Демон разозлился.
— Андре скажет, что ты пытался его убить, независимо от того, видел он тебя или нет. Ты не понимаешь? Твоя семья уже решила, что ты ответственен за смерть Юка и Элис. Им был нужен козел отпущения, а ты прекрасно для такого подходишь.
— Вы могли бы мне помочь…
— Мы как раз и помогаем, — сказал Доменик Жордан, открывая ворота конюшни.
* * *
Едва Григор исчез за воротами, по пустому двору прошел слуга с фонарем и остановился перед обоими Жорданами.
— Виконт хочет, чтобы господа пошли со мной, — сказал он. Пистолет в другой его руке не оставлял сомнений, что это не приглашение, которое можно проигнорировать. Доменик подумал, что в последнее время многовато людей угрожает ему оружием, но ни он, ни демон не собирались протестовать.
Слуга проводил их в комнату, где в камине угасали уголья, зажег свечи, а потом вышел, провернув в замке ключ. Жордан и демон подошли к окну, мужчина легонько вздернул брови при виде узорчатой трубы, что шла неподалеку от подоконника. По какой-то причине — возможно, из-за невнимательности слуги, занятого другими делами, — они на этот раз были заперты в комнате, откуда некто, здоровый физически, легко мог выйти.
— У тебя есть шанс сбежать, — сказал демон. — Возможно, стоит им воспользоваться, пока я в добром расположении духа и готов позволить тебе уйти.
В глазах его все еще мелькало нечто, что очень не нравилось Жордану. Возможно ли, чтобы он настолько ошибся?
В замке заскрежетал ключ, и в комнату вошел виконт де Лимейрак. На первый взгляд, он не изменился ни на йоту: та же горделивая поза, те же высокомерные черты человека, который привык скрывать свои чувства. Но, возможно, поза его была слишком деревянной, а лицо — чрезмерно неподвижным, поскольку Жордан даже не сомневался, что смотрит на того, кто недавно получил ужасную новость.
— Андре пришел в себя, я уже вызвал доктора, — заявил виконт. — А слуга сказал, что нет ни Григора, ни его коня, — он характерно для семьи де Лимейрак сжал губы. — Может, это и к лучшему. Бог свидетель, я бы не решился отдать собственного сына палачу.
— И что, по-вашему, произошло в замке? — с интересом спросил демон.
Виконт перевел взгляд с одного Жордана на другого, держась от них на безопасном расстоянии. На этот раз рука его не тянулась к поясу, хотя оружие было при нем.
— Полагаю, это очевидно. Мой второй сын запятнал имя рода, совершил магический ритуал и вызвал демона, который по его повелению убил Юка и Элис. Я не желаю знать, почему он так поступил. С этой минуты его имя в моей семье не будет произноситься. Что до вас, господа, то полагаю, что завтра прибудет посланник епископа и решит проблему. Настоящий Доменик Жордан уйдет, а второго отошлют, откуда он явился, — он скривился. — Признаюсь, я немного удивлен, что тот из вас, кто является человеком, не имеет ничего против общества демона, но, если уж вы настолько хорошо спелись, полагаю, что и остаток ночи можете провести в одном помещении. Это все, спасибо.
Он деревянно поклонился в пространство между одним и другим Жорданами, развернулся и зашагал в сторону двери.
— А вы не задумались, отчего Григор, желая убить двух человек, вызвал именно бес-анайре, а не обычного демона? — спросил Доменик. — Зачем кому-то, кому нужен убийца, существо, способное скопировать человека в мельчайших особенностях, включая его характер и воспоминания?
Виконт заколебался.
— Не задумывался.
Он вышел и запер за собой дверь. Жордан сел напротив демона, не спуская с него глаз. Мог ли он в случае необходимости справиться с самим собой? Теоретически у них одинаковые шансы, однако двойник выглядел чуть более пострадавшим — левая рука все еще не действовала и каждое движение причиняло ему боль. Но демон, естественно, мог бы измениться. Не в любой момент, это не было так просто, как это описывали грошовые романы, но с такой вероятностью Жордану стоило считаться.
— Тебе стоило сбежать, когда была возможность, — заявил двойник. — Теперь поздно, половина замка уже не спит.
И правда, снизу доносились звуки суеты, а во внутреннем дворе зазвенели о камни подковы. Жордан не стал подниматься, чтобы увидеть, кто именно прибыл, — впрочем, скорее всего, это был обещанный виконтом лекарь.
— Хватит этих шуточек, — сказал он демону. — Мы оба знаем, что бес-анайре не может нанести человеку вред.
Двойник улыбнулся с опенком чего-то, что могло быть печалью.
— Ты правда не понимаешь, да? — он наклонился к Жордану, белки его глаз неспокойно поблескивали в полутьме. — Вспомни. Была гроза…
Не успел закончить — в замке снова заскрежетал ключ, и в комнату вошла Лозанетта. Стоявший снаружи слуга попытался протестовать, но девушка, как пристало дочери аристократа, одним жестом заставила его замолчать. Мужчина отступил с чрезвычайно несчастным выражением лица.
— Буду ждать за дверьми, если вам понадобится помощь, — пробормотал он.
Лозанетта не обратила на него внимания. Смотрела на обоих Жорданов, а они глядели на нее с одинаковым интересом на одинаковых лицах.
— Я хотела спросить о моем брате, — сказала она. — О Григоре. Он в безопасности?
— Да, — ответил демон. — Но вы пришли сюда не поэтому.
Она молчала некоторое время, сосредоточенная, очень молодая и невинная. Маска эта приросла к ее лицу настолько, что Лозанетта даже теперь не могла от нее отказаться.
— Тогда, возможно, кто-то из вас скажет мне, какова же моя цель? — спросила она наконец.
— Вы хотели узнать, удался ли ваш план и не о многом ли мы догадываемся, а если и догадываемся, то намерены ли выдать вашу тайну, — на этот раз Жордан успел первым.
— У меня нет тайн.
— Правда? Девушка, которую брат считает слишком оторванной от реальности, но которая оказалась настолько умной, чтобы просто принести нам ключ, вместо того чтобы угрожать или уговаривать нас сбежать. Все вы, все четверо, хотели избавиться от нас, опасаясь, что ваши секреты выйдут наружу, но лишь вы оказались достаточно умны, чтобы найти подходящий способ…
— …который подействовал бы, когда бы не то, что вызванный Григором демон — это необычный демон, — вмешался Жордан. — С самого начала мне казалось, что если виконт и правда не знает, что происходит в замке, — в противном случае он бы не посылал письмо епископу, — то дети его прекрасно во всем ориентируются. При этом трое из вас решили переложить вину на плечи четвертого, белой вороны, который готовился покинуть семью.
— Вы имеете в виду Григора? — Лозанетта подняла брови. — Но он же виноват.
— Только в том, что хотел пойти своим путем, стараясь не причинить вам боли. Потому он вызвал бес-анайре, который должен был бы заменить его так, чтобы никто о том и не догадался. Но вы, конечно, знали. Дона Изабо права: вы так долго живете рядом, связанные друг с другом, что в каком-то смысле и правда начали думать как одно существо — и это феномен тем более значительный, что вы мало разговариваете друг с другом, вы слишком правильны, слишком связаны образом вашей любящей друг друга христианской семьи, чтобы обсуждать план перекладывания вины на брата или прикидывать, как натравить демона на невинного пришельца. В противном случае Андре знал бы, что вы дали нам ключи и что ночью мы можем свободно выйти из наших комнат.