Ангел и убийца. Микрочастица мозга, изменившая медицину - читать онлайн книгу. Автор: Донна Джексон Наказава cтр.№ 61

Каждый раз, когда мозг Хезер выбирает лучший путь, Траллингер дает сигнал. Через полчаса гудки начинают раздаваться один за другим. Вот и все, первый сеанс терапии Хезер завершен.

– Мы уже можем видеть, что альфа– и тета-волны несколько раз пересекались и приближались к оптимальному состоянию, – говорит Траллингер. – сначала нужно поощрять мозг, когда альфа– и тета-волны начинают перекрещиваться так, как это нужно.

Он показывает изображение похожее на два набора холмов и лощин, наложенных друг на друга. Когда один холм начинает подниматься, другой опускается и пересекается с первым. Вместе перекрещенные холмы образуют фигуру странной формы, похожую на гусеницу.

Хезер смотрит на него.

– Что это значит?

– Это значит, что мы сделали большой шаг вперед, – отвечает он. – Лечение продвигается хорошо.

Мы пьем чай после шестого сеанса терапии у Траллингера. Хезер признается, что она по-прежнему беспокоится за близких, но замечает первые незначительные перемены.

– Происходят мелкие сдвиги, так как теперь я чувствую себя немного иначе, когда нахожусь рядом с Джейн, – объясняет она. – Раньше это всегда было стрессом для меня. А если я не так тревожусь в ее обществе, это уже характерный показатель.

Она вспоминает события прошлой недели. Джейн приехала домой на осенние каникулы с вывихнутым коленом, которое плохо заживало. Она страдала от боли и ходила на костылях. Хезер записала ее на прием к специалисту.

– Еще до приезда Джейн попросила меня задать несколько вопросов знакомому ортопеду. Мне казалось, что я получила все нужные ответы, но Джейн все равно осталась недовольна, что я не узнала больше полезной информации.

Хезер вздыхает, откидывает волосы и прижимает пальцы к вискам, как будто делает короткий массаж головы.

– Может быть, я просто слишком устала, чтобы все правильно вспомнить, – говорит она. – Не знаю. Я подавила желание упрекнуть ее за придирки. Наверное, я не сразу заметила, что они вызваны ее собственными заботами и тревогами. «Посмотрим, – сказала я. – Когда мы вместе придем к ортопеду, он все объяснит».

– Потом мы сидели в молчании, потому что я больше не могла сказать ей ничего полезного или одобряющего, – говорит Хезер. – Я часто пережидала молчание, когда занималась с моими учениками. Это меня не беспокоило. Однако раньше мне было трудно вынести молчание, когда я находилась рядом с Джейн. Я всегда старалась заполнить пробелы какими-нибудь одобрительными словами. Исправить положение. Сделать все лучше, пользуясь только словами. Но в тот момент, когда я тихо сидела с дочерью, то осознала, что чувствую себя спокойнее. Я не была так взволнована вещами, которые раньше сильно тревожили меня.

Джейн резко спросила свою мать, почему она ничего не говорит.

– Мне больше нечего добавить, – ответила Хезер. – Я готова помогать тебе, и мы вместе пойдем к врачу

Джейн сразу же рассердилась.

– Тогда почему бы тебе не уйти? Какой толк от того, что ты сидишь в моей комнате?

Хезер поцеловала дочь и вышла.

– Как правило, я особенно расстраиваюсь после таких пререканий, – говорит она. Но теперь я была… странно спокойной. Я понимала, что сделала все возможное.

Хезер погуляла с собакой и зашла в магазин.

– Когда я ходила между рядами полок, то думала, как раньше часами страдала и переживала такие моменты, гадая о том, что я могла сказать или сделать по-другому, – говорит она. – И вдруг я поняла, что не обязана это делать.

Она откидывается на спинку стула.

– Я чувствую себя спокойнее. Шесть визитов к доктору Траллингеру что-то изменили в моих болезненных реакциях на окружающий мир. Я почти отрешенно наблюдаю за тревогой Джейн, за ее раздражением и перепадами настроения. Возможно, я отступаю назад и вижу вещи в новой перспективе.

– Полагаю, машина не лжет, – говорит мне Хезер по телефону. – Точнее, нельзя обвести машину вокруг пальца.

Хезер описывает свой последний сеанс. Она слушала гудки, координируя глубокое дыхание с безмолвными восклицаниями «Хорошая работа!», но не могла войти в нормальное расслабленное состояние. Кое-что беспокоило ее.

Когда она перешла на неполный график педагогической работы, чтобы больше помогать своей дочери и родителям, Хезер также надеялась заложить основу для новой программы благополучия для ее учеников. Если говорить конкретнее, она интересовалась разработкой мероприятий, помогающих подросткам лучше справляться с негативным влиянием социальных сетей. Хезер уже давно вынашивала этот план и собиралась внедрить его в нескольких школах после того, как проблемы Джейн и родителей немного уладятся. Во время своих поездок из одного города в другой она наметила контуры этого плана, но, по ее словам, «мне просто не хватало самодисциплины для того, чтобы составить график собеседований и предпринять кое-какие первоначальные шаги».

– Теперь я начинаю понимать, что мне просто не доставало устойчивого внимания, – продолжает она. – Когда нейронная обратная связь помогла мне справиться с хронической тревогой, с глаз словно спала пелена, и я поняла, какой рассеянной была.

Хезер признается, что когда Траллингер впервые сказал, что на основании первой беседы он пришел к выводу об ее проблемах с вниманием, а сканирование мозга подтвердило это, то она не хотела верить ему.

– Но он оказался прав, – говорит она. – Я могу видеть, насколько я импульсивная и рассеянная, и что мешало мне сосредоточиться. Меня всегда тянуло в разные стороны. Сейчас я понимаю, что рассеянность была защитным механизмом, удерживавшим меня от мыслей о тяжелых вещах, но она сослужила мне плохую службу, – в трубке слышен вздох Хезер. – Хотя теперь я реагирую не так остро, мне по-прежнему почти не удается расставлять приоритеты и держаться за них, эффективно распоряжаться своим временем, не беспокоиться об остальных и найти способ заниматься вещами, которые я хочу делать для себя.

Во время последнего сеанса Хезер не могла избавиться от тягостных раздумий:

– Я все время думала: «Почему ты не занимаешься своей программой для благополучия школьников, Хезер? Разве не ради этого ты перешла на частичную занятость? Почему ты не можешь довести свои идеи до конкретного воплощения? Да, трудно иметь нескольких членов семьи, у которых есть серьезные проблемы со здоровьем. Да, они нуждаются в тебе, но ты должна сосредоточиться на задуманном. Почему же у тебя не получается?»

А потом она как будто задремала.

После сеанса Траллингер показал ей диаграмму, подтвердившую, что дело пошло не так. Волнообразные формы больше не пересекались друг с другом.

Я напоминаю Хезер, что путь к выздоровлению часто бывает тернистым. Он похож на переход через Швейцарские Альпы – вы то поднимаетесь вверх, то спускаетесь вниз, хотя в целом двигаетесь в правильном направлении. Вот и Хезер определенно находится на верном пути.