Воспоминания о будущем - читать онлайн книгу. Автор: Кэт Патрик cтр.№ 49

Я бреду к воротам кладбища, и голова у меня кружится так, что ломит в висках. Когда мы садимся в минивэн, Люк включает печку, и мы потихоньку начинаем согреваться. Люк ведет машину к моему дому, а я сижу, совершенно пришибленная только что пережитым. Когда мы съезжаем с шоссе и сворачиваем налево, в мой район, Люк первым нарушает молчание.

— Ты должна поговорить со своей мамой, — говорит он.

Я смотрю на проплывающие мимо дома, которые помню по завтрашнему дню, и впервые не могу с уверенностью сказать, что не помню их по дню вчерашнему. Сегодняшнее открытие поставило под сомнение все законы моего мира. Привычное знание будущего вдруг оказалось иллюзией.

Когда Люк останавливается перед моим домом, на крыльце тут же вспыхивает свет. Я бросаю взгляд на часы на приборной доске и понимаю, что сейчас уже почти восемь вечера — довольно поздно, если учесть, что я уехала из дома в одиннадцать утра и с тех пор ни разу не позвонила.

— Твоя мама, наверное, беспокоится, — читает мои мысли Люк.

— Так ей и надо, — отвечаю я.

— Не будь такой жестокой.

— Постараюсь, — слабо улыбаюсь я, а потом выхожу из машины и шагаю к дому, чтобы посмотреть в лицо матери и узнать наконец всю правду о своей жизни.

— Кто такой Джонас?— снова спрашиваю я, уже догадываясь об ответе, но желая получить подтверждение.

Я вижу страх, изумление и боль в глазах своей матери. Мне хочется отвести взгляд.

Но я сдерживаюсь.

— Кто он был, мама? — в третий раз спрашиваю я. На этот раз немного мягче.

— Как ты узнала... — хрипло начинает она, а потом опускает взгляд на свои руки. Я не трогаюсь с места, давая ей понять, что вопрос «как» не имеет никакого значения.

Мама снова поднимает глаза, и, хотя она высоко держит голову, я вижу, что она сломлена.

— Джонас был твоим братом, — еле слышным шепотом отвечает она.

Я молчу, не в силах попросить ее продолжать, но она делает это сама.

— Он умер.

— Я знаю. Я была на кладбище. Видела его могилу.

— Но зачем... — начинает она и обрывает себя. — Это неважно.

— Я расскажу тебе, что привело меня туда, но только после того, как ты расскажешь мне все о моем брате. И скажешь, зачем все это время ты мне лгала о нем.

— Нет, Лондон, я тебе не лгала. Я просто скрывала от тебя эту грустную правду. Я думала...

— Что сможешь всю жизнь продержать меня в блаженном неведении?

— Что смогу спасти тебя от боли, — выдыхает мама и подносит ладонь к щеке, готовясь стереть подступающие слезы. Теперь я вижу, что разбередила старую рану. Очень глубокую и очень страшную. — Это случилось очень давно, с ним произошел несчастный случай, — начинает мама, время от времени поднимая глаза на меня, но в основном разглядывая узоры ковра, словно черпая в них силы. Твоего брата похитили. И убили.

— Но кто?

— Мы так этого и не узнали.

Мамины плечи содрогаются, и мы вдруг меняемся ролями, потому что я бросаюсь к дивану и крепко обнимаю ее. Она плачет у меня на плече по брату, которого я не помню.

Я хочу узнать больше, но понимаю, что сейчас это было бы жестоко по отношению к маме.

Немного успокоившись, она слегка отстраняется, положив руки мне на плечи.

— Лондон, ты должна понять, что я не пыталась тебя обмануть, — говорит мама, глядя мне в глаза. — Ты потеряла все воспоминания о прошлом, и для меня это было единственным светлым пятном в кромешной тьме. Я не хотела, чтобы ты пережила боль утраты. Я должна была защитить тебя от этого. И я делала это все эти годы.

Мне трудно с этим согласиться, но я все-таки ее понимаю. Немножко.

Высвободившись из маминых объятий, я пересаживаюсь в мягкое кресло перед телевизором. Устраиваюсь поудобнее, подобрав под себя ноги, хотя на мне до сих пор ботинки, в которых я была на кладбище.

Может быть, частички моего брата Джонаса сейчас пачкают клетчатую обивку кресла.

Какая чушь лезет мне в голову. Надеюсь, это все из-за головокружения.

Из своих записок я знаю, что у мамы есть от меня секреты, но ведь и у меня есть от нее тайны. Но сейчас пришло время откровенности.

Пришло время попросить помощи.

— Мам?

— Да, милая?

— Я хочу узнать все о Джонасе. Я знаю, что для тебя это очень тяжело, но я хочу, чтобы ты рассказала мне все. Это важно.

Я хватаю себя за носки ботинок и теснее подтягиваю под себя ступни. Теперь я человек-крендель в уютном кресле.

— Я понимаю, Лондон. Я знаю, что ты пытаешься понять свою жизнь.

Я глубоко вздыхаю и смотрю в темные мамины глаза. Впервые в жизни я понимаю, откуда берется та неуловимая грусть, которой пронизано все в этом доме, даже в счастливые дни.

— Мам, дело не только в том, что я хочу понять. Мне кажется, я должна о нем узнать. Я думаю, это может мне помочь.

— Каким образом? — растерянно спрашивает мама.

Наступает время поделиться с ней всем, что я знаю из своих записей, всем, что я столько времени скрываю от единственного человека на свете, которому мне давным-давно следовало открыться.

— Я хочу, чтобы ты рассказала мне обо всем, потому что это может помочь мне вспомнить прошлое, — говорю я. — Мне так кажется.

Мама вздыхает и устало трет глаза.

— Лондон, ты просто не представляешь, у скольких докторов мы с тобой перебывали, и каждый из них пытался каким-то образом разбудить твою память. Однажды я даже водила тебя к гипнотизеру. Почему ты думаешь, что рассказ о смерти твоего брата может что-то изменить, тем более сейчас?

Ну вот он и наступил, момент истины. Я зачем-то смотрю на настенные часы. Ерзаю в кресле, еще туже сворачиваясь в клубок. Делаю глубокий вдох и наконец говорю маме то, что она должна услышать:

— Мам, я помню похороны Джонаса.

Это во всех отношениях прекрасное утро.

Завтра понедельник, значит, сегодня выходной.

Я сижу на вращающемся кресле за стеклянным столом в нашем дворике и пью латте, который у моей мамы получается лучше, чем в кафе. Солнце светит на другой стороне дома, поэтому я сижу в теньке, и легкий ветерок перебирает мои растрепанные волосы.

Я все еще в пижаме. На мне уютная мягкая футболка, просторные штаны на завязках и пушистые тапочки, которые никогда не сваливаются с ног.