Кроманьонец - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Красников cтр.№ 6

Хорошо, что теперь сам живу. Работать смогу без лишних глаз. С другой стороны, уже привык к зеленоглазке, Тошо, и женщин племени как-то не хватает. Странно. По-стариковски днями мог ни с кем не общаться, а тут перспектива одиночества угнетает.

Ахоя звали, когда в племени что-то случалось. Интересно, как часто он приходил сам? Наверняка мог в любое время, если хотел…

Сделаю нож, займусь луком. А надо ли? Смогу ли я натянуть такой лук, чтобы стрела, выпущенная из него, раздробила птице кости или пробила шкуру животного?

Не-е, не о том думаю!

За всё прожитое в новом мире время пока не узнал, на что способно тело Лоло. Было тяжело нести копьё и пару килограммов глины. В любом случае тренироваться начну. Подберу древко по росту, стану учиться метать.

Не мешало бы вначале сделать атлатль ^[1]А под него уже и древко подбирать.

Допустим, есть у меня и дротик, и атлатль, но что, голым в лес пойду охотиться? Конечно, пока особых неудобств от рассекания голышом не чувствую, но ветки, иголки, да и насекомые скоро появятся… А если укусит кто? Нет, сначала нужно позаботиться об одежде, и не такой, как у соплеменников. Шкура, обёрнутая вокруг талии, у мужчин ещё накидка, прикрывающая грудь и спину, кожаный шнурок на поясе, чтобы «пончо» не вращалось на шее. Кутюрье нервно курят в сторонке от гениальности идеи.

Обуви не видел, но наверняка что-то у них есть. Зимой всё-таки холодно…

Чувствую, глаза закрываются. Отложил скребок и деревяшку, лёг на шкуры.

Легко отжался сто раз! С улыбкой вспомнил, как учил отжиматься десятилетнего внука. Парень от напряжения даже пукнул, а нормально и раза не отжался. Что Серёжу вспоминать, сам в лучшие годы больше пятидесяти не мог.

От приседаний тоже не устал. Попробовал бой с тенью. Тут облом получился. Голова знает, как надо, а тело пока не может. А если потанцевать?

С танцами было чуть лучше. Тело гибкое, пластичное. Как-нибудь нужно попробовать с Тошо побороться. Наверняка у соплеменников существует какое-то соперничество для определения статуса среди мужчин.

Вышел на воздух, чтобы продолжить строгать основу ножа при дневном свете, и невольно взглянул на посёлок. Надо же! Народ у моей ямы толпится. Соплеменники посуду обжигают. Интересно, когда готовить в ней начнут, треснет или нет? Если с другой стороны посмотреть, всё равно польза будет: вода под рукой всегда пригодится.

Движимый любопытством, положил скребок и заготовку на землю и пошёл к стойбищу. Навстречу выбежала Лило. Тоже хотел сорваться к ней, но удержал себя. Не по статусу говорящему с духами нарушать правила. Хе-хе…

– Лило, не бегать! – тут же закричала Тиба, и девочка остановилась, не добежав совсем чуть-чуть. В глазах стоят слёзы, вот-вот заплачет.

Обнимаю малышку и говорю:

– Пойдём посмотрим, как у них получается.

– Хорошо делают, – ответила она.

– Кто научил?

– Ты.

Вот, значит, как!

Получается у соплеменников действительно неплохо, скорее – хорошо. Хотя некоторые поделки выделялись кособокостью, у других стенки были в два пальца, но увидел я и шедевры получше моего казанка. Кто-то из племени оказался явно не обделён талантом скульптора.

Пока я разглядывал горшки и «тазики», народ сбился в кучу, и, судя по их взглядам, я должен сейчас что-то сделать. Раз должен, произведу на дикарей впечатление!

Стучу ногтем по пузатым стенкам горшка, прислушиваюсь. Река шумит и лес, ничего не слышу. Беру горшок в руки, поднимаю к уху и после щелчка пальцами слышу глухой звон. Интуитивно чувствую, что этот горшок может треснуть.

Пока проверял посуду, соплеменники взирали на мои манипуляции, пребывая в состоянии мистической экзальтации.

Когда я разделил изделия, отставив в сторону те, что, по моему мнению, не удались, Той, прихватив из разных партий небольшие мисочки, направился к реке. Остальные сели на землю, заметно эмоций не выражая.

Предсказуемо вожак Белок поставил оба глечика на огонь. Когда вода в них довольно сноровисто закипела, он, используя палки, вытащил посудины из огня. Народ заулыбался. Мужчины стали лупить друг друга в грудь и по плечам, женщины обниматься и тискать детей.

И всё-таки одна мисочка треснула. Толо́, мужчина из рода Белок, виновато смотрел на вожака, видимо, это была его работа, но Той лишь махнул рукой и засмеялся. Напрягшиеся было лица соплеменников тут же расцвели улыбками.

Горшки, что вылепила моя сестра Миши и Тина́ из Белок, оказались лучшими. И та и другая получили прозвище Глина.

За строганием основы ножа пролетела неделя или дней десять… Взялся считать. Получилось вспомнить – девять дней. Подумалось о необходимости вести календарь.

Распорядок дня уже сложился. Просыпался я чуть позже соплеменников, но и засыпал, когда глаза сами закрывались. Утром делал зарядку, приучал тело к боевым навыкам из прошлой жизни, метал в холм, как копьё, палку с обожжённым и заострённым концом. Потом шёл в посёлок, перекидывался парой фраз с Таша, обстоятельно общался с Лило и Тошо. Ребята с каждым разом говорили всё лучше и лучше. В смысле уже вместо «хорошо» по любому поводу применяли и другие слова, вроде «красиво», «нравится». Взрослые так по-прежнему не говорят. Потом возвращался к себе и принимался за работу.

Надоело только ужинать. В смысле – принимать пищу один раз в день. Вечером снова приходил в посёлок к родовому чуму за рыбой и старался растянуть порцию ещё на завтрак и обед.

Завёл-таки палочку-календарь. На первое время обойдусь зарубками, позже что-нибудь другое придумаю.

Ножу не хватает режущей кромки. Есть лишь процарапанный паз миллиметра три в глубину. Осталось отколоть полоски от куска обсидиана или микролиты и вклеить.

Оббивать камень не хочу. Обсидиан – почти стекло. И кремень, конечно, может глаз повредить…

Знаю другой способ. Острой кремнёвой пластиной, стараясь сделать метки одним движением, процарапал на куске обсидиана полоски. Нагрел камень в огне, быстро вынул и щетинкой, вырванной из кабаньей шкуры и смоченной в воде, провёл по крайней метке. И он треснул! Отколовшаяся от основы пластинка не годилась ни для наконечника дротика, ни для ножа, но ей по идее можно резать всё, что угодно.

Решил проверить, не откладывая в долгий ящик. Достал несколько кусочков кожи. Разметил по деревянной заготовке контуры ножен. Прорисовал угольком линии разреза и приступил к испытаниям.

Получилось не идеально, но всё-таки нарезал. Наделал костяной проколкой по краям дырочки и, пропустив в каждую провощённое сухожилие, связал части будущих ножен между собой. Хотел обрезать концы, но передумал. Бахрома по краям смотрелась красиво. Прожёг два больших отверстия вверху. Тлеющей палочкой ещё больше увеличил их диаметр, чтобы кожаный шнурок влез наверняка. Буду ножны на шее носить, как Маугли.