Змеиная Академия. Щит наследника - читать онлайн книгу. Автор: Мария Вельская cтр.№ 56

– Не думал, что подставлюсь… – Чужой голос звучал глухо и устало. Как будто каждое мгновение жизни было для него нестерпимой пыткой. Впрочем, так и было. Трудно вообразить, какую боль он испытывает, и отчего еще не сорвался вновь.

– Потому что я не зверь. Да, я помню то, что творил, и не испытываю никакого сожаления. И все же я изменился. Теперь мой долг и мое служение сильнее безумия моей сути.

Он оправдывается? Перед ней? Рин поняла, что он ждет криков и ужаса. Ждет, что его относительно спокойную жизнь сломают снова. А еще… Она прищурилась, опираясь рукой о мягкую перину огромной кровати. Фэйри стоял прямо в лучах восходящего солнца, в кружащемся вокруг него облаке сверкающих пылинок, словно его окутывал ореол светлой силы. Тьма на свету. Свет во тьме. Златоволосый мужчина с глазами убийцы – теми глазами, которыми смотрел морок. Это он. Он был в том видении… и оно никогда не должно сбыться, – задохнувшись от пугающей боли в сердце, поняла Рин.

– Простите мою невежливость, темный дан, – поклонилась, как смогла, – могу я узнать ваше имя? Мое, полагаю, вы уже знаете. Ведь это вы охраняли меня в академии и переносили к отцу.

– Эрайш.

– Просто Эрайш? – Да, она тоже умеет многозначительно молчать.

Не скажет, ни за что не скажет, да и не время сейчас. Ничего, она подождет.

– Простите мое неуместное любопытство. Позвольте?

Он удивился. Так удивился, что шагнул к постели, позволил к себе притронуться. Сейчас, когда от силы буквально распирает, она сможет… вот так, немножко… коснуться и облегчить боль, укутать своим даром. Знаю, знаю, что жестокий убийца не станет светочем мудрости и доброты, но ты не человек. Не мне тебя судить. Даже обладая моим даром, не мне. Не стану.

Они больше не разговаривали. Эрайш только передал записку от ал-шаэ, в которой тот просил не выходить из покоев без его позволения и охраны и обещал к обеду зайти и рассказать обо всем происшедшем.

Эрайш – «дыхание тьмы». Ему подходит.

– Спасибо. – Показалось, или темный и правда поблагодарил, растаяв в воздухе без предупреждения.

Пожалуйста. Тысячу раз пожалуйста. Только живи… Не хотела же вспоминать. Рин упрямо стряхнула слезы. Прошлое к прошлому, его не изменишь и не вернешь, а сейчас, в настоящем, надо выяснить, чем окончилась несостоявшаяся казнь, что узнали от Кио после снятия клятвы, попробовать его навестить и обязательно извиниться перед отцом.

И, конечно, совсем неплохо поесть и поговорить с Лэйрилин.

Рин спустила ноги с постели, с удовольствием зарываясь пальцами в ворсистый ковер. В академию бы такие покои – и оттуда можно было бы не уезжать. Хотя и их домик стал уже настоящим гнездышком, грех жаловаться. О чем только не подумаешь, стараясь не вспоминать чужие сильные руки и жаркий поцелуй. И – другое лицо. Искаженное болью и ненавистью. Такие разные, и такие похожие, не зря они встретились.

Да, в этой комнате хотелось остаться. Она думала, что не любит роскошь, что она ей неприятна. Видимо, она просто никогда не сталкивалась с тем, что роскошь бывает не яркой, кричащей, вульгарной, как путана, а строгой, изящной, лаконичной, словно седой дир с тростью. Дом был там – в жаркой южной стране, под палящим солнцем, маленькое семейное гнездышко. Но дом это не только милые сердцу стены. Ей хотелось остаться не в каком-то месте, а с дорогим сердцу существом. И все же дворец потрясал. Внизу, как и наверху, – бесконечность неба с летающего острова. Летящие внизу птицы и далекие точки и линии – столица.

«Вы же слышали наш разговор?»

Серьга в ухе нагрелась, ловя солнечные блики.

«Не надо на «вы», дочь. Я не отказываюсь от своих слов. Но карри Илшиарден зря так резко на это отреагировал».

«Я ведь не об этом», – подумала, стараясь делать это как можно тише. Еще не хватало, чтобы императорские менталисты заинтересовались.

«Я понял, – негромкий, почти неуловимый вздох. И привкус горечи на губах. Его? Ее? – Но что ты хочешь от меня, змейка? Я не волен…»

«И поэтому он не живет, а существует, горя в огне своей ненависти и безумия столько лет?»

«Жалостливая. Ты ведь знаешь, что он сотворил».

«Да, я видела. – Рин невольно вздрогнула, чуть не уронив чисто выглаженный новенький комплект формы на пол. Едва ли она смогла бы такое забыть. – Но знаешь, я не могу его осуждать. Я чувствую родство наших душ. Кто знает, как я поступлю в том или ином случае? И кто гарантирует, что я не залью однажды этот мир кровью во имя той справедливости, которую вижу именно я? Не могу его осуждать, это невозможно, когда видишь кровоточащую от боли душу, которую предали».

«Ты становишься взрослее… Тяжело? – В голосе фэйри, отбросившего шутовской тон, звучала неизбывная грусть. – Ты просишь, но понимаешь ли, о чем просишь?»

«Я понимаю, что это не тот случай, когда одним можно пожертвовать», – наверное, прозвучало резко, но она и не старалась. Слишком свежими были воспоминания и яркими новые шрамы.

Ответ собеседника был едва слышен, но она все поняла. Услышала. Приняла к сведению. Что ж, еще не все потеряно.

Спустя некоторое время, посвященное плотному завтраку, недочитанной книге по политике империи в период ее становления и небольшой разминке, к ней все-таки зашли.

Ал-шаэ был спокоен и почти равнодушен – по закрытому маской лицу ничего не прочесть, длинный хвост тихо шуршал по отполированным плитам пола, не выдавая настроения своего владельца.

Посмотрел задумчиво, оценивающе, кивнул своим мыслям и только заметил:

– Вы зря не приняли истинную форму, дана, как бы ни пропагандировалось равенство всех рас, иршасы – элита. И пребывать во дворце юной девушке в таком виде я бы не рекомендовал.

– Благодарю за заботу, сиятельнейший шаэ. – И почему захотелось зашипеть в ответ? – Но одежды иршасов у меня с собой нет, а разгуливать в истинной форме голой все же дурной тон. Я лишь хотела узнать, что с Киораном и могу ли я вернуться к занятиям в академии.

Из слов доставивших завтрак слуг стало ясно, что проспала она ни много ни мало почти четыре дня. Слишком много. Все еще слишком слабая.

Тяжелый взгляд буквально вдавил в землю, заставляя покорно склониться.

– К дару Киорану вас не пустят. Ему необходима еще как минимум пара недель, чтобы прийти в себя после заключения и восстановить силы. После этого он будет обязан выполнить свою клятву и пройти посвящение. – По губам змея проскользнула усмешка. – Древний играет в интересные игры, дана Дейирин, но помните, что вы в них пока лишь пешка.

Ни слова о том, что будет с Кио дальше. Состояние друга явно тяжелое, но спорить тут бесполезно. Вопросов миллион, только ясно, что сейчас на них не ответят.

– Вас ждет отец, дана. Он вернулся через день после суда… Илшиарден очень беспокоился.

И все. Небо не рухнуло на землю, но все остальные вопросы вдруг стали так не важны. Сердце забилось быстро-быстро, ладони вспотели. Рин нервно дернула кончик косы, перекинув ее на грудь. Почему для нее так важно мнение отца? Почему с тех пор, как они поругались, на душе так тяжело? У нее не лучший характер на свете, она плохо умеет идти на компромиссы и почти не умеет прощать. Она совсем не девочка-цветочек, какой порой кажется при первом знакомстве. А еще… Очень трудно снова научиться доверять. И верить, что тебя не предадут и не бросят.