Шоссе в никуда - читать онлайн книгу. Автор: Александр Горский cтр.№ 33

— Как вам сказать, — рассмеялся Фоменко, — с научной точки зрения нет, конечности — это парные придатки тела, обособленные от туловища и движимые мускульной силой, но, как шутили студенты-медики еще в мое время, у головы, особенно у мужской, тоже есть пара. Ладно, Илья Олегович, повеселились — и будет, надо работать, а то мне до отпуска нужно все документы в порядок привести.

— Хорошего отдыха, — пробормотал Илья и бросил телефон на стол.

Пророчество Хованского начинало сбываться. Лунину надо было найти третьего участника нападения на семью Веретенниковых до того, как с этим третьим что-то случится, а в том, что это «что-то» произойдет, Илья почему-то не сомневался.

* * *

Вернувшийся из Москвы только накануне вечером Хованский благосклонно делился с Ильей лучами лунного света.

— Умер, значит, у вас подозреваемый, — он укоризненно взглянул на Лунина, и Илье на мгновение почудилось во взгляде начальника управления что-то совсем ему не свойственное, что-то такое, что раньше Лунин мог видеть только на экране телевизора, — а ведь мы должны стать ближе к людям, отзывчивее, — в интонациях голоса тоже промелькнуло нечто смутно знакомое, почему-то ассоциирующееся с телевизионным новогодним поздравлением, — а он у вас умер. Это не хорошо, — с сожалением покачал головой Хованский, — а ведь именно по таким событиям люди будут делать выводы о нашей с вами работе.

Дмитрий Романович улыбнулся. Генералу явно нравилось, как звучит его голос.

— Так ведь это же не мы его, — попытался оправдаться Лунин, чувствуя стыд оттого, что вынужден расстраивать озаренного светом руководителя. «Странно, — промелькнула глупая мысль, — светом озаряли его еще в пятницу, а сам он сияет аж в понедельник, да еще во вторник отсвечивать будет. Неужели это оттого, что до генерала так долго доходит?»

— Я знаю, что не вы, — благосклонно кивнул Хованский, — слава богу. Но надо спросить себя, а все ли мы сделали, все ли усилия приложили, чтобы сохранить этого, несомненно, важного для нас свидетеля?

«А может, это как радиация, его облучили, вот он и сияет теперь весь? И будет нас теперь всех облучать, пока не закончится этот, как его, период полураспада?» Илья тяжело вздохнул, всем видом давая понять шефу, что усилий было приложено столько, сколько было возможно.

— Ну что-то вы совсем загрустили, Илья Олегович. — Голос Хованского сделался совсем ласковым, абсолютно похожим на голос того, кого Илья каждый вечер видел на экране телевизора. — Лично я верю, что вы сделали все от вас зависящее.

На мгновение Лунину захотелось вскочить, вытянуть руки по швам и со всей мочи гаркнуть: «Служу России!» — но он лишь стеснительно пробубнил:

— Спасибо, Дмитрий Романович.

— Да ладно, чего уж там, — отмахнулся генерал. — Сейчас как получается? Чаши весов уравнялись.

— Это какие? — опешил Илья.

— То, что вы двух подозреваемых установили, — это у нас на одной чаше, — продолжил, не обращая внимания на удивление Лунина, Хованский, — а то, что они оба у вас померли, — это на другой. Эти чаши друг друга уравновешивают. Что нам надо сделать?

— Что? — тупо повторил Лунин, у которого в голове вдруг почему-то возник наполняющийся водой бассейн, из которого в это же время по другой трубе вода почему-то вытекала.

— Нам надо склонить весы на свою сторону, — снисходительно объяснил Дмитрий Романович, — а для этого нужно окончательно убедиться, что в нашей чаше не просто подозреваемые, а действительные участники нападения. Надо, чтобы Веретенников их опознал. Фотографии же у вас имеются?

— Покойников? — уточнил Илья. — Жигалов есть точно, его криминалисты отсняли, а насчет Токовенко не уверен.

— Значит, займись, — заключил Хованский, — пусть их обоих подкрасят, подретушируют, чтоб на людей похожи были. Сфотографируешь и Веретенникову предъявишь. Если он их опознает, дело можно считать в основном раскрытым.

— Так ведь третий пока не установлен, — нерешительно пробормотал Илья.

— Ну, это плохо, — согласился Дмитрий Романович, — очень плохо, но ведь две трети ближе к единице, чем к нулю. Верно? — Он доверительно заглянул в глаза подчиненному.

— Так точно, — выпалил Лунин.

— Поэтому я и говорю: можно считать раскрытым. В основном. Но вначале надо провести опознание. — Хованский ткнул указательным пальцем на дверь, обозначая Лунину направление движения: — Дерзайте, Илья Олегович. Постарайтесь со всем управиться до Нового года. Я очень на вас рассчитываю!

Выйдя из кабинета начальника управления, Лунин аккуратно закрыл за собой дверь, с шумом выдохнул и потер глаза, которые отчего-то вдруг разболелись, возможно, ослепленные исходящим от генерала сиянием.

— Илья, у тебя все в порядке? — Светочка обеспокоенно взирала на Лунина из-за своего стола. — Ты что-то совсем бледненький. — Она хихикнула. — Будто не у Хованского, а в Кремле побывал.

Илья удивленно взглянул на Светочку и, ничего не ответив, вышел из приемной.

* * *

Лунин нервничал. Эта привычка — нервничать, когда кто-то наблюдает за его действиями, появилась у Ильи еще в детстве, когда отец, неожиданно пожелавший возглавить битву за успеваемость, придя с работы, мог встать за спиной десятилетнего Илюши и молча стоять, глядя, как сын исписывает тетрадь старательными каракулями. В такие минуты, которые порой могли длиться часами, по странному, совершенно необъяснимому стечению обстоятельств почерк маленького Лунина катастрофически ухудшался, а число ошибок вдвое превышало его обычную норму. Видя это, отец начинал нервничать, а поскольку нервничал он громко, это незамедлительно становилось известно не только перепуганному Илюше, но и маме, которая прибегала с кухни, как всегда чем-то вкусно пахнущая, нервно сжимая в руках вафельное полотенце, и уводила упирающегося мужа из комнаты. Попытки отца повысить успеваемость Лунина-младшего длились около двух месяцев, не принеся особых результатов, и были прерваны наступлением зимних каникул, после которых уже не возобновились, к немалому облегчению как самого Ильи, так и его мамы.

Сейчас, под пристальным взглядом Хованского, Лунин вновь чувствовал себя беспомощным мальчишкой, который при всем старании непременно сделает что-то не так, чем расстроит заботливого родителя.

— Понятые готовы? — уточнил Хованский.

— Да, — кивнул Илья, — все в коридоре. И понятые, и оператор.

— Ну и отлично, — Дмитрий Романович непринужденно закинул ногу на ногу, — сейчас убедимся, что Веретенников их опознает, а потом подснимем красиво. Ты мне, кстати, подставных не показывал. Кто там у тебя?

— Вот, вроде неплохо. — Лунин разложил на столе несколько фотографий.

— Неплохо? Да у них рожи еще страшнее, чем у покойников, — усмехнулся Хованский, — а этого я вроде знаю. — Он нахмурился. — Так это ж Ракитин.

— Так тут все наши сотрудники, — подтвердил Илья.