: Кароль сторонился дружеских посиделок, был «слишком серьезен», по выражению его партнерши по драмкружку Галины Круликевич, и заслужил репутацию человека несколько не от мира сего. К дверям комнаты в общежитии, где он однажды переночевал, насмешники прибили листок с надписью: «Кароль Войтыла – начинающий святой».

В университете Войтыла успел отучиться всего год. В сентябре 1939 года началась война, и все пошло наперекосяк. Немцы закрыли университет, а профессоров вывезли в концлагеря. По твердому убеждению нацистского руководства, славяне не нуждались в высшем образовании, им достаточно было понимать приказы «высшей расы».

Оккупация, сама по себе кошмарная, отяготилась для Кароля потерей отца, который скончался в феврале 1941 года. Кароль-младший не застал его смерти – он работал в каменоломне. Когда он вернулся, по обыкновению заскочив по дороге к знакомым, чтобы взять обед и лекарство для болевшего отца, тот был уже мертв. От горя Кароль чуть не сошел с ума. «Меня не было, когда умерла мать, не было, когда умер брат, и даже теперь, когда умер отец, меня снова не было», – твердил он ^[29]. Отпевал старшего Войтылу тот самый ксендз Фиглевич, который преподавал ранее Закон Божий в гимназии Мартина Вадовиты. Спустя три года ушел в мир иной и крестный, Юзеф Кучмерчик, которому Войтыла обязан вторым именем, а еще тем, что не умер с голоду в первые месяцы оккупации, – Кучмерчик дал ему работу в своем ресторане, когда нацисты закрыли университет.

К этому времени в жизнь Кароля вошла еще одна важная личность – Ян Тырановский. Это был один из тех осененных духом Божьим людей, которые всегда вызывали у Войтылы благоговейный трепет. Кароль видел в них живое свидетельство присутствия Бога на Земле. Повстанец-кармелит Юзеф Калиновский, художник-монах Адам Хмелёвский, визионерка Фаустина Ковальская – все эти люди, чьи имена были известны любому благочестивому краковянину, жили когда-то в том же городе, ходили по тем же улицам, слышали звон тех же колоколов, что и Войтыла. Но ему не суждено было увидеть их, хотя с Ковальской он «разминулся» чуть-чуть: она скончалась как раз в год переезда Войтылы в Краков. Зато он встретил Тырановского.

Этот невзрачный портной вел ничем не примечательную жизнь, пока в 1935 году на проповеди не услыхал от одного из монахов-салезианцев фразу, поразившую его в самое сердце: «Святым стать не сложно» ^[30]. Проникнутый чувством близости Божией, Тырановский немедленно включился в деятельность молитвенных групп, образованных салезианцами в краковском районе Дембники, где жил и Войтыла. В мае 1941 года гестапо арестовало большую часть монахов, и вся местная молодежь, вовлеченная в католическое образование, перешла под руку Тырановского. Опасность грозила и ему самому, но немцы сочли его обычным фанатиком, а потому оставили в покое.