Полуночница - читать онлайн книгу. Автор: Александра Елисеева cтр.№ 79

— Уна, какая же ты хорошенькая! — искренне восхитилась она.

Мне всегда говорил комплименты Арес, но я ему никогда не верила, поскольку не слышала того же от других. Я сохраняла детскую неуверенность в себе. Кроме него, никто и никогда не выделял меня из остальных, но теперь всё изменилось. Меня красило даже не платье или косметика, а счастье и улыбка. Адика не солгала мне вчера: люди ищут в окружающих то, чего не достаёт им самим. А радость никогда не бывает лишней…

Я ждала встречи с Милошем, как ребёнок — зимних гуляний. Заметив его внизу, я едва не кинулась навстречу. Он беседовал с каким-то мужчиной, стоя ко мне спиной. Мне не терпелось узнать, что он скажет, когда меня увидит, но каждый шаг казался слишком медленным.

Наконец я подошла. Сердце замерло в груди, дожидаясь мига, когда Ловкач обернётся. Его собеседник тем временем наградил меня заинтересованным взглядом.

Почувствовав позади чужое присутствие, Милош повернулся ко мне лицом. Я не смогла сдержать улыбки. Руки возбуждённо дрожали, перебирая ткань платья. Я смущённо опустила глаза, чувствуя себя немного неловко и одновременно взбудораженной. Предвкушая реакцию Ловкача, я вся напряглась, не в силах больше ждать.

«Сейчас он скажет, как чудесно я выгляжу… — подумала я. — Давай же, Милош, скажи, как я тебе нравлюсь!» Я с нетерпением вслушивалась в тишину и надеялась, что он хотя бы улыбнётся мне — тепло, по-дружески. Ведь мы достаточно привязались друг к другу за время пути. Но мужчина словно окаменел, не способный сдвинуться с места. Он рванул ворот рубахи, ослабляя его. На лице вора заходили желваки. Но спустя время, когда он сумел прийти в себя, его необыкновенно сухой голос вдруг ударил кинжалом прямо в сердце:

— Что ты творишь?! — яростно взревел Милош, подхватывая меня за руку.

Я ошеломлённо захлопала глазами, не понимая, чем заслужила подобное отношение. Взгляд заволокла пелена слёз. Непрошенные слезинки заскользили алмазными каплями по щекам, растирая краску. Уязвлённая несправедливым упрёком, я рванула в сторону, надеясь позорно сбежать, но вор крепко держал мою руку.

— Что такое?.. — не сразу смогла прошептать я. Но он продолжал меня отчитывать, словно вздорного ребёнка, силком утаскивая из зала:

— Кто тебя надоумил так разукрасить лицо?! И это платье… О чём ты думала?

Он вывел меня из зала и потащил наверх. Я шла за ним послушно, как телёнок, ведомый хозяином на убой. Ничего не соображала, когда Милош затолкнул меня в комнату. А он, нещадно разбивший мои надежды, зашёл следом и лишь там сумел немного успокоиться. Никогда не видела Милоша таким злым… Разве что только тогда, когда он застал меня с Лираном. Но в остальное время спокойствию вора можно было позавидовать. Он всегда оставался терпеливым и собранным, не давая чувствам взять над собой верх.

— Уна… — рассеянно пробормотал он, взволнованно проведя рукой по волосам. — Я просил, Треокого ради, не привлекать внимания! Откуда вообще у тебя взялись деньги? Ты понимаешь, что это платье гораздо дороже, чем то, что по легенде мы можем себе позволить? Нам не следует привлекать внимания!

— Я не подумала, — прошептала я, опуская глаза. Когда дело касалось Ловкача, я теряла голову. Спустив все монеты, полученные от Ареса, на наряд, я лелеяла надежду, что хоть немного трону сердце мужчины, но он оставался слеп. А может, я была настолько ему противна, что он делал вид, что совсем не замечает моего поведения.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Каждую ночь, смыкая глаза, я мечтала о нём, биение сердца неизменно учащалось, стоило ему оказаться рядом, а от светлой улыбки подкашивались ноги.

Чем я так прогневала Треокого, что постоянно натыкаюсь на холодность и равнодушие? Даже в день моего семнадцатилетия Милош сумел меня грубо оттолкнуть и ранить. Я села, закрыв руками лицо, не желая его видеть.

— Ты понимаешь… Ты не можешь не понимать, почему я это сделала, — тихо сказала я, без утайки делясь самыми сокровенными мыслями. — Я не могу думать ни о ком, кроме тебя.

Повисло неловкое молчание, разбавляемое лишь моими судорожными всхлипами. Я знала, что своей фразой разрушила стену отчуждения, стоявшую между нами. Больше он не сможет притворяться. Я устала пытаться привлечь его внимание. Пришло время поговорить начистоту.

Я подняла глаза, пытаясь разгадать, о чём думает великий Ловкач. Вор подошёл к окну, положил руки на подоконник и уставился вдаль. Внезапно он показался куда старше, чем есть на самом деле. Он выглядел как страшно усталый человек.

Но его ужасные слова всё-таки не стали для меня откровением. Где-то в глубине души я подозревала, чем всё закончится, но не смогла отступить.

— Я не могу быть с тобой, Уна, — резко произнёс мужчина, избегая моего взгляда. Сердце сжалось, — Ты мне не ровня. Обычная женщина, пусть даже и зрячая, никогда не станет мне по-настоящему близкой. Ты знаешь, кто я. Я никогда не возьму тебя в жёны, а давать пустую надежду, по меньшей мере, бесчестно.

— А той девушке из трактира ты давал надежду? — вскинулась я, вспомнив, как его внимание недавно привлекла какая-то вертихвостка.

— Какой?.. — удивился он. — А, Жизелле… Тебя она не должна волновать. Эта особа — посланница Лирана. Благодаря ей я знаю, где теперь он скрывается и что поручает мне. Но в любом случае не нужно меня ревновать, Уна. У нас есть общая цель, но не более того.

— Что же… — убито протянула я. — Спасибо за откровенность.

Несмотря на пустоту, выжегшую всё в груди, я смогла сохранить твёрдость и скрыть, какую рану он мне нанёс, хотя он не мог не догадываться. Милош имел полное право мне отказать, и всё равно я чувствовала себя преданной и вышвырнутой вон.

— Уна… — начал было он. Вор не умел успокаивать и сопереживать. Я знала, что вся эта ситуация казалась ему ужасно неловкой, но я не собиралась её сглаживать.

— Не надо, Милош, — отрезала я, нарушив ещё одно правило — не называть его настоящим именем, но по-другому в этот миг я не могла поступить.

Я безучастно смотрела перед собой, ничего не видя. Внутри билась боль.

— Уйди, — попросила я.

Он замер в нерешительности, но спустя минуту, вероятно не зная, как ещё поступить, ушёл, аккуратно закрыв за собой дверь. Его не волновали чувства северянки Уны. Его тревожил рассудок зрячей — личной игрушки наследника престола.