Будут ли нервничать его охранники? Как он сам себя поведет?
Я представила раннее утро. Никого… Любопытно — такое на Красной площади бывает? И мы быстро перебираем ногами, чтобы успеть все посмотреть, пока народ не набежал…
Смешно.
После прогулки осталось еще немного времени, и Слава предложил зайти куда-нибудь. Мы пили чай. Смотрели друг на друга, улыбались. И понимали, что нам совершенно не о чем говорить. Да, черт возьми, нам и помолчать-то было не о чем.
— Ты приедешь еще в Тай? — спросил он, прощаясь.
Я вспомнила сказку, что рассказывал мне остров. Море. Берег. Слонов. И… Кирилла.
— Да, — кивнула и помахала Славе рукой.
Прощай, тренер по кайт-серфингу. Я надеюсь, ты встретишь свое счастье. Человека, с которым не наговориться. Не намолчаться…
А мне пора. Встречать Кирилла!
Глава двадцатая. Когда хочется замурлыкать
Сижу в гостиной и глупо улыбаюсь, поглядывая на дверь, а в голове мысль — не позвонить ли маме и не попросить ли у нее пару рецептов чего-нибудь восхитительно вредного? Жирного. Мясного. Домашнего. Может, сдобного? Что там должна делать женщина на кухне в ожидании мужчины?
Я имею в виду — нормальная, обычная женщина. В ожидании крепкого, спортивного мужчины в самом расцвете сил, усталого и с хорошим аппетитом. Тут куриной грудкой и креветками с овощами явно не обойдешься. Запеченная рыбка в фольге без масла с веточкой розмарина, боюсь, тоже не прокатит…
Ох…
Готовить я терпеть не могу — не в маму пошла явно. Вот интересные люди — мужчины. Хотят ведь фигуру! И чтоб соляночку с пирожочками подавали в кружевном передничке на голое тело…
Вот это, кстати — запросто! Это я могу — фигура позволяет. А не задумываетесь ли вы, дорогие мужчины — почему позволяет, а? Правильно! Потому что инструктор по йоге. У меня собственный бизнес, по три-четыре группы в день плюс мотаюсь по городу, решая кучу проблем, а готовлю я креветки, рыбу без масла и куриную грудку умею без соли варить!
Откуда мне знать, как готовить солянку и печь пирожки? А? Это ж все… пробовать надо! И все это надо любить — иначе вкусно не получится! А если я буду все это пробовать и любить — на что я надену кружевной передничек, а?!!
Ох, девчонки… Тяжела ты, женская доля… Куда ни плюнь — замкнутый круг какой-то.
Но выход есть! Решено. Значит, сейчас заказываю в ближайшем ресторане солянку, пирожки и… ну и креветки с зеленым салатом — мне-то тоже надо что-то поесть, раздеваюсь, надеваю каблуки и кружевной передник, чуть присыпаю себя мукой для достоверности — и встречаю Кирилла!
Я потянулась за телефоном, и чуть не подпрыгнула от того, что он зазвонил сам!
Мама.
Фуф… Вроде ж только после отпуска, а нервы не к черту!
— Идааааа! Идочка!!!
— Мама! Господи, да что случилось? — внутри все похолодело, мысли неслись в голове одна страшнее другой…
— Идочка! Беги, девочка!
Из этого крика я поняла одно — мама переживает за меня. Это значит, что у родителей все в порядке. Это хорошо. Так, Ида, спокойно. Спокойно, все хорошо.
— Ты слышишь меня? Беги! Беги, Ида!
— А я прикрою и буду патроны подносить, — проворчала я. — Да что случилось, мам? Толком можешь объяснить или нет?
— Глупая моя девочка… Разве можно так с этими людьми?!
Я буквально увидела, как на слове «этими» мама возносит глаза к небу.
— Мама…
Как ни странно, маме мой рычащий голос, скорее, понравился.
— Ну… Я слышу, с тобой все хорошо, доченька. Слава Богу! — выдохнула она с явным облегчением.
— Да, — с тоской вспомнила, как еще минуту назад собиралась звонить в ресторан и готовиться к романтической встрече века.
— Где ты, Ида? Мы сейчас же с отцом приедем! Заберем тебя.
Терпения мне. Много. Ведро. Нет. Бассейн. Море. Океан!
— Мама. Что. Случилось.
— Ты новости смотришь?
— Нет.
— А зря.
— Только не говори, что я в новостях, — мне вдруг стало смешно.
— Что ты смеешься, дурочка! Такие люди не прощают.
Я промолчала, борясь с желанием отбить звонок. Вот если бы не потепление в отношениях, которое мне очень нравилось…
— А может, — в голосе мамы после продолжительного молчания появился энтузиазм, — у тебя с тем, вторым мальчиком, все серьезно?
Я снова промолчала.
— Ида. Я с кем разговариваю?
— Не знаю, мам. Не поверишь, но я вот уже минут десять как пытаюсь это понять. С кем ты разговариваешь, мам? О чем? Что за мальчик? Я ничего не понимаю, правда!
— Ну, с тем, который тренер.
— Что?
— Из отпуска. С которым у тебя роман.
— Ты хочешь сказать…
— И в интернете, и по телевизору в светской хронике. Вот, смотри «Любовница изменяет олигарху». «Изменяешь сам — изменят и тебе»!
— Твою ж…
— И фотографии…
Цензурных слов не было. Не цензурных — тоже.
— А что это за мальчик? Симпатичный.
Вспомнился алчный блеск в глазах журналистки, еще тогда, в тот раз… Ее: «Вы не представляете, какие деньги готовы предложить за подобный материал»…
Я повертела телефон, вошла в Интернет.
Что сказать… Выгляжу хорошо. Не сногсшибательно, как в шоколадном платье, но… Более чем. И Слава… Красив, чертяка.
Подловили нас все-таки. Любопытно только — как? Неужели за мной круглосуточно следят? Конечно, ничего криминального, но у нас такие счастливые, беззаботные лица, и он смотрит на меня с таким нескрываемым (даже каким-то показным) обожанием, что если не знать, то однозначно можно подумать…
Тут я рассмеялась.
— Что? Идочка… — в голосе мамы снова появилось беспокойство..
— Мам. Послушай! Со мной все в порядке. Это просто… ерунда какая-то. Я встречалась с знакомым, показывала ему Москву, он был проездом. Ну, подумай сама. Зачем бы я любовника вела на Красную площадь, а? Чтобы на глазах у изумленной публики?
— Ида, фу!
— Вот на этой оптимистичной ноте мы и…
— Поняла я. Все, — проворчала мама уже вполне нормальным голосом и отключилась.
Я посмотрела на телефон и меня передернуло. Мерзкое ощущение. Как будто тебя вместе с грязным бельем перетряхнули на потеху толпы. Что за люди? Кому это надо? Зачем?
Кирилл… Он же просил, чтобы я не создавала ему проблем.
От обиды и злости я зарычала раненым зверем, с ненавистью глядя на телефон, и вдруг… Догадка пронзила, как молнией. Внезапный прилет Славы в Москву, предложение показать ему город…