«Неужели посмеешь?» — говорил ее взгляд.
Даже вот так, сидя перед Сергеем в полуголом виде, она сохраняла каплю наивной надежды, что он все-таки в самый последний момент остановится.
Серёга тоже усмехнулся:
«Слабо? Нет, идеальная моя, мне не слабо. Нисколько не слабо».
Он так долго и часто об этом фантазировал. Так что, когда исполнение желания стало таким близким, он ни за что теперь от него не откажется.
Сергей раздвинул ей ноги, подтягивая на себя. С маниакальным упоением рассматривал идеальные черты лица, касался их губами, языком. Пропускал сквозь пальцы идеальные, сложенные один к одному волосы и кайфовал. И, наконец, почти перестав дышать, он медленно все-таки проник внутрь. Всё! Всё это идеальное теперь точно стало полностью его.
Лиза приняла его встречным движением. Назад возврата нет. Тяжело с надрывом дыша, он продолжал двигаться. Он стянул с ее плеч блузку, щелкнул застежкой. Полный доступ и победа. Эмоции, восторг и ликование. Разглядывал, разглядывал и разглядывал… Трогал, гладил, целовал… Лизка была не сильно активна, отдавалась, словно не хотя, но ей определенно нравилось. Прикусив губу, она изредка тихо постанывала, вскидывая голову и прикрывая глаза. Ему тоже нравилось по-хозяйски играть и обладать ее телом.
— Думаешь, надо было доводить до этого? — немного срывающимся от возбуждения голосом тихо спросила она. — Сереж, нам же работать еще вместе. Или уволишь теперь? — вызов снова застыл в ее взгляде, блеснул едва заметной, непролитой слезой.
Он остановился, оставаясь в ней. Довольно улыбнулся.
— Думаю, надо, — счастливым голосом завоевателя ответил ей. Похотливо оглядел каждый сантиметр образцово-безукоризненного тела, приподнял ее ноги, ставя пятками на стол, тем самым открывая больший доступ, чтобы проникнуть глубже, до конца. — И нет, Лиз, не переживай, не уволю, — полностью вышел и снова вошел, увлеченно следя за процессом, — Будем дальше работать. Вместе, — ухмыльнулся, целуя ее коленку, плечо, ухо. — Я буду дальше с тобой работать, Лизка! — многообещающе прошептал он ей, и она выгнулась навстречу.
* * *
Вне дома, как он и обещал, ничего не изменилось. Сергей Лизу и не уволил, и отношение его к помощнице осталось такое же официально-безразличное. В офисе проходили обычные трудовые будни. Не было с его стороны никаких ужимок или обещающих взглядов. Ничего. Только работа, работа и еще раз работа. Много работы и требовательный тиранично-принципиальный директор.
Вечерами же, как оборотень, он менял обличие, и теперь Лиза знала, какой на самом деле в жизни их начальник-мальчишка. Да мальчишка! Так и есть, ведь он и в самом деле оказался младше ее на целый год.
— Привет, девчонки! — радостно сообщал он, появляясь на пороге их дома.
Лерка, сломя голову, неслась в его объятья. Он всегда приходил к ней не с пустыми руками. Сладости, либо мелкие игрушки непременно были припасены для малышки. Сердце маленького ребенка он купил навечно.
Лиза скупилась на эмоции. Ни малейшего намека на радость от встречи с ним и вечная некоторая отстранённость — в этом была вся его Лиза. Предоставляя полный доступ к своему телу, она не пускала в душу совершенно. А Сергею и не нужна была ее душа. Оболочка. Лишь идеальная оболочка — вот что доставляло кайф. Каждый раз проникать в нее и разрушать всю эту правильность и картинность. Ведь этот мир неправильный и совсем не такой красивый.
Ребенок мирно и счастливо спал, а Сергей в эти ночные часы превращал его надменную благовоспитанную маму в похотливую развратную женщину. Снежная королева или мисс синий чулок в свете луны становилась ведьмой, попавшей на шабаш.
Сергею нравился этот период его жизни. И стальная леди — королева Елизавета нравилась, и ее маленькая дочь Валерия, хоть и нагоняла на него бесконечную беспокойную тоску, все-таки умиляла и вызывала улыбки. Нравился их домашний уют. Нравилось наладившееся производство, в котором уже не надо было пахать загнанной лошадью, и стоять надзирателем над каждой структурой. Беседы с психологом тоже вроде уже не так раздражали, и он вполне сносно их переносил. Именно этот период Серёгиной жизни он же — психолог, посчитал хорошей динамикой. Но ни для кого не секрет, что все проходит, и ничто не вечно. За одной полосой приходит другая. Так же и у Сергея его временная «тихая гавань»» сама ушла под воду, не дожидаясь, когда он соберется от нее отчалить.
В самую первую очередь он оставил пост временно-исполняющего обязанности директора — так было нужно. На смену ему пришел нужный, удобный, постоянный человек. Сергей теперь занимался другими делами, но к Лизе по-прежнему временами забегал. Он уже не был ее начальником, но она продолжала его пускать и в свой дом, и в свою постель. Может, никто не знал, но сердце существовало и у нее. За ее холодностью это просто не легко заметить. Никто и не догадывался, что она украдкой часто выглядывала в окно или замирала при звуках шагов на площадке, готовила еду, которая нравилась Сережке, в надежде, что, возможно, он в этот день невзначай снова заглянет к ней.
А потом — так всегда бывает — то никого, то все сразу. Изъявил желание вернуться и начать всё сначала бывший муж Елизаветы. Он все чаще наведывался к дочери, иногда задерживаясь и на ночь. От нее же — от дочери — узнал и о существовании дяди Серёжи. Вскоре «папе» посчастливилось пересечься и с самим «дядей». Как в том анекдоте, встретились муж и любовник.
Лизка, по обыкновению, придерживалась своего амплуа. Холодно и бесстрастно наблюдала за стычкой двух самцов, благо дело дочь в это время находилась детском саду. Папа у ребенка и в самом деле оказался высокий. И широкий — тоже. Об этом упомянуть девочка забыла. На его фоне Серёга смотрелся мелковато, да еще в исподнем. Вытащили его, так сказать, прямо из постели горяченького, когда бывший супруг вдруг решил навестить благоверную во время ее отгула.
— Это и есть тот самый дядя Серёжа? — хмыкнул экс-муж, озадаченно разглядывая натягивающего штаны Сергея, перевел взгляд на Лизу. Та, сложив руки на груди, устремила взгляд в окно. — Ты, когда кого-то в постель тащишь, думаешь хоть немного чем-то, кроме своего передка? — гнев обрушился на нее. — Дура! Кого к ребенку подпускаешь, в курсе вообще?
Девушка вспыхнула и перевела на него горящий взгляд. Сергей, ухмыляясь, тоже смотрел на взбесившегося мужика и продолжал не спеша одеваться:
— Кого? Скажи! Мне тоже интересно, — произнес он. Для застуканного любовника взятый им тон звучал нагловато.
Муж шумно задышал, даже глаз задергался нервным тиком — до того его раздирали злоба и возмущение. Слова яростным плевком полетели в адрес Сергея:
— Не надо искать в моей дочери своего погибшего ребенка! Ты понял? — он снова повернулся к Лизе и продолжил кричать теперь на нее. — Он трахает все, что движется. Идиотка! Ты у него тысяча сто пятьдесят первая! Шлюха!
Лиза бросила взгляд на Сергея, он отвел глаза. Информация ему не понравилась. Этот уют тоже вроде теперь не доставлял никакого восторга, да и девушка уже надоела, надо искать тысяча сто пятьдесят вторую. Неинтересное кино! Он закрыл дверь в квартиру и сбежал по лестнице. Улыбнулся. Впереди все так же лежал весь мир перед ним.