Гражданин Бонапарт - читать онлайн книгу. Автор: Николай Троицкий cтр.№ 49

Перед выступлением в поход генерал Бонапарт как главнокомандующий провел на площади Республики в Ницце парад своих войск, описанный в разнообразных источниках ^[471]. Сначала главнокомандующий обошел ряды своих солдат, запросто, дружески беседуя с ними, ободряя и заверяя, что скоро они будут с гордостью говорить: «Я служил в Итальянской армии!» Затем, уже верхом на коне, он выступил перед войсками с зажигательной речью: «Солдаты! Вы раздеты и голодны. Правительство много вам задолжало, но дать ничего не может. Ваше терпение, ваша готовность перенести любые лишения, ваша отвага восхищают всю Францию. Она не спускает с вас материнских глаз и сострадает вам. А я поведу вас в самые плодородные земли света. Богатые области и города будут в вашей власти. Вы там найдете все - богатство, почести, славу. Солдаты Итальянской армии! Вы хотите этого - значит, можете! Вперед!»

К. Клаузевиц почему-то считал, что Наполеон «за всю свою жизнь ничего лучшего не написал и ничего лучшего не сделал, чем этот призыв» ^[472]. Думается, гораздо более мотивированна трактовка Е. В. Тарле. Дело не в таких понятиях, как «лучше» или «хуже». Евгений Викторович справедливо подчеркнул, что Наполеон «объяснялся со всей армией ТАК только на этот раз <...>. Личного обаяния и безоговорочной власти над солдатами он тогда еще не имел. Вот и решил подействовать на своих полуголодных и полураздетых солдат лишь прямым, реальным, трезвым указанием на материальные блага, ожидающие их в Италии» ^[473]. В дальнейшем, как мы еще не раз увидим, Наполеон как генерал, консул, император умел воодушевить солдат иначе, обращаясь к их самолюбию, воинской чести, патриотизму, и делал это лучше, чем в 1796 г., когда призвал солдат обогащаться за счет грабежа чужих земель.

Итак, Наполеон начал свою итальянскую кампанию 5 апреля 1796 г. К тому моменту из Директории поступил приказ перейти в наступление. Клаузевиц не без иронии отмечал, что если бы Бонапарт такого приказа не получил, «то сам отдал бы его себе» ^[474].

Напомню читателю, что план кампании он разработал еще в Топографическом бюро военного отдела Конвента летом 1795 г. Главная идея плана заключалась в том, чтобы отрезать сардинскую армию от австрийской и бить противника (сначала сардинцев, а потом австрийцев) порознь. Разбив австрийцев, Наполеон предполагал далее - независимо от успехов или неудач армий Моро и Журдана на «главном», Рейнском, театре войны - идти на Вену. Д. С. Мережковский не без оснований назвал этот план «величайшим стратегическим замыслом после Александра Македонского и Цезаря» ^[475].

Поскольку австрийская и сардинская армии вместе и даже одни австрийцы значительно превосходили французов числом (и людей, и орудий), успех кампании зависел от реализации двух условий: во- первых, от того, сумеют ли французы ударить по сардинцам внезапно, и, во-вторых, смогут ли они маневрировать между сардинцами и австрийцами так искусно, чтобы не подставить себя под ответный удар превосходящих сил противника.

В поход к невиданным дотоле со времен Александра Македонского и Юлия Цезаря вершинам воинской славы Наполеон повел апрельским утром 1796 г. уже не «скопище оборванцев». Да, его Итальянская армия еще не была в должной мере сытой, одетой, обутой; отдельным ее частям не хватало даже оружия. Но теперь она стала боеспособной, дисциплинированной, идейно и морально окрыленной, т. е. преобразилась до неузнаваемости. «Вот чудо Бонапарта, - удивлялся и вместе с тем восхищался Д. С. Мережковский, - в две недели “нищая рвань”, “разбойничьи шайки” санкюлотов преобразились в македонские фаланги Александра и римские легионы Цезаря - войска небывалые за две тысячи лет» ^[476].

Для вторжения в Италию Наполеон заранее выбрал самый короткий, хотя и самый опасный путь, сопряженный с громадным риском. Он повел армию по знаменитому «Карнизу» - прибрежной кромке вдоль приморской горной гряды Альп, которая вся, от начала до конца, простреливалась с моря английскими боевыми кораблями. Но появление французского воинства на такой дороге было столь неожиданным и прошло оно по «Карнизу» столь быстро, что, возможно, англичане (а сардинцы тем более) не могли и помыслить, чтобы французы отважились на такую дерзость. Как бы там ни было, армия Наполеона без потерь (если не считать нечаянной гибели его друга, армейского интенданта Феликса Шове, больно ранившей главнокомандующего) вторглась на территорию Пьемонта. Глядя на опоясанные снегами вершины окрестных гор, Наполеон воскликнул: «Ганнибал перешел Альпы, а мы их обошли!»

Теперь перед Итальянской армией довольно неожиданно оказались - вразброс, тремя группировками - и сардинские, и австрийские войска. Наполеон мгновенно сориентировался в ситуации (надо «бить по частям»!) и нанес первый удар по центральной группировке, которую составлял австрийский корпус генерала Е. Аржанто, опрометчиво разминувшийся с главными силами фельдмаршала Ж.-П. Больё.

Так, 12 апреля близ городка под названием Монтенотте («Черная гора») грянула первая в ходе итальянской кампании Наполеона битва, в которой приняли участие с обеих сторон примерно по 15 тыс. человек ^[477]. Воспользовавшись капризами погоды (дождь, холод, ту- ман), Наполеон незаметно приблизил к позициям австрийцев дивизию Лагарпа и уже в 5 часов утра бросил ее в атаку. Пока ошеломленные внезапностью нападения австрийцы пытались остановить Лагарпа, Наполеон задействовал второй эшелон - дивизии Массена и Жубера. Их колонны стремительно развертывались и «беглым шагом» накатывались на австрийские позиции. «По ободранной одежде, - пишет о них Анри Лашук, - французские войска можно было издали принять за орды Аттилы» ^[478].

Изголодавшиеся (не только по хлебу и мясу, но и по воинской славе) солдаты «когорты Бонапарта» атаковали с такой яростью, что австрийцы вскоре дрогнули и обратились в беспорядочное бегство. Генерал Аржанто бежал вместе с остатками своего корпуса; за такой позор он будет уволен в отставку. К. Клаузевиц подсчитал, что австрийцы потеряли 2-3 тыс. человек. А. Лашук и А. 3. Манфред определяли их общие потери, по совокупности разных данных, в 6 тыс. человек, включая 2 тысячи пленных, а также пять орудий и четыре знамени ^[479]. Так была одержана первая победа в первой военной кампании Наполеона. Он сам позднее с гордостью говорил: «Мою родословную я исчисляю от Монтенотте» ^[480].