Дети грозы. Книга 3. Зови меня Смерть - читать онлайн книгу. Автор: Мика Ртуть cтр.№ 24

И пожалуй, стоит прямо сегодня заглянуть в Алью Хисс, побеседовать с его настоятелем Риллахом Черным. Мудрейший человек. Или не человек. Говорят, оба настоятеля — Риллах Черный и Халлир Белый — суть отражения Брата и Сестры. Тем более стоит побеседовать. Роне сейчас как никогда нужна подсказка, на правильном ли он пути. Нет, не знамение и не многозначительная цитата из священной книги. Всего лишь подсказка — вроде того нежданного озарения…

Ведь это было озарение, а не насмешка Брата? О, кому, как не темным шерам, знать, как прихотливо и непостижимо бывает чувство юмора их божественного прародителя!

21-й день холодных вод, Суард, Диего бие Морелле.

В кабинете на втором этаже скромного особняка по улице Серебряного Ландыша пахло свежими бушами. Как всегда, Фаина испекла их к обеду.

Внизу стукнула входная дверь. Диего бие Морелле отложил потрепанный том Хроник и прислушался: вернулись, оба. Молодцы.

— Мальчики, идите обедать! — раздался с кухни голос Фаины.

Диего улыбнулся, словно наяву увидев ее: статную, округлую, с теплой, как только что вынутые из печи буши, улыбкой. Когда Фаина радовалась, светились карие глаза в сетке морщинок, яркий широкий рот и ямочка на левой щеке.

Восемнадцать лет назад он впервые отошел от Канона Полуночи: оставил при себе наивную, добрую Фаину, беременную его сыном. С тех пор путь Мастера Ткача все больше расходился с буквой закона. Хотелось бы верить, что путь этот угоден Хиссу. Но даже если нет, Диего был готов платить за краденое счастье. Лишь бы платить пришлось ему самому.

— А где наставник? — послышался голос Стрижа.

— У себя, — ответила Фаина. — Быстро на кухню, обед стынет.

Зазвенели тарелки и ложки, пахнуло острой бараньей похлебкой. Подождав, пока сыновья поедят, Мастер направился вниз. По правилам надо расспросить Стрижа, но достаточно того, что он вернулся живым. Теперь же следует удалить его от прочих учеников, время открытой драки не пришло. Пусть сходит к оружейнику, заодно научится еще чему-нибудь полезному.

Около кухни Мастеру попался Игла, младший из подмастерьев. От него несло разочарованием: ставил на Волчка, а выиграл Стриж.

Мастер мысленно поставил напротив его имени жирный минус. Игла — неудачный ученик. Слишком зависим от чужого мнения, легко поддается на манипуляции. Еле выжил при первом Взгляде Хисса и наверняка не сумеет сохранить разум, когда Хисс коснется его всерьез. Шорох, Ласка и Угорь — сохранят. Их можно хоть сейчас отправлять на испытания. Простак бы смог, но не раньше чем через год, пока же — еще один минус. С ним Мастер не ошибся.

А вот Стрижа бы он сам не взял в подмастерья ни за что. Мальчишка совершенно не ткаческой породы — если на первый взгляд. Такие, как он, или ломаются сразу, или умирают при первом Взгляде Брата.

И кто знает, что было бы со Стрижом, если бы Темный Брат взглянул на него в десять лет — именно так становятся подмастерьями гильдии Ткачей. Но по попущению Риллаха Черного Стриж этого ритуала и не проходил.

«Ни к чему гневить Брата. Он однажды выразил свою волю, и этого достаточно», — сказал Риллах Черный, когда Мастер привел Стрижа в храм для прохождения ритуала.

Пятнадцать лет назад. Суард, площадь Близнецов.

Затушив светильники, си-алью Риллах устало потянулся и раскрыл двери храма. Предрассветное бдение завершилось, с улицы доносились звуки просыпающегося города: гвалт базара за углом, топот коней, скрип телег — время Темного закончилось. Пустая площадь блестела мокрым после ночного дождя булыжником, олеандры и розы вокруг храмов расцвечивали ее кармином и золотом.

Шагнув с порога на широкие вытертые ступени, Риллах запнулся и чуть не упал. Помянув шиса треххвостого, остановился и посмотрел под ноги. На верхней ступени обнаружился сверток. Узорная шерстяная шаль зашевелилась, засопела, и из вороха ткани показалась любопытная синеглазая рожица.

— Вот так подарочек. И откуда ты взялся? — Настоятель присел, высвобождая заспанного годовалого малыша. — Задери меня вурдалак, если не тебя искали эти…

Риллах скривился, вспомнив ночной разговор брата с темными всадниками.

— А ведь не увидели. Любопытный ты человечек… и я об тебя споткнулся. Кто таков будешь?

Человечек в ответ улыбался и лепетал на своем детском языке. Пушистые белые волосики и светлая кожа указывали на северную кровь подкидыша. Но больше ничего — ни записки, ни монограммы на одежде — Риллах не обнаружил. Разве что серебряный круг Райны, подвешенный на шнурке под рубашкой, был слишком хорош, не по карману тем бездомным, что время от времени подкидывают младенцев к порогу соседнего храма. Да и синяя с белым узором шаль явно была родом не из Валанты.

— Ледяные баронства или Ольбер, значит, — бормотал Риллах, поднимая мальчика на руки и рассматривая узор. — Кто ж тебя определил Хиссу… как тебя звать-то, малыш? Гуу… — передразнил он кроху, заинтересованно тянущего его за седую прядь. — И куда тебя девать?

Занося ребенка в широкие черные двери, Риллах обернулся. Белые двери напротив еще не открылись, и луч восходящего солнца окрашивал резьбу желтым и розовым. Кивнув своим мыслям, Риллах улыбнулся и скрылся в полумраке.

Там же и тогда же. Мигель бие Морелле.

В дверь дома, принадлежащего Диего бие Морелле, постучали через два часа после рассвета, когда сам почтенный Диего и пятеро его приемных сыновей заканчивали завтрак.

Открывать пошел самый старший из них, Мигель по прозвищу Седой Барсук.

— Светлое утро, си-алью. — Седой поклонился высокому человеку в черном одеянии с капюшоном, из-под которого виднелась лишь аккуратная, абсолютно белая борода. — Для нашего дома большая честь принимать вас. Проходите, я доложу Мастеру.

— Светлое утро, Мигель. — Си-алью прошел в предупредительно распахнутую для него дверь.

Следом за настоятелем в дверь прошел человек в темно-сером балахоне, лицо его полностью скрывал глубокий капюшон. От него Седой непроизвольно отшатнулся и с большим трудом подавил желание заглянуть под капюшон. Нет, он знал, что лица в любом случае не увидит. Служители Темного Хисса отказываются от лиц так же, как и от имен, а взамен обретают… покой? Хочется надеяться, что покой…

Но, может быть, он мог бы узнать того, с кем жил в одном доме шестнадцать лет и называл его братом, даже не видя лица? По походке, жестам, хоть как-то? Мог бы, но, наверное, не хотел. Поэтому Седой лишь скользнул взглядом по большому тряпичному свертку в руках Безликого и уставился на си-алью.

Переступив порог, Риллах Черный скинул капюшон. Под ним обнаружилось смуглое горбоносое лицо без возраста: настоятелю храма Хисса можно было дать и сорок лет, и все сто, а если заглянуть ему в глаза — то и всю тысячу. На базаре поговаривали, что Риллах Черный и Халлир Белый служат в храмах Близнецов с самого дня их постройки. О таких древностях Седой не задумывался, но точно знал: за все те годы, что Седой его знает, настоятель Риллах не постарел и не изменился ни на динг.