Дети грозы. Книга 3. Зови меня Смерть - читать онлайн книгу. Автор: Мика Ртуть cтр.№ 17

Волчок был уверен: представься случай, Угорь бы убил наставникова сынка. Но Шорох оказался слишком осторожен, так что случая не представлялось. Никому.

Особое положение Шороха пришлось не по нутру не только Угрю. Хоть Мастер со всеми ученикам был одинаково строг и холоден, все понимали, кого он готовит себе на смену. До недавних пор Волчка это не особо волновало. Он, сын умершей от лихорадки нищей прачки и безымянного матроса, не был настолько честолюбив, чтобы мечтать о черной повязке Мастера. Шорох, Угорь, да хоть зуржий шаман! В тину ответственность за стаю воров и убийц. Ему достанет богатства и неуязвимости Хиссовой тени.

Все изменилось на прошлой неделе, когда Угорь оставил выглядывать из-под матраса ту тетрадь. Дневник мастера теней, Седого Барсука. Оставил нарочно для Волчка — надо быть полным ослом, чтобы поверить в забывчивость и неосторожность убийцы.

Разумеется, Волчок прочитал. Между утренней тренировкой и завтраком забежал в общую спальню, просмотрел все сорок страниц, сунул дневник обратно и вернулся. А ночью, когда подмастерья уснули, с потолка читал по памяти о том, как Барсук стал Седым.

Вот и сейчас ровные строчки стояли перед глазами, заслоняя мокрые дома и купающихся в лужах птиц.

«…сегодня вечером отправляемся в Кардалону. Вернусь — напишу об испытаниях. Или не вернусь».

Седой вернулся и написал.

«Из пяти подмастерьев убиты трое. Один остался в храме, Хисс сделал его Безликим. Наверное, это лучше, чем смерть. Я единственный выжил, прошел ритуал и заключил договор…»

Испытания. Не сегодняшняя игра в сову и мышь. Даже не полная крыс-упырей городская канализация, где придется провести ночь и выловить живьем дюжину чудищ. Крысы или сова по сравнению с сотней воров, грабителей, контрабандистов и просто жадных наемников, вышедших на охоту за головами подмастерьев — фиалки. А грабители и контрабандисты — фиалки по сравнению со своим же братом подмастерьем, которого впервые коснется Хисс. Коснется и потребует крови. Не чьей-то там, а крови других подмастерьев.

Об этой маленькой подробности Мастер умолчал. Про законы гильдии рассказал, про ритуал посвящения и опасность призвания Хисса без ритуала и договора рассказал. А о том, что подмастерья, едва ступив за пределы храма, проваливаются на тропы тени и начинают резать друг друга — нет. Немудрено. Он же воспитал из белобрысого верного пса сыну. Стриж за «брата» глотку перегрызет, скорее сам утопится, чем навредит Шороху. Любит, шисов дысс, ближнего своего, как повелела Светлая. И Шорох пса своего в обиду не даст, прикроет и уж точно не станет резать, если только Мастер не прикажет прямо. И то вывернется, сам же Мастер учил не выполнять приказы тупо, а прежде подумать о благе гильдии и воле Хисса.

Сам же и истолковал Канон Полуночи во благо Хисса и гильдии, читай, Мастера Ткача. Закон не запрещает учить подмастерьев работать в паре, вот он и учил. Только Шороха и Стрижа. Остальные подмастерья не умеют в бою думать ни о ком, кроме себя. Ткачу не нужно никого защищать: пришел, убил, исчез. Напарник ему — лишь помеха, на тропы тени ходят по одному.

Проклятье. Надо было убить белобрысого, как угодно убить, и плевать, что ткач, убивший другого ткача, отвечает перед Темным Братом. Хисс не казнит своих слуг попусту. Хиссу нужны ткачи, умеющие постоять за себя и исполнить его волю, а не барашки на заклание.

Волчок покосился на шагающего рядом Угря. Молчит, словно и не было того дневника. Но — был. Перед игрой был. Потому что ни Волчок, ни Угорь не обязаны умирать на испытаниях ради того, чтобы сын Мастера получил свои ножницы. Не зря Хисс дал ткачам закон, запрещающий жениться и иметь детей. Службы Темному достойны самые лучшие, а не чьи-то там сынки.

Прогулка завершилась около ипподрома, в «Хромой Кобыле». Рябой трактирщик протирал кружки засаленным фартуком.

— Вам чего? — буркнул он, едва Волчок и Угорь подошли к стойке.

Оглядев рябую рожу с глазами навыкате, Волчок пожал плечами. В «Хромой кобыле» можно делать незаконные ставки, продавать краденое, покупать дурь и нанимать дешевых головорезов, но нельзя ничего есть. Буркало — прирожденный отравитель, от его стряпни даже крысы дохнут.

Угорь выразительно глянул трактирщику за спину и велел:

— Кардалонского и гоблиновой травки.

Буркало расплылся в подобострастной ухмылке и проводил гостей в заднюю комнату. Маленькая и душная, она выглядела куда приличнее общего зала: застеленные коврами низкие ирсидские диванчики, чистый столик, на нем блюда с фруктами и сластями. Через минуту трактирщик принес пучочек сизой травы, жаровню с угольками, трубку и бренди.

Набив длинную трубку и прижав угольком, Волчок с опаской сделал первую затяжку. Вспомнилась соседка, «знахарка-травница», и докеры с мутными глазами и слюнявыми губами, неверными руками отсчитывающие медные динги. Мать тоже курила травку, когда приходилось совсем худо.

Волчок сморгнул мерзкую картину. Чтобы стать полудурком, надо курить годами. А он не такой осел! Всего пару затяжек, чтобы прошла боль.

После первой он почувствовал себя много лучше. После второй — почти нормально. Собирался затянуться в третий раз, но, взглянув на Угря, отложил трубку. Тот кивнул и отставил бокал — почти полный.

— Рассказывай.

Волчок согласно склонил голову и, прикрыв глаза, мысленно вернулся на рынок, за минуту до того, как Стриж исчез.

Угорь слушал не перебивая. Только когда Волчок закончил, велел вернуться еще раньше и припомнить все подробности, вплоть до количества улетевших у газетчика листков. К концу допроса Волчок чувствовал себя оливкой после маслодавильни: так дотошно его не выспрашивал даже наставник. Но от предложенной трубки отказался — пусть в голове снова муть и отбивают полдень десятки Кукольных Часов, бывало и хуже, переживем.

Тем временем Угорь завел разговор о традициях. Мол, гильдия Ткачей существует полтысячи лет, с самой Мертвой войны, и держится только на законе. Если б не Канон Полуночи, воины Хисса давно бы выродились в шайку ворья и мошенников.

Волчок пил горячий травяной настой и поддакивал. Осторожно поддакивал, со своим мнением не лез — мало ли зачем Угорь затеял беседу. Может, дневник — приманка и сейчас наставник их слушает, вон тень в углу слишком уж темная…

А может, и не наставник. Может, Седой Барсук. Не сам же Угорь нашел записи.

Про дневник Угорь молчал. Зато всячески намекал, что подмастерьям стоит держаться вместе, внимательно читать толкования к Канону Полуночи и не развешивать уши. Видимо, для большей убедительности он пустился в откровения. Историю о том, как семья Угря погибла от рук темного шера Бастерхази, а сам он по чистой случайности не сгорел вместе с домом, Волчок пропустил мимо ушей. Он давно знал, что Угорь ненавидит придворного мага и служит Хиссу лишь ради возможности отомстить. Да и страшных историй о темных магах ходит множество еще со времен Ману Проклятого, кому они интересны!

— Кстати, прихвати с собой гоблинову травку и вечером натрись, — резко сменил тему Угорь и замолк.