Под розой - читать онлайн книгу. Автор: Мария Эрнестам cтр.№ 26

— Ты гуляла? — спросил папа. — Очень разумно с твоей стороны. Мне бы тоже не помешало проветриться после вчерашнего. Хочешь есть? Мы пожарили яичницу, есть еще ветчина и помидоры. Нам лень было готовить полноценный завтрак…

Он умолк. И старался не смотреть мне в глаза. Мама же заявила мне как ни в чем не бывало:

— Идиотка! Она, видите ли, выступает за здоровый образ жизни, не то что ее старая мамаша! Зато я не боюсь пробовать что-то новое в жизни, а вы оба торчите дома.

Может быть, тогда с Бьерном я пережила стресс. А может, и нет. Скорее всего, испугалась не я, а мое тело. Буквально через неделю я поскользнулась на тротуаре, упала и ударилась головой. Меня увезли в больницу и поставили диагноз — сотрясение мозга. Я проболела несколько недель. Должно быть, мое отсутствие положительно сказалось на атмосфере в нашем доме, это было как антракт в спектакле, после которого занавес снова поднимается, открывая зрителям новые декорации и отдохнувших актеров.

Зачем я это пишу? Может быть, потому что мне кажется, что надо поторопиться?

4 июля

События развиваются так стремительно, что дневник пришлось на время отложить. Позавчера позвонила в панике Ирен и сообщила, что видела у себя в спальне незнакомого мужчину. Она уже легла спать и понятия не имела, как ему удалось войти — ведь она заперла все двери. Он стоял в темноте и смотрел на нее, лежащую в постели. Слава Богу, Ирен нажала на кнопку сигнализации, которую установили социальные работники, чтобы она могла их оповестить, если с ней что-то случится. А потом вне себя от страха позвонила мне. Ее можно было понять.

Разумеется, именно мне пришлось выяснять, что же случилось на самом деле. Оказалось, что это, собственно, и был социальный работник, который совершал контрольный обход престарелых. Он позвонил в дверь, а поскольку никто не ответил, открыл ее запасным ключом и вошел. Я попросила представителей социальной службы в следующий раз быть поосторожнее: если есть риск, что пожилой человек уже лег спать, не стоит врываться к нему в спальню, так можно его до смерти напугать.

Но я понимала, что ситуация выходит из-под контроля. Разговаривать с социальной службой о том, что за Ирен требуется особый уход, было бесполезно. Они отказывались отклоняться от установленных правил ухода за престарелыми, и то, что Ирен — живой человек, их совершенно не волновало. Дочь обещала заглянуть к ней, но через пару часов перезвонила и сообщила, что не успевает, потому что ей надо покормить кошек. Когда Ирен мне об этом сообщила, я так расстроилась, что решила позвонить Сюзанне и предложить пообедать со мной в соседнем городке. Мы могли бы взять с собой Свена.

Бывший муж Сюзанны Йенс внезапно появился у нее на пороге пару дней назад и заявил, что хочет пообщаться с детьми. Новая пассия Йенса собралась в Данию на пару дней, и в его плотном расписании вдруг образовалось время, чтобы выполнить свой родительский долг. Сюзанна хотела было захлопнуть дверь прямо перед его длинным тощим носом, но сообразила, что его визит даст ей возможность хоть немного отдохнуть от детей и побыть одной. Отослав Йенса в ближайшее кафе, она собрала детей и отправила к нему. Слава Богу, сейчас они на каникулах, и их гораздо проще собрать. В школьный период проследить, чтобы они взяли с собой все учебники, тетради, бутерброды, сменную обувь и спортивную форму, просто нереально. Сейчас же главное — не забыть купальники, игрушки и книги для Анны-Клары.

Мне трудно было заставить себя позвонить дочери. Всю жизнь я стремилась быть независимой и не люблю напоминать кому-то о себе. Я бы умерла, если бы узнала, что со мной встречаются не потому, что этого хотят, а потому, что так положено. Но на этот раз мне очень хотелось увидеть Сюзанну. Я была как курильщик, который, бросив пагубную привычку, все равно тянется за сигаретами.

«Мать не обманешь», — говаривала моя бабушка, когда мама в ответ на ее вопрос отвечала, что все чудесно. Я понимаю, что бабушка имела в виду. Когда Сюзанне плохо, мне тоже плохо. Словно, когда она родилась, частичка ее так и осталась во мне и росла вместе с Сюзанной реальной.

Дочь не слишком обрадовалась моему звонку. У нее оставалось две недели до отпуска, а в адвокатской конторе, где она работала, ей поручили вести очень сложное дело о гибели маленького мальчика. Но она с интересом выслушала мои последние новости, в том числе и об Ирен.

Они встречались достаточно часто, чтобы понять, что симпатизируют друг другу. Ирен нашла в моей дочери родственную душу — их обеих интересовали забавные шляпки и прочие покупки — всегда была мила с Сюзанной. Это вызывает у меня противоречивые чувства: мое светлое «я» радуется за дочь, темное ей завидует.

Мы договорились встретиться в Варберге. Свен был счастлив, что его тоже позвали. Мы с ним пришли в ресторан, выбрали столик и в ожидании Сюзанны разглядывали туристов.

Своим появлением она, как всегда, вызывала всеобщее оживление. Ее непослушные черные волосы, решительный взгляд карих глаз и красиво очерченный рот заставили многих мужчин отвлечься от тарелок и выпрямить спины. Я отметила, что она хорошо выглядит: загорелая, хотя еще не была в отпуске, в модном летнем платье и босоножках.

— Привет! Ты такая красивая! Садись же. По-прежнему много работы?

Сюзанна опустилась на стул и вздохнула:

— Вы уже что-нибудь заказали?

Похоже, нам не меньше получаса придется болтать всякие глупости, пока она наконец не расслабится.

— Нет, мы ждали тебя.

Не успела я договорить, как официант уже стоял рядом с нами. Сюзанна, не заглядывая в меню, заказала салат и бокал вина. Свен, который как раз вернулся из туалета, успел крикнуть: «Филе и пиво!», а я попросила рыбу и вино. С формальностями было покончено. Сюзанна откинулась на спинку стула и прикрыла глаза.

— Как дела у детей? — Со свойственной ему бестактностью Свен умудрился ударить в самое больное место.

— Детей? — невесело рассмеялась Сюзанна. — Наверное, так, как они того и заслуживают. Они живут то со злобной брошенной мамашей, то с папашей и его новой пассией. Вот и все. За Пера я не волнуюсь, он, по крайней мере, ничего не скрывает: кричит, швыряет вещи, ругается… И я этому рада. Знаешь, почему, мама? Он выплескивает злость! Но Анна-Клара… Не знаю, что с ней делать. Она молчит. А с Мари хуже всего — она закрывается в своей комнате, включает музыку и просто сидит на кровати, уставившись прямо перед собой. Говорить с ней все равно, что со стенкой. Она ни на что не реагирует.

Нам принесли напитки. Сюзанна, не дожидаясь, пока мы со Свеном поднимем бокалы, схватила свой, сделала глоток и только потом чокнулась с нами. Свен жадно пил пиво. Так жадно, что у него остались «усы» от пены.

— А знаете, что ужаснее всего? Меня никто не жалеет. И знаете, почему? Потому что новая пассия Йенса некрасивая и старше меня. И потому что она «всего-навсего» учительница, тогда как я адвокат. Все считают, что нет повода ревновать, если мужчину угораздило влюбиться в старую и уродливую женщину. Как вам такая логика? Мне кажется, лучше бы он оказался «голубым». Хотя, если подумать, тогда меня винили бы в том, что женщины ему больше неинтересны.