Сам пункт представлял собой каменное одноэтажное строение без окон, а дверь запиралась на засов изнутри. Видимо, это сооружение когда-то служило складом. Идеальное место для безопасного отдыха.
Заперев железную дверь, путники расположились на деревянном полу, расстелив спальные мешки. Костя поставил лампу в углу и снял очки ночного видения. В помещении, возле дальней от входа стены, стоял шкаф. Алекс сказал, что в нем есть вода и еда, но, так как после ночевки отряд возвращается в Институт, эти запасы трогать не надо.
– Щиплет, – сказал Миша, разглядывая мозоль на ахиллесовом сухожилии. – Мне кажется, я не выживу.
По указанию Алекса Костя обработал рану зеленкой, отчего Миша начал орать как резаный, а потом ему кое-как забинтовали ногу. После ужина путники легли спать, но кто-то один всегда оставался дежурным. Час дежурства, два часа сна, и так на протяжении восьми часов. Координаторы тоже спали по очереди. Ночь прошла спокойно.
Наутро они вышли из пункта «А» и отправились обратно тем же маршрутом. Добирались на несколько часов дольше, чем планировалось, из-за «смертельно раненного», как он сам выражался, Мишки. К ночи отряд из трех путников вышел из Чащи. Миновав километр, они встретились с сопровождающим и водителем автобуса. Погрузились в транспорт и поехали к Институту. Добравшись до своей койки в комнате, которую ему выделили, Костя рухнул на матрас и тут же отключился, от усталости забыв позвонить сестре и сообщить, что все хорошо.
* * *
– Подъем, соня, – сказал Алекс и потряс Костю за плечо.
– Уже утро? – сонным голосом спросил путник.
– Да, пора домой на пару дней.
Костя сел на кровати.
– А завтрак будет?
– Нет, но я могу тебя угостить.
– Я сам домой не доберусь, я не знаю пути.
– Петрович звонил тебе, но никто к телефону не подходит вообще, вы должны были быть в Чаще еще два дня, но этот Миша… сам понимаешь…
– Он живой?
– Конечно. – Алекс засмеялся. – А что с ним сделается?
– Он говорил, что у него смертельная рана, что в глазах темно.
– Да, да, конечно… Все с ним в порядке, не слушай.
– Ну ладно.
– Ты, кстати, в каком районе живешь?
– Возле железнодорожного вокзала.
– Да ладно? А где именно?
– Улица Железнодорожная, дом три, квартира двадцать семь, Константин Иванов, двадцать лет, – протараторил Костя.
– Забавно, я тоже в том районе живу, только на другой улице, там, где развилка и поле хоккейное.
– Да, я знаю это поле.
– Поехали домой тогда?
– Надо умыться и зубы почистить. Нельзя неумытым на улицу выходить.
– Ой, да брось ты.
– Вот сам и брось, а мне надо. Изо рта рыбой вонять будет.
– Тебе прям как будто целоваться с кем.
– Может, и целоваться.
– Серьезно? – Алекс удивился. – Скажи еще, что у тебя подружка есть.
– Есть. А почему у меня не может быть подружки?
– Хм… – Алекс не знал, как корректнее выразиться, и поэтому сказал напрямую: – Потому что ты – даун.
– Ну и что, я такой же человек, как и ты. Нет ничего, что есть в тебе и нет во мне. Все, что хочешь ты, хочу и я.
Алекс сел на кровать рядом с Костей.
– Хорошо, хорошо. А кто она, эта девочка?
– Секрет.
– Да ладно, я твой координатор, от меня теперь, можно сказать, твоя жизнь зависит, мне можно рассказать.
– Есть одна девочка, я, когда о ней думаю, у меня начинает в животе горячо становиться, – тихо сказал Костя.
– И вы прям с ней целуетесь?
– Пока что нет.
– Просто гуляете, общаетесь?
– Ну… и это тоже пока нет.
– А как тогда?
– Ну… эта девочка не знает, что она моя подружка.
Алекс засмеялся.
– Чего смешного? – недовольно произнес Костя.
– Ничего, ничего, извини. Так это… может, надо ей сказать?
– Что сказать?
– Ну что у тебя там, в животе, от нее становится…
– Нет! Нет! Ты что! Нельзя, это очень стыдно.
– Стыдно? Тебе нравится девочка и тебе стыдно?
– Конечно.
– А ты бы хотел с ней провести ночь?
– Перестань.
– Переспать бы хотел с ней?
– Хватит.
– Да ладно тебе, представь ее голой!
– Ты говоришь пошло! Мне надо идти чистить зубы. – Костя вскочил с кровати и быстро вышел из комнаты. Через секунду вернулся, схватил зубную щетку и снова вышел. Алекс сидел с растянутой до ушей улыбкой.
Костя привел себя в порядок, и они вместе с Алексом вышли из института.
– Погоди, я покурю.
Координатор достал из кармана пачку сигарет и протянул ее Косте.
– Будешь?
– Нет, ты что.
– А чего, боишься? – сказал Алекс и прикурил.
– Нет, это просто глупо.
– Почему?
– Потому что вредно.
– И что?
– Что, что. Сам вот и подумай.
Костя стоял напротив Алекса и наблюдал за тем, как тот жадно вдыхает табачный дым.
«Я родился в мире сумасшедших», – думал Костя.
Спустя двадцать минут они уже ехали в пустом автобусе, в заднем ряду. Костя сел у окна, потому что, как он выразился, так веселее. Алекс достал из кармана банку пива, открыл ее и одним глотком осушил половину.
– Пивко тоже не пьешь? – спросил он у Кости.
– Нет. Я пью чай.
– А чай тоже, знаешь, какой вредный? – с улыбкой сказал Алекс.
– Ничего и не вредный.
– У меня был друг, он очень чай любил, и с ним беда произошла.
Костя с любопытством посмотрел на Алекса.
– Да, его звали… тоже Костя, как и тебя. Совпадение, да. Он пил очень много чаю, делал крепкий и в итоге умер от инфаркта.
– Это сердце когда умирает?
– Да, мы с ним ехали в автобусе, тоже с института. Я пил пивко и радовался этому факту, а тот все чай свой вонючий в термосе возил, любил он чай до жути. И так же вот, как сейчас с тобой сидим, с ним сидели. И он что-то завалился мне на плечо. Я думал, спать хочет. Толкаю его, а он мертвый. Инфаркт, и все тут.
– Я тебе не верю, – сказал Костя.
– А я тебя и не убеждаю, – проговорил Алекс, допил остатки пива, смял банку и положил ее на пол. Из другого кармана вытащил еще одну.