Как я увела жениха с чужой свадьбы - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Волкова cтр.№ 35

Ах, так, значит… Двое против одного… Ну ничего, и не в таких переделах бывали.

— Так! — я схватила из стоявшего у ног ведра крупную картофелину и замахнулась ею. — Иди-ка ты отсюда на свою… крышу!

Ответом мне стал звонкий теткин смех.

— Ой, Тонька, я б на твоем месте поостереглась грозить картошкой мужику с топором!

Только тут я обратила внимание, что Ярослав действительно держал в руке топор. Но это не помешало мне таки швырнуть в него картофелиной — исключительно за его наглую усмешку. А он, как ни в чем не бывало, отбил ее ребром ладони и повернулся к тетушке.

— Рубероид в хозяйстве есть?

— Был кусок, — кивнула тетя. — Пойдём.

И они пошли вдвоем, но перед этим обернулись и хором сказали:

— Не смей поднимать ведра!

Ну не кидать же в родную тетку картошкой…

***

Картошку мы не докопали. Решили не убиваться и оставить немного на завтра. Огарёва я демонстративно проигнорировала и надменно прошествовала в дом. А вот тетушка остановилась, я из дома смотрела, как они о чем оживленно разговаривают, и тетя периодически смеется. Хорошо, что этот ирод одеться соизволил!

— Надеюсь, вы не собираетесь его пускать в дом, — принялась качать права я, едва тетя вошла в дом.

— Мне моя посуда еще дорога, — пожала плечами Антонина Петровна. — А вы перебьете все!

Не вполне удовлетворенная ответом, я фыркнула и поставила кастрюлю с супом на огонь.

***

— Тонька, отнеси гостю покушать.

— Он нам не гость.

Тетя вздохнула. Я прямо чувствовала, что она очень хочет мне сказать многое. Но крепится.

— Голодный же человек.

— Не маленький, захочет есть — вон магазин через две улицы.

— Ну что это за еда — всухомятку да холодное. Горяченького отнеси.

— И не подумаю.

Тетка смотрела на меня знакомым тяжелым взглядом.

— И бить-то нельзя — вот незадача, — вздохнула она, взяла глубокую тарелку и принялась накладывать в нее картошку, тушеную с курицей. — Да и поздно уже бить.

Я демонстративно принялась убирать со стола, а Антонина Петровна пошла кормить свою новую домашнюю скотину.

***

Из дому меня тетя все же нашла повод выгнать — сказала, что надо отнести пакет с какими-то вещами Валентине.

С вдовой моего отца я познакомилась два дня назад. И еще переваривала это знакомство. Она оказалась тихой спокойной женщиной, даже немного запуганной какой-то, как мне показалось. Но приняла меня хорошо, даже тепло, я бы сказала. Напоила чаем и много рассказывала про моего отца. И вроде не ругала его, а все равно фактов не утаишь. Тетя была права — непутевый он был человек. Но зато красивый. Я впервые увидела своего отца — пусть и на фото. В его последних фото было не узнать того ясноглазого улыбчивого красавца, что смеялся со снимка в армейской форме. Глядя на него, я поняла, от чего обе — и Антонина, и Алевтина — потеряли голову. Ах, жалко я не в отца уродилась лицом.

— Зря ты это, Тоня, — ответила мне Валя. Оказывается, последнюю мысль я озвучила вслух. — Ты на Сережу здорово похожа. Глаза его, и ухватки — голову так же держишь, и ноги он так же складывал, когда сидел.

И эту мысль я тоже все еще переваривала.

***

Огарёвский «ровер» стоял перед воротами и мигал аварийкой. Господи, уже сломаться успел?!

Но причина обнаружилась быстро. Оказывается, в машине Огарёв был не один. На коленях у него сидел Митька и крутил и нажимал все, до чего дотягивался. Глаза у него были совершенно очумевшие от восторга. А рядом, на пассажирском сиденье, расположилась Маринка и увлеченно шуршала пакетом с разноцветными конфетами.

Опачки, вот это поворот.

Марина и Митя — это мои сестра и брат, дети Валентины. Мы пока дружно с ней решили не говорить детям о нашем родстве — пусть они привыкнут ко мне. Они славные, а Митька по-настоящему похож на отца — такая же широкая заразительная улыбка. Маришка — она посерьезнее и больше похожа на Валентину.

А теперь мои брат и сестра сидели в Огарёвской машине. И, судя по всему, им там очень нравилось!

Увидев меня, Ярослав открыл дверь и спустил Митьку с колен.

— Так, а ну кыш домой. Скоро стемнеет.

— А ты завтра не уедешь? — тут же спросил Митька.

Огарев стрельнул в меня серым взглядом.

— Скорее всего, нет.

— Значит, мы завтра придем, ага?

— Ага.

— А это нам пакет, — Маришка уже тянула пакет на себя. — Мама говорила, теть Тоня нам что-то передать должна.

Я со вздохом выпустила пакет из рук. Ну вот, и сбежать не получится… Хотя с Огарёва сталось бы увязаться следом. Я вдруг поняла, что упрямства у него, наверное, не меньше, чем у меня. Ну и ладно.

Митька пожал как взрослому Ярославу руку, Маришка, вдруг засмущавшись, измазала ему шоколадными губами щеку, и они вприпрыжку помчались по улице. А мы остались одни.

— Поговорим? — Ярослав не стал откладывать начало разговора в долгий ящик. Я неопределённо пожала плечами. — В машину сядем?

- Нет, — вот в машину я категорически не собиралась садиться. Мало ли… Вместо этого прошла и села на скамейку у палисадника. Огарёв тут же устроился рядом, но, слава богу, не слишком близко. Его мягкие темно-зеленые кроссовки изрядно запылились, на джинсах появилась пара дырок, которых, я уверена, с утра еще не было. На футболку он накинул бомбер. В общем, несмотря ни на что — модный шо песец. Особенно на фоне меня в калошах и теткиной кофте. Я поняла, что мне остро не хватает кулька с семечками. Для полноты образа, так сказать. Чтобы смачно сплевывать ему прямо на темно-зеленые замшевые кроссовки.

— Я без тебя не уеду, — проинформировал меня Ярослав.

Я снова пожала плечами. Спина отозвалась легкой болью — с непривычки-то к сельскохозяйственным работам.

— У меня там стройки, люди, все встанет, — вкрадчиво продолжал Огарёв. — Из-за тебя.

— Даже не думай! — фыркнула я. — Даже не думай перекладывать на меня свои проблемы. Чего ты добиваешься?

— Чтобы ты села со мной в машину и вернулась домой.

— Домой? — как могла ехидно переспросила я.

— Домой.

— Ну, предположим, вернусь. Дальше что?

— А дальше мы идем в ЗАГС и оформляем отношения.

Это хорошо, что кулька с семечками у меня не было. Потому что сейчас я бы этими семечками стопудово подавилась!

— Чего оформим? Отношения?!

— Да, — как ни в чем ни бывало кивнул Огарев. — У нас ребёнок будет. Ты мамка, я папка. Не считаешь, что у нас для этого должны быть официально зарегистрированы отношения?