– Она остановилась, чтобы перевести дух, а затем посмотрела
на меня:
«Знаете ли вы, сколько всего миль занимает такой маршрут?»
«Нет, мэм», – отвечал я, думая про себя, что, судя по всему
этому перечислению, дорога займет никак не меньше ста девяноста миль и четырех
поломанных рессор.
«Сто шестнадцать и четыре десятых мили», – сообщила она мне.
Я рассмеялся. Смех вырвался сам по себе, еще до того, как я
подумал, что могу им сильно себе навредить и не услышать окончания всей этой
истории. Но Хомер и сам усмехнулся и кивнул.
– Я знаю. И ты знаешь, что я не люблю с кем-либо спорить,
Дэйв? Но все же есть разница в том, стоите ли вы на месте, прикидывая и так и
сяк, или отмериваете расстояние своими шагами милю за милей, трясясь от
усталости, как чертова яблоня на ветру.
«Вы мне не верите», – сказала она.
– Ну, в это трудно поверить, миссис, – ответил я.
«Оставьте кафель посушиться, и я вам кое-что покажу, –
сказала она. – Вы сможете закончить все эти участки за трубой завтра.
Продолжим, Хомер. Я оставлю записку Уорту – а он вообще может сегодня вечером не
приехать, – а вы позвоните жене! Мы будем обедать в „Пайлоте Грил“, – она
глянула на часы, – через два часа сорок пять минут после того, как выедем
отсюда. А если хотя бы минутой позже, я ставлю вам бутылку ирландского виски.
Увидите, что мой отец был прав. Сэкономь достаточно миль – и сэкономишь
достаточно времени, даже если тебе для этого и понадобится продираться через
все эти чертовы топи и отстойники в графстве Кэннеди. Что вы скажете?»
– Она смотрела на меня своими карими глазами, горевшими, как
лампы, и с тем дьявольским вызовом, словно принуждая меня согласиться и бросить
всю незаконченную работу, чтобы влезть в это сумасбродное дело. «Я обязательно
выиграю, а ты проиграешь», – говорило все ее лицо, – «хотя бы и сам дьявол
попытался мне помешать». И я скажу тебе, Дэйв, я и сам в глубине души хотел
ехать. Мне уже не хотелось заниматься этим треклятым кафелем. И уж, конечно,
мне совсем не хотелось самому вести эту чертову ее машину. Мне хотелось просто
сидеть сбоку от нее и смотреть, как она забирается в машину, оправляет юбку
пониже колен или даже и повыше, как блестят на солнце ее волосы.
Он слегка откинулся и вдруг издал кашляющий и саркастический
смешок. Этот смех был подобен выстрелу из дробовика зарядом соли.
– Просто позвони Мигэн и скажи: «Знаешь эту Фелию Тодд,
женщину, о которой ты никак не хочешь ничего слушать и прямо-таки бесишься от
одного упоминания о ней? Ну так вот, она и я собираемся совершить скоростной
заезд в Бэнгор в этом дьявольском ее спортивном „Мерседесе“ цвета шампанского,
поэтому не жди меня к обеду».
– Просто позвони ей и скажи вот такое. О, да. Ох и ах.
И он снова стал смеяться, упираясь руками в бедра, и столь
же неестественно, как и раньше, и я видел в его глазах нечто, почти
ненавидящее. Через минуту он взял свой стакан минеральной с перил и отпил из
него.
– Ты не поехал, – сказал я.
– Не тогда.
Он еще раз засмеялся, но уже помягче.
– Она, должно быть, что-то увидела на моем лице, поскольку
повела себя так, словно вдруг опомнилась! Она вдруг вновь превратилась из
упрямой девчонки в Фелию Тодд. Она взглянула в записную книжку, словно впервые
увидела ее и не знала, зачем она держит ее в руках. Затем она убрала ее вниз,
прижав к бедру и почти заложив за спину.
– Я сказал:
«Мне бы хотелось все это проделать, миссис, но я должен
сперва закончить все здесь, а моя жена приготовила ростбиф на обед».
– Она ответила:
«Я понимаю, Хомер, – я слишком увлеклась. Я это часто делаю.
Почти все время, как Уорт говорит». Затем она выпрямилась и заявила: «Но мое
предложение остается в силе, и мы можем проверить мое утверждение в любое
время, когда вы пожелаете. Вы даже сможете помочь мне свои мощным плечом, если
мы где-то застрянем. Это сэкономит пять долларов».
– И она расхохоталась.
«В этом случае я вынесу вас на себе, миссис», – сказал я, и
она увидела, что я говорю это не из простой вежливости.
«А пока вы будете пребывать в уверенности, что сто
шестнадцать миль до Бэнгора абсолютно нереальны, раздобудьте-ка свою
собственную карту и посмотрите, сколько миль уйдет у вороны на полет по
кратчайшему маршруту».
– Я закончил выкладывать уголки и ушел домой, где я получил
на обед совсем не ростбиф, и я думаю, что Фелия Тодд знала об этом. А потом,
когда Мигэн уже легла спать, я вытащил на свет божий измерительную линейку,
ручку автомобильную карту штата Мэн и проделал то, что она мне предложила…
потому что это здорово врезалось мне в память. Я провел прямую линию и
пересчитал расстояние на мили. Я был весьма удивлен. Потому что, если бы вам
удалось ехать из Касл Рока до Бэнгора по прямой линии, словно летящей птице в
ясном небе – не объезжая озер, лесов, холмов, не пересекая рек по немногим и
удаленным друг от друга мостам и переправам, – этот маршрут занял бы всего
семьдесят девять миль, ни дать, ни взять.
Я даже немного подскочил.
– Измеряй сам, если не веришь мне, – сказал Хомер. – Я
никогда не думал, что наш Мэн столь мал, пока не убедился в этом.
Он еще отпил минеральной и глянул на меня.
– Наступила весна, и Мигэн отправилась в Нью-Гэм-пшир,
навестить своего братца. Я пошел к дому Тоддов, чтобы снять наружные зимние
двери и навесить экраны на окна. И вдруг я заметил, что ее дьяволенок –
«Мерседес» уже там. И она сама была тут же.
– Она подошла ко мне и сказала:
«Хомер! Вы пришли поменять двери?»
– А я глянул на нее и ответил:
«Нет, миссис. Я пришел, чтобы узнать, готовы ли вы показать
мне кратчайший путь до Бэнгора».
– Она посмотрела на меня столь безучастно, что я уж подумал,
не забыла ли она обо всем этом. Я почувствовал, что краснею так, словно вы
чувствуете, что с??орозили какую-то глупость, да уже поздно. И когда я уже был
готов извиниться за свою некстати оброненную фразу, ее лицо озарилось той самой
давнишней улыбкой, и она ответила:
«Стойте здесь, а я достану ключи. И не передумайте, Хомер!»
Она вернулась через минуту с ключами от машины.
«Если мы где-нибудь застрянем, вы увидите москитов размером
со стрекозу».
«Я видел их и размеров с воробья в Рэнгли, миссис, – отвечал
я, – но думаю, что мы оба чуточку тяжеловаты, чтобы они смогли нас утащить в
небо».