Чертова дюжина. 13 страшных историй - читать онлайн книгу. Автор: Оксана Ветловская, Дмитрий Костюкевич, Дмитрий Тихонов, и др. cтр.№ 58

В левой руке страшная фигура держала что-то, похоже покрывало, которое доставало до пола и волочилось по нему. Приблизилась она, и покрывало в ее руке показалось мне почему-то до крайности отвратительным, хоть я и не мог понять – отчего же. А когда фигура заговорила, то первые слова ее были настолько неожиданны, что у меня от удивления даже прошел страх на несколько секунд.

– Софью-то, поди, помнишь еще? – спросила она.

– Софью? – пролепетал я.

– Волоцкую. Софью Алексеевну.

– Помню, – выдавил я тихо.

Еще бы я не помнил ее, это хрупкое создание, на которой меня пытались женить, которая влюбилась в меня и голову потеряла от нежных чувств. В позапрошлом году я навсегда с нею распрощался, объяснив, что не люблю ее, а только искренне уважаю, да и не имею права любить, поскольку принял твердое решение во что бы то ни стало уйти из мира и постричься в монахи. Никогда не забуду ее глаз, в которых распахнулась такая глубина отчаяния, что у меня защемило сердце и я чуть было не поколебался в своем решении от жалости к несчастной девушке, которая растерянно предо мной стояла и в то же время словно падала в пропасть с обрыва.

И теперь вдруг жуткий призрак, явившийся мне, произносит ее имя.

– Это тебе от нее. – Фигура взмахнула левой рукой и швырнула покрывало мне под ноги.

Тошнотворным смрадом обдало меня, когда на пол предо мной упало… нет, не покрывало – теперь-то уж я разглядел! – а содранная кожа человеческая, снятая от макушки до стоп. Искаженное, но притом знакомое мне лицо лежало на полу, глядело на меня страшными пустыми глазницами. Складки, проходившие по лицу, придали ему выражение какого-то диавольского ехидства. Всматриваясь в него, я все больше убеждался, что лицо принадлежало Софье Волоцкой.

Господи, как захотелось мне в тот миг закричать и проснуться. Нервы не выдержали – я закричал. Но крик не помог, не выдернул меня из кошмара, не перенес на твердую почву – лишь опустошил.

– Думал, я тебя благодарить буду за молитвы? – произнесла фигура.

Она стояла совсем близко, и мне было видно, как в опрокинутом вершиной вниз треугольнике черных волос у нее в промежности ползают жирные белесые черви.

– На благодарность рассчитывал? Так я тебя отблагодарю!

Она нагнулась и, подхватив содранную кожу, ловким движением расстелила ее на полу. Села на нее и поманила меня к себе.

Словно заколдованный, я опустился рядом с нею, сел на Софьину кожу. Привидение обвило меня холодными руками за шею, поцеловало в уста. Так страшен и сладостен, так холоден и в то же время жарок был поцелуй, что все мое тело пронзила дрожь. Не помню, чьи руки – мои или мертвеца – срывали с меня одежду. Я словно падал в омут и камнем шел ко дну.

Раз за разом целовала она меня, и во время особо страстного поцелуя, когда язык ее извивался у меня во рту, будто щупальце спрута, почувствовал я, как в меня переползает из нее трупный червь – через рот в горло и оттуда в самое нутро. И вместе с этим червем словно бы вполз в меня диавол. Да оно так и было: диавол поистине проник в меня тогда. Чувствуя, как этот червь копошится у меня внутри, я обезумел. Казалось, я вспыхнул факелом. Все горело во мне. Схвативши вдовицу за плечи, я грубо прижал ее к покрывалу из кожи, навалился, будто зверь на добычу, и овладел ею.

Самое кошмарное и мерзкое было в том, что плоть моя чувствовала, как внутри ее лона извиваются черви. Прикосновение к этим скользким червям доставляло мне неистовое наслаждение.

Кожа покойницы покрывалась трупными пятнами, признаки разложения всюду выступали на ней. Всякая миловидность, бывшая в ее лице и телесных формах, стремительно таяла, будто ветер сдувал ее. Но меня это не останавливало – напротив, сильнее распаляло. И, когда наслаждение достигло наивысшего пика, я увидел, что подо мной шевелится в сладострастных корчах омерзительный труп в сильной стадии разложения.

Скитский послушник Стриженов Константин Львович был обнаружен в своей келье в состоянии совершенно невменяемом. Скорчившись, он лежал на полу, обнаженный, закутавшись с головой в чудовищное покрывало из содранной человеческой кожи. Когда принялись эту кожу с него стаскивать, он цеплялся за нее руками, бормоча:

– Софьюшка, прости меня, прости, ради Бога! Софьюшка, милая, прости!

Было установлено, что кожа, как и утверждал обезумевший Стриженов, принадлежит девице Волоцкой, Софье Алексеевне, дочери генерал-лейтенанта Алексея Дмитриевича Волоцкого, скоропостижно скончавшейся в своем родовом поместье, в селе Осанино Грязовецкого уезда Вологодской губернии. За семнадцать дней до происшествия со Стриженовым она отошла ко Господу от последствий некогда с ней приключившегося сильнейшего нервного расстройства, перешедшего в паралич. Раскопав ее могилу на семейном кладбище, обнаружили, что останки Софьи Алексеевны почивают в гробу без кожи.

Заподозрить в надругательстве над телом усопшей послушника Стриженова, неотлучно пребывавшего в монастырском скиту, более чем в тысяче верст от поместья генерала Волоцкого, не представлялось возможным. Стриженов даже и не знал о смерти девицы Волоцкой, о чем его никто не удосужился известить. Убитые горем родители почитали Стриженова виновником нервного расстройства, поразившего их дочь после размолвки с ним, и не сочли нужным извещать юношу о кончине Софьи.

По словам самого Стриженова, кожу с тела девицы Волоцкой сняла некая страшная мертвая вдова, имени которой он не знал. Не будучи извещен о смерти Софьи Алексеевны, Стриженов считал, что кожа была содрана с нее заживо. Это заблуждение, похоже, и явилось основной причиной его помешательства.

Каким образом кожа попала к Стриженову – кто на самом деле снял ее с тела, кто доставил в скит, – все это осталось загадкой, ответ на которую так и не был найден.

Рассказы Стриженова про мертвую вдову выглядели не иначе как болезненным бредом, плодом умственного расстройства. Эту вдову он называл блудницей и самоубийцей. Говорил, что бездна обвенчала его с ней. Также говорил, что вдова понесла и вот-вот родит от него: мертвые-де вынашивают куда быстрее живых. А почившая Софья Алексеевна якобы обещалась быть восприемницей для их чада. Говорил, что дитя воспитают по всей строгости законов загробной тьмы, что в свое время это дитя будет явлено миру. После чего весь мир сойдет с ума и добровольно отправится в бездну, врата которой откроются повсюду. Мертвецы восстанут из праха земного и займут опустевшие города, покинутые людьми. Но не смогут поместиться на Земле – не достанет места. Тогда мертвецы построят железные летательные машины и отправятся к Солнцу, заселят его, и Солнце, от обилия мертвецов на нем, почернеет. А раскаявшиеся из числа живых, сбежав из бездны, вернутся обратно, проклиная загробный мир, но на поверхности земной встретит их ледяная тьма, полная кошмарных существ, которые вышли из недр смерти, дабы наполнить Землю. Увидят беженцы из загробного мрака в черном небе черное Солнце с черной Луной. И уже никому не дано будет отличить мир земной от бездны преисподней.