Покров-17 - читать онлайн книгу. Автор: Александр Пелевин cтр.№ 14

Я терпеливо ждал, пока он прокашляется.

Наверное, я слишком добрый.

Прокашлявшись, человек продолжил — на этот раз быстро, будто на одном выдохе:

— Слушай, у тебя, это, уголек есть?

И снова закашлялся.

— Нет, — ответил я.

Человек снова захрипел, пробормотал что-то неразборчивое и замолк. Больше он не говорил.

Прошло еще полчаса, и в двери лязгнул ключ. Я вскочил с нар, напряженно вгляделся в окошко.

Дверь со скрипом открылась, на пороге стоял высокий молчаливый парень в маске и камуфляже. Это все тот же Серега? Черт их разберет в масках…

Жестом он показал выйти.

Я вышел из камеры, боязливо оглядываясь. Парень в маске снова надел на меня наручники и повел наверх. Проходя по коридору, я попытался вглядеться в окошко камеры, где, скорее всего, сидел тот хриплый, но ничего не увидел.

В том самом кабинете, где час назад меня допрашивали, на стуле перед полковником сидел Капитан. Он выглядел потрепанным, со взъерошенными волосами и кровоподтеком под глазом, но, увидев меня, тут же улыбнулся во все зубы и пожал плечами, будто извиняясь.

— Садитесь, — угрюмо сказал мне полковник.

Меня подтолкнули вперед. Я уселся рядом с Капитаном.

— Как мы и договаривались, товарищ полковник, — с улыбкой сказал Капитан.

Полковник набрал воздуха в рот, сжал губы, зло посмотрел на него. Не дожидаясь ответа, Капитан продолжил:

— Этот человек нужен институту. Вы это знаете.

— Ага, — угрюмо ответил полковник. — А еще этот человек убил одного из наших людей.

Капитан вздохнул.

— Без обид, товарищ полковник. Вы представляете здесь порядок, но не власть. Институт — власть.

Он говорил быстро, по-прежнему слегка картаво — видимо, он картавил только когда волновался.

Человек в маске и камуфляже вдруг повернулся к Капитану и спросил басовитым голосом:

— Какая же у них власть, если они носу не высовывают из своего института?

— Вам нельзя идти против института, — продолжил Капитан, не обращая внимания на человека в камуфляже и продолжая смотреть на полковника.

— Вы прекрасно знаете, — продолжил Капитан, — что только от института в конечном счете зависит, что будет со всеми нами. Институт сейчас близок к решению проблемы, как никогда. Поэтому — да, за ними сейчас последнее слово. И им нужен этот человек. Они расстроятся, если не получат его. А если расстроится институт, плохо будет не только вам, плохо будет вообще всем. Очень плохо. Очень.

Последнее слово он проговорил сквозь зубы, не переставая улыбаться. И продолжил, горячо, сбивчиво, еще сильнее картавя:

— И еще раз повторю. Я знаю, вы цените и уважаете установленный здесь порядок. Мы поступаем так. Вы освобождаете этого человека. Взамен институт будет вам благодарен. Это во-первых. Во-вторых, институт закроет глаза, скажем так… на результат недопонимания между мной и вашими людьми, — он указал пальцем на кровоподтек под глазом. — Я знаю, у вас есть причины меня не любить, но у вас нет никакого права проявлять эту нелюбовь физически. Понимаете? Да, может быть, он убил майора Денисова. Скорее всего, убил. Но это никак не связано с «Прорывом», это во-первых. Это я знаю точно. И он совершенно не осознавал, что делает, это во-вторых. Когда он это делал — и если он это делал, — это был не он. Вам надо это понять, это важно. В конце концов, вы повидали здесь столько чертовщины, так почему вы не можете понять простую вещь: даже если это он убил майора, на этом стуле перед вами сидит не тот человек, который его убил!

Полковник молчал, надув нижнюю губу и барабаня пальцами по столу. А потом выдвинул ящик стола, вытащил пистолет Макарова, щелкнул предохранителем и наставил прямо мне в лицо.

Что, серьезно? Опять?

Я подумал, что уже даже не так и страшно, и не мог понять почему. Черное дуло смотрело прямо в лицо, а я вспоминал, сколько раз за эти несколько часов на меня уже наставляли оружие. Этот лысый парень на дороге, Блестящий, а потом тот, кто его убил, Корень, а потом эти, в масках и камуфляже…

— Воевали? — спросил полковник, целясь в мой лоб.

— Нет.

— Странный вы тогда человек. Вроде выглядите так, будто сроду оружия в руках не держали и не знаете, с какой стороны стреляет автомат.

— Это правда. Я не служил в армии по здоровью.

— А когда на вас наставляют оружие, все меняется, — продолжил полковник. — У вас глаза воевавшего человека. Неужели не страшно?

— Страшно.

— Я служил в Афгане, я могу отличить воевавшего, но вот вы… Ладно.

Он посмотрел на Капитана, продолжая наставлять ствол на меня.

— Вот вы. Вы знаете, чем отличается закон от порядка?

— Нет, — ответил Капитан, с опаской поглядывая на ствол. — Может быть, вы…

— А я скажу. Закон говорит, что я не имею права его сейчас пристрелить. Закон говорит, что я не могу этого сейчас сделать, потому что просто нельзя. Нельзя — и все. Пусть он тысячу раз убийца — нельзя. А порядок говорит, что я могу его пристрелить. Чисто технически, физически. Могу. Бам! — и нет его! И мозги по стенке! Но тот же порядок говорит, что за это я буду отвечать. Видите разницу? Закон говорит: это нельзя. Порядок говорит: это можно, но у этого будут последствия. Я знаю, что в мире нет хорошего и плохого, нет добра и зла: есть реальность, существующая здесь и сейчас, и у этой реальности калибр девять миллиметров.

— Один бездомный поэт и шахматист выразил вашу мысль проще: «делай что хочешь — таков закон», — язвительно сказал капитан.

Он раздраженно вздохнул и положил пистолет на стол.

— Ладно, — сказал он, задумавшись. — Я уважаю институт. Убирайтесь оба.

— Спасибо, товарищ полковник, спасибо, я знал, что нам удастся понять друг друга, — Капитан расплылся в белоснежной улыбке. — Родина вас не забудет.

— Машина ваша стоит там же, где мы вас взяли. Пешком уж дойдете. Вон отсюда оба. Снимите с него наручники и отдайте его сумку.

Человек в маске наклонился ко мне и взял за руки.

Я не мог поверить, что меня отпускают. Сейчас он провернет в наручниках ключ, и…

Человек в маске крепко сжал мои руки и придавил меня к стулу так, что я не мог пошевелиться. Полковник резко вскочил из-за стола, в его руке блеснуло что-то прозрачное.

Это был маленький тонкий шприц с черной жидкостью.

— Что вы делаете? — вскрикнул Капитан.

Из коридора вбежал еще один человек в маске, щелкнул предохранителем и приставил к моему виску пистолет.

Я дернулся, но не мог освободиться из захвата. Руки крепко прижимали меня к стулу. Я попытался оттолкнуться от пола ногой, чтобы перевернуться на стуле, но меня сильным толчком поставили на место.