Иллюзия смерти - читать онлайн книгу. Автор: Франк Тилье cтр.№ 54

Час спустя, проглотив бутерброд, от которого к его лицу слегка вернулись краски, он уже брел по пустым улицам, продуваемым ледяным ветром. Он чувствовал себя усталым. Ослабевшим. Донации, число которых превышало разумный предел, его истощали.

В этот раз у него не было ни сил, ни желания ехать домой. Он зашел пропустить стаканчик в единственный открытый в Тононе ^[37] бар. Виски со льдом – чтобы подзарядить батареи. В зале не было никого, кроме официантки, невысокой порывистой женщины, стремительной, как струи водопада. На вид ей было лет тридцать, ну, может, тридцать пять. Ее лицо с тонкими чертами просто светилось, когда она принесла ему заказ. Две-три секунды она молча рассматривала его – как будто созерцала какую-то античную древность, – потом робко улыбнулась:

– Можно сказать, что мы с вами похожи на двух бездомных котов.

– Ну, я даже больше, чем вы. Я проехал сто километров, чтобы сюда добраться. Я живу в Швейцарии.

Она была не то чтобы красива, в ней был какой-то манящий шарм, как в необработанных камнях, которые встречаются в горах и требуют лишь огранки. Они разговорились – а что еще делать в большом пустом помещении – и выпили за встречу.

– Счастливого Рождества. Меня зовут Астени.

– Натанаэль.

– Что вынудило вас приехать сюда и оказаться в рождественский вечер в этой забегаловке?

Он поднял свой стакан:

– Праздную свой пятидесятый литр.

– Виски?

– Крови. Я только что сдал сотую дозу, неподалеку отсюда. Я делаю это с восемнадцати лет по всей Европе. Англия, Голландия, Италия, Франция… Повсюду, где имеются специальные условия для хранения. Трачу кучу денег на дорогу, но…

Он задумался, глядя на свой стакан, потом поднял глаза:

– А еще у меня сегодня день рождения. Двадцать пятое декабря.

Они напоминали две звезды, которых так притягивает друг к другу, что они в конце концов сталкиваются. Астрономы называют это катастрофой. Люди – любовью с первого взгляда.

– За ваш день рождения, за Рождество и за ваши пятьдесят литров. Но просветите меня: почему нужно так много разъезжать, чтобы сдать кровь?

– Потому что это группа Rh null. В ней нет ни одного антигена типа резус, отсюда и название «rhésus null», то есть «резус ноль». Она встречается менее чем у одного из двухсот миллионов человек. Трудно привести более точную статистику, некоторые носители, к сожалению, никак не проявляют себя, а есть и такие, которые не желают быть донорами, а это нечестно, если ты обладаешь такой редкой кровью.

Она не отрываясь смотрела на него, словно завороженная.

– Никому не говорите, – продолжал Натанаэль, – но я знаю, что во Франции я единственный идентифицированный донор. А разъезжаю я так много потому, что перевезти мешок с кровью из одной страны в другую труднее, чем тонну наркотиков. А когда людям требуется кровь, они, как правило, не могут ждать, пока будет закончена вся бюрократическая волокита.

Он плеснул виски в оба стакана:

– Теперь моя очередь спрашивать. Скажите, вот вы живете так близко от донорского центра, вы тоже, надеюсь, сдаете кровь?

Она обхватила стакан обеими руками, несколько секунд вглядывалась в янтарную жидкость:

– Да-да, это случается время от времени. Но моя кровь гораздо зауряднее, чем ваша.

– Заурядная или нет, это благородный жест, вы помогаете спасать жизни. Отдавать людям хотя бы малую толику самого себя – вот что главное.

Они еще долго разговаривали, пока ночная тьма не окутала город. Но в маленьком баре законы времени и пространства не действовали. Они сидели только вдвоем, и им было хорошо. Астени подошла к окну и стала смотреть на самую яркую звезду в небе.

– Наша встреча не могла быть случайной. Вы верите в судьбу, Натанаэль?

* * *

После переливания крови и корректировки лечения состояние Катрин А. Моро улучшилось. Уровень гемоглобина повысился. За время ее пребывания в больнице все проведенные исследования – гастроскопия, тест на скрытое содержание крови в стуле, рентгеноскопия с барием – не выявили никаких аномалий.

Но три недели спустя она опять пришла на прием, ее кожа сделалась тонкой и прозрачной, как папиросная бумага, хотя Катрин скрупулезно принимала все лекарства: медсестра, посещавшая ее на дому, могла это подтвердить. Увидев, в каком она состоянии, врач решил снова госпитализировать ее и провести новые исследования – более углубленные и дорогостоящие: колоноскопию, гастроскопию с биопсией двенадцатиперстной кишки, ангиографию верхней и нижней брыжеечной артерии… И опять подозрения не подтвердились.

Учитывая катастрофически низкий уровень гемоглобина в крови и дефицит железа в костном мозге, ей требовалось перелить, и как можно скорее, четыре дозы эритроцитарной массы. К счастью, в банке редкой крови хранилось шесть доз. Матиас выяснил, что мешки с кровью Rh null использовались лишь однажды для лечения открытого перелома этой же пациентки восемнадцать лет назад.

После нескольких дней, проведенных в больнице, все световые индикаторы опять стали зелеными, анемия отступила, и Катрин выписали в прекрасной форме, назначив поддерживающую терапию. Будучи хорошим врачом с опытом работы в университетской клинике, Матиас Легран провел все необходимые исследования, не допустив ни единой погрешности. Но он был молод, и ему, по правде говоря, следовало бы глубже вникнуть в этот случай, а не назначать лечение, помогавшее как мертвому припарка. Поскольку месяц спустя, в начале декабря, Катрин снова вернулась в больницу с таким низким содержанием гемоглобина, что потребовались очередные две дозы красного золота.

Конечно, Легран должен был посоветоваться с коллегами, но он не сделал этого из гордости. В итоге он опустошил французский банк редкой крови Rh null. Потом навел справки относительно условий ее транспортировки из других стран на случай ухудшения состояния пациентки, но наткнулся на глухую стену: никто больше не станет снабжать его этой бесценной жидкостью, чтобы помочь вылечить больную, которую он так стремился спасти.

Он исследовал организм Катрин всеми доступными методами, назначая все новые, дополнительные анализы, которые требовали огромных затрат. Молодая женщина охотно соглашалась на них и не жаловалась, несмотря на усталость и мучительность процедур.

На сей раз Матиас отказался выписывать ее, хотя содержание гемоглобина в крови выросло. Он не мог допустить рецидива и классифицировал этот случай как особый – он сам хотел во всем разобраться. Когда он не консультировал других пациентов, он проводил все время в палате Катрин, беседовал с ней, проверял сведения, предоставленные медсестрами. Казалось, его пациентка, соблюдавшая постельный режим, быстро идет на поправку, настроение у нее улучшается, показатели неплохие. Матиас много раз с удивлением отмечал, что говорит с ней об очень личных вещах. Катрин обладала этим свойством – она побуждала людей к откровенности.