Скорая помощь. Душевные истории - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Звонков cтр.№ 24

– Популярная, однако, вешалка!

– Я, когда на «Скорой» работала, забирала с улицы одного дядьку. На вопрос, что беспокоит, ответил: «Зубы». Спрашиваем: «А что с ними?» – Отвечает: «Растут и растут, спасу от них нет, выплевываю, выплевываю, а они все лезут и лезут…»

– А я навещала мужа в нейрохирургии. Сосед его по палате внимательно так смотрел под кровать другого соседа и говорит: «Смотрите, как балерина красиво танцует». Психиатров ждали, а мужа переводить отказались.

– А у нас делириозные все поголовно курить требовали, матерились страшно. Так медсестра им пластиковые колпачки от игл дала – они и утихли, лежали – затягивались и кайфовали.

Смеяться уже не было сил, и вечер, перетекший в ночь, томил прохладой. Женщины потянулись в зал, где тепло и играла музыка. За ними увязались редкие мужчины, а Аляпкин с Ислямовым не тронулись с места.

– Коллега, – обратился Ислямов к случайному собеседнику, – нам плыть еще целую неделю, и я так понимаю, алкоголя не будет от слова «совсем».

– Думаю, так, – согласился Аляпкин. – Как-нибудь перетерпим. В конце концов, у нас есть женщины.

– Женщины без алкоголя неупотребимы, – философски заметил Ислямов. – Я не в том смысле, что нам нужно как-то нивелировать наше сознание – тут есть весьма привлекательные и молодые особи, а скорее он нужен им, чтобы снизить моральный ценз и увеличить решимость. Вы меня понимаете?

– Понимаю, – вздохнул Аляпкин, – но, как показывает многолетняя практика, хорошо выдержанная без мужчины женщина в алкоголе не нуждается, как говорит Жванецкий, – им нужно только разрешить. Пойдемте, думаю, пора начинать скрининг. Я даже знаю, кто будет в моем списке первой. Только одно условие.

Ислямов насторожился.

– Что такое?

– Учительница Алиса – мне.

– Тогда вы не посягаете на художницу. Очень меня заинтересовали ее иллюзии.

– Договорились!

Коллеги ударили по рукам и прошли в салон, где играла музыка и веселились «хорошо выдержанные дамы».

Дело было в середине девяностых.

Стариков мы вскрывали, только если они умирали в больнице или если по факту смерти заводилось уголовное дело. А так зачем вскрывать старого больного, если он умирает «от естественных причин», как писали в «протоколе осмотра места смерти», то есть от стрости?

Черные риелторы это знали и широко пользовались сим фактом. Сколько одиноких стариков в те годы отправили на тот свет за жилплощадь – не сосчитать.

Но бывало, что старичок или старушка жили в своем доме, находились в бодром состоянии и помирать не торопились. Во всяком случае, ни соседи, ни родственники их не торопили.

Такие умирали внезапно. Уснул – не проснулся. Или как одна тетушка – прямо на ходу, пока тридцать первого декабря – под Новый год, обегала деревню, чтобы поздравить всех друзей и родных. Хлопнулась на дороге и лежит. К ней подошли, а она уже не дышит и остывает.

Ее даже вскрывать не стали. Глянули в паспорт – восемьдесят пять! Ну, нормально. Чего инструменты пачкать?

Однако был случай, который вошел в статистику района и стал причиной приказа местного медицинского начальства о том, чтобы всех стариков, кто больше месяца к врачу из-за болезни не обращался, – вскрывать, если помрет вдруг.

С одного адреса из частного дома констатировали смерть у бабки. По возрасту вскрытие, конечно, не делали. Тем более что бабка пролежала в холодном нетопленном доме около недели.

Родню известили. Пришли соседи. Помогли бабку собрать и отправить в последний путь.

Потом, как водится, в дом вернулись – поминать.

Накрыли на стол, поставили, что было, чего в погребе нашли да дома по холодильникам.

Бабку поминали добрым словом. Мол, хозяйка была добрая, и как дом содержала, и что лес знала, как свой двор. Кушали консервированные грибочки и нахваливали, да самогоном бабкиным же запивали.

Потом разошлись по дворам, а кто из родни – тот прямо в доме лег. Поспать в последний раз.

На следующий день массовый вывоз – кого в реанимацию, а кого сразу ко мне на стол.

Семерых похоронили, еще пятерых выходили.

А почему? Потому что грибочки.

Бабку ту эксгумировали, а на вскрытии все те же дела – отравление консервным ядом – ботуллотоксином. Потому что банки закрыты были с нарушением инструкции.

Вывод: ешьте только те грибы, которые и собирали и солили сами!

Один мой знакомый доктор – человек на своем участке очень популярный. Бабки его любят. Но он никогда не дает свой телефон. И все-таки одна хитрющая тетка сумела-таки достать его номер.

И вот доктор после суток пришел – спит днем, вдруг ему звонок на мобильный. Тетка беспардонно начинает его «грузить».

– Здравствуйте, доктор! А, вы спите? Я только спросить… – Тетка минут пятнадцать выносит мозг ему насчет диеты при гипертонической болезни. Док не хочет материться. Он человек интеллигентный. Он под теткино журчание опять уходит в транс. Тетка методом исключений отрицает все формы и виды еды и, наконец, спрашивает: – Что же можно есть, если ничего нельзя?

Док автоматом, не выходя из транса, проанализировав ее спич, выдает:

– Можете есть сухой собачий корм.

Тетка замолчала. Допустить, что доктор пошутил, она не может. Наконец спрашивает:

– А какой лучше?

Док называет фирму, которую берет для своей собаки.

– «Дюк фарм» утка или курица для средних собак! Впрочем… – он вспоминает габариты тетки, – берите лучше для крупных.

Тетка кладет трубку.

Через две недели завфилиалом трясет бумажкой.

– У нас жалоба в ДЗМ!

Вчитались.

– Какая жалоба!? Это же благодарность!

– Для них любая бумажка – жалоба! Пишите объяснительную!

Оказалось, что тетка ест собачий корм, нахваливает, сама придумала заливать его 1 %-ным кефиром, как мюсли или кукурузные хлопья, и отлично себя чувствует!

Доктор встал в позу и припомнил трудовой кодекс.

– А что я должен объяснять?

– Ну что вы ей там насоветовали?

– Э нет, дорогой заведующий, объяснительная записка составляется на акт о нарушении трудовой дисциплины или жалобу населения. Это жалоба?

– Вроде бы нет, – признал заведующий.

– Тогда с чего это я должен писать объяснительную? Если пациентка довольна моей рекомендацией и прислала благодарность, то я жду повышения зарплаты или как минимум премии, а объясняться мне не в чем.

Почему-то вспомнив эту историю, я невольно припомнил и передовицу из газеты «Сельская жизнь» еще советских времен. Может быть, потому, что случилось все как раз в те годы.