Я нагнала его у лестницы.
– Я ищу Кеймана, вы не знаете, где он?
– Магистр Крост занят, возможно я могу вам помочь.
– Это вряд ли. Я хотела спросить кое-что… личное.
– Жаль. Было бы любопытно с вами побеседовать. Но как хотите. Если что – я ничего не говорил. Поищите магистра Кроста в лекарском крыле.
– В лекарском? Они что… твою ж!
– Деллин! – раздалось мне в спину укоризненное.
В больничном крыле со вчерашнего вечера? Что-то мне не понравилась такая информация. А я ведь даже не знала, какие в этом мире есть болезни и что вообще может приключиться со здоровьем мага. За время в школе я билась всеми частями тела о землю, лечила воспаление легких и головную боль – всегда казалось, что волшебные зелья есть от всего. А если нет?
Несколько коек в конце большого зала были огорожены ширмами, и за одной из них угадывался темный силуэт. Я осторожно подкралась поближе и сунула нос в тонкую щелочку, чтобы убедиться, что это именно Кейман, а не какой-нибудь огневик-боевик, споткнувшийся о канделябр.
– Эй. Привет. Я тебя искала.
Он сидел в кресле у постели, на которой будто бы спала Яспера. Если бы не неестественная бледность – даже то, что с нее смыли макияж, ее не объясняло, – я бы подумала, что она все еще отсыпается после попойки. Но Яспера не была пьяна, а сейчас слишком глубоко спала для похмелья.
– Ты пропустил пару.
– Забыл. Надо будет попросить Ленарда заменить.
– Она до сих пор не очнулась? Лекарь сказал, что она приняла?
– Она ничего не принимала.
– Тогда что с ней?
– Ты не поняла?
Странный вопрос, от которого повеяло тревогой и обреченностью. Вообще Крост выглядел уставшим и каким-то слишком спокойным. Совсем не в хорошем смысле – его спокойствие пугало, а не убеждало в том, что все в порядке.
– Все. Время закончилось. К сожалению, с обращенными демонами так бывает. В ее сердце больше нет магии, чтобы поддерживать жизнь. Скоро она иссякнет окончательно.
И Яспера умрет.
– И нет лекарства? Как это так? Даже Бастиан пересадил себе сердце, почему нельзя найти новое для нее?
– Потому что это разные ритуалы, – со вздохом ответил Кейман. – Между демоном и обращенным особая связь на крови. Ванджерий подпитывает тех, кого обращает, чтобы сердца не угасали. Без ритуалов срок не слишком большой. Она знала, на что шла. Вечность рядом с Ванджерием или крохотный кусочек жизни, но вдали от него. Я обещал, что буду рядом, когда все закончится.
– Звучит несправедливо.
– Как и тысячи вещей в этом мире.
Интересно, каким бы он был, не вмешайся Акорион. Смогли бы Таара и Крост, вместе, как хотела мама, сделать его светлее и безопаснее?
– А если… – Я закусила губу. – Не знаю, провести еще какой-нибудь ритуал? Можно связаться с Киглстером, тем ученым, который прислал Бастиану сердце. Он на таком, кажется, собаку съел… дракона, точнее. Что-нибудь придумает.
– Нечего придумывать. Чтобы создавать ритуалы, управляющие жизнью, нужно быть не магом, а богом. Темным богом, за помощью к которому обратиться невозможно. Ты не сможешь создать ритуал с нуля, да и вряд ли что-то можно придумать в обход ритуалов на крови. Мы знали, что однажды это случится, просто старались не думать. Как оказалось, зря. Я не так себе все это представлял. Думал, она скажет, когда почувствует, что сил не хватает.
– А она чувствовала?
– Да. Похоже, что да. Молчала. Вчера стало совсем плохо, не выдержала.
Что такого миру сделал Кейман, что ему так не везет с женщинами? Одну убил сам, вторая умирает. Они с Бастианом как будто соревнуются, кто соберет больше трагедий за максимально короткий срок.
– Я представлял себе это как-то иначе, – вдруг сказал он. – Что однажды, когда все будет хорошо и спокойно, мы поймем, что пора, попрощаемся и светло погрустим о временах, когда нам было весело и здорово. Почему-то мысль, что все кончится так, мне не приходила. Вроде как все плохо и доверия уже нет, но на это сейчас нет времени. Потом как-нибудь разберемся и все наладим.
– Она надеялась на «сейчас». В ее голове только ты.
Я осеклась и чуть ли не до крови прикусила язык.
– Извини. Я не очень-то умею утешать.
Через силу Кейман улыбнулся. Прямо как родитель улыбается ребенку, чтобы тот не переживал и шел играть дальше.
– Иди учись. Это не твоя беда и не чье-то преступление, это закон жизни. Все умирают, даже те, кого очень не хочется отпускать. С этим сложно смириться. Бастиан до сих пор не может отпустить Деллин. Хотя она никуда и не уходила. Хотя у него есть на это причины. А мне придется отпустить Ясперу. Пожалуй, это та справедливость, о которой Бастиан долго просил.
Кейман задумчиво посмотрел на Ясперу. Его рука дернулась, словно он хотел к ней прикоснуться, но в последний момент передумал.
– Ты будешь сидеть здесь? Принести кофе или обед?
– Когда все разойдутся по комнатам, отнесу ее к себе. Лазарет ничем не поможет. Вряд ли ее хватит дольше чем на пару дней. Их мне простят, я полагаю.
Я украдкой смахнула с ресниц слезы. Воспоминания о маме и ее последних днях накатили со страшной силой. Я точно так же сидела возле нее, боясь пропустить самый страшный миг. Только Яспера действительно в этом нуждалась, а мама просто воспитывала у своего творения нужный характер.
– Я тоже не слишком-то овладел искусством смирения, – сказал Кейман. – Я писал Ванджерию.
– Серьезно?
– Да, просил его кровь для ритуала.
– И что он ответил?
– Что будет вечно скорбеть о самой лучшей своей возлюбленной.
– Мне жаль.
– Не жди «потом, когда все успокоится». Кто-то из тех, кого ты откладываешь на «когда-нибудь», до него может и не дожить.
– Я откладываю всех.
Когда-нибудь я найду в себе силы объясниться с Бастианом. Когда-нибудь попробую помириться с Аннабет. Когда-нибудь поеду к Брине во Фригхейм. Когда-нибудь уйду на Землю. Когда? Что-то из этого имеет шанс осуществиться, только если я сама доживу до светлого и безмятежного «потом».
Школа, казалось, не заметила отсутствия ни Ясперы, ни Кроста. Следовало отдать ему должное: несмотря на то, что преподавателей в школе было не так уж много, они работали как единый организм, подхватывая и прикрывая друг друга. В силу происхождения и специфической силы я мало контактировала с другими темными в школе, но чтобы научить несколько сотен магов контролировать дар, одного Кеймана было недостаточно. И магистры неплохо справлялись с управлением школой даже в отсутствие сразу двоих членов руководства.
Пара уже началась, но, даже если бы меня и приняли после такого опоздания, сидеть за партой и писать конспект было бы невозможно. Дислексия прошла, но с концентрацией все еще были проблемы. Поэтому я просто побрела куда глаза глядят, намереваясь прогуляться или, возможно, полетать.