Обитель Апельсинового Дерева - читать онлайн книгу. Автор: Саманта Шеннон cтр.№ 74

Никлайс от расстройства даже не ответил. Эйзару строго взглянул на женщину сквозь очки, и та отвернулась.

Отвлекшийся на мгновение Никлайс наступил на ногу в сапоге.

Он услышал резкий вздох. Эйзару подхватил друга, а вот молоденькой сейкинке с отдавленной ногой посчастливилось меньше. Она сбила локтем вазу с прилавка, и та разбилась о камни мостовой.

– Прости меня, достойная госпожа, – низко поклонился ей Никлайс. – Я был невнимателен.

Торговец угрюмо разглядывал осколки своей вазы. Женщина медленно обернулась к Никлайсу.

Ее черные волосы были собраны в узел на макушке. Одета она была в складчатые штаны, шелковую блузу цвета темного моря и бархатную накидку. На боку висел меч. Рассмотрев оттенок блузы, Никлайс помимо воли разинул рот. Водяной шелк, если он не ошибся. Название вводило в заблуждение – ткань делалась не из шелка, а из волос. Из гривы драконов, если быть точнее. Такая ткань отталкивала воду не хуже масла.

Женщина шагнула к Никлайсу. Ее угловатое лицо носило следы солнечных поцелуев, губы обветрились. Горло украшал солнечный жемчуг.

Но в краткие мгновения встречи их взглядов в память Никлайсу врезался шрам. Он рассекал ей левую скулу, изгибаясь к уголку глаза. Точь-в-точь рыболовный крючок.

– Чужестранец, – пробормотала женщина.

Никлайс заметил, как притихла окружавшая их толпа. У него закололо в затылке. Чувствовалось, что его неуклюжесть граничит с преступлением.

– Достойный горожанин, что делает этот человек в Гинуре? – обратилась женщина к Эйзару. – Его место на Орсиме с прочими ментцами.

– Достойная Мидучи, – поклонился Эйзару. – Мы смиренно извиняемся, что прервали твой день. Это – ученый доктор Рооз, анатом из Вольного Ментендона. Он прибыл, чтобы предстать перед вседостойным государем.

Женщина хлестнула обоих взглядом. Ее воспаленные глаза говорили о тревожных ночах.

– Как тебя зовут? – спросила она Эйзару.

– Мояка Эйзару, достойная Мидучи.

– Не выпускай этого человека из виду, достойный Мояка. Он не должен расхаживать без присмотра.

– Понимаю.

Она швырнула Никлайсу последний взгляд и резко отвернулась. На спине у нее Никлайс увидел золотого дракона.

Сульярд рассказывал, что у встреченной на берегу женщины была такая же эмблема, только голубая.

Святой, это она!

Эйзару заплатил торговцу за ущерб и потянул Никлайса в мощеный переулок.

– Кто это была, Эйзару? – на ментском спросил его Никлайс.

– Достойная Тани. Она из Мидучи. Всадник великой Наиматун из Глубоких Снегов. – Эйзару промокал шею платком. – Надо было мне ниже поклониться.

– Я верну тебе деньги за вазу. Э-э… когда-нибудь.

– Какие-то несколько монет, Никлайс. Знания, полученные от тебя на Орисиме, стоят много больше.

Никлайс решил, что Эйзару, насколько то доступно человеку, близок к совершенству.

Они поспели на рыбный рынок в самое время. Серебряные крабы лились из соломенных ловушек, сверкая, словно рыцари в стальной броне. В давке Никлайс чуть не потерял Эйзару, но его друг победно растолкал народ и выбрался на свободу с очками набекрень.

Домой они вернулись перед закатом. Никлайс сослался на головную боль и удалился к себе в комнату, где сел у светильника и потер наморщенный лоб.

Он всегда гордился своим мозгом, но в последнее время не задавал ему работы. Пора было это исправить.

Тани Мидучи, без сомнения, та женщина, которую Сульярд встретил на берегу. Ее выдал шрам. Это она в ту роковую ночь провела чужестранца на мыс Хайсан и подкинула его музыкантше, которая теперь томится в тюрьме. Или уже лишилась головы.

Куцехвостый кот вспрыгнул ему на колени и замурлыкал. Никлайс рассеянно почесал зверька между ушами.

Великий эдикт требовал без промедления сдавать нарушителей границы властям. Так должна была поступить и Мидучи. Почему она вместо этого подбила подругу спрятать его на торговом посту?

Найдя ответ, Никлайс испустил такое громкое «Ха!», что испуганный кот свалился с его коленей.

Колокола!

На следующий день звонили колокола – возвещали церемонию, открывавшую Мидучи путь в драконьи всадники. Если бы накануне на мысе Хайсан обнаружили чужестранца, порт бы, конечно, закрыли, чтобы проверить на красную болезнь. Мидучи спрятала Сульярда на Орисиме – на отрезанном от города островке, – чтобы не нарушить церемонию. Честолюбие для нее выше закона.

Никлайс взвешивал свои шансы.

Сульярд согласился рассказать на допросе о женщине со шрамом в форме крючка. Может быть, и рассказал, но никто не мог знать, что она – Мидучи. Да никто и не поверил бы слову нарушителя границы. А вот Никлайс защищен соглашением между Сейки и Ментендоном. Оно уже раз избавило его от наказания, может защитить и теперь.

Еще есть возможность спасти Сульярда. Если он наберется храбрости перед государем и при свидетелях обвинит Мидучи, дому Надама придется, чтобы не рисковать торговым соглашением, предпринять какие-то действия.

Никлайс потер лоб. Он не сомневался: есть способ обернуть обстоятельства в свою пользу. Знать бы только какой?

К ночи вернулась домой усталая, с покрасневшими глазами Пуруме, и тогда слуга подал серебряного краба со свежими овощами и отваренным с каштанами рисом. Рассыпчатое белое мясо было превыше всяких похвал, но Никлайс слишком углубился в размышления, чтобы оценить лакомство. После еды Пуруме ушла, а Никлайс остался за столом с Эйзару.

– Друг мой, – начал он, – прости мне, если мой вопрос выдает невежество.

– Только невежда не задает вопросов.

Никлайс прокашлялся.

– Эта всадница, благородная Тани, – начал он. – Насколько я могу судить, всадников у вас почитают почти наравне с драконами. Это так?

Его друг долго обдумывал ответ.

– Они не боги, – сказал он. – В их честь не возводят храмов – но они в почете. Вседостойный государь, как тебе известно, ведет род от всадника, сражавшегося в Великой Скорби. Драконы видят в людях-всадниках равных себе, а это великая честь.

– Учитывая все это, – стараясь держаться небрежного тона, спросил Никлайс, – как бы ты поступил, узнав, что кто-то из них совершил преступление?

– Если бы я был в этом целиком и полностью уверен, то сообщил бы их командиру, достойному морскому начальнику в замке Соляных Цветов. – Эйзару склонил голову к плечу. – Почему ты спрашиваешь, друг мой? Ты думаешь, кто-то из них действительно совершил преступление?

Никлайс затаил улыбку.

– Нет, Эйзару, это вопрос умозрительный. – Он переменил тему: – Я слышал, что ров Гинурского замка полон прозрачных, как стекло, рыб. И когда они светятся ночью, их можно видеть насквозь, до костей. Скажи, правда ли это?