Стрела, монета, искра - читать онлайн книгу. Автор: Роман Суржиков cтр.№ 47

Нужно отметить: Полли отвечала ему взаимностью. Девушка тоже не обращала внимания на молодого воина… и ей это стоило куда меньших усилий, чем ему.

Истомилась, исхудала, то смеюсь, то плачу.

Вот, какая ты, любовь! Я думала иначе.

До чего же легко быть просто любимой…

И ушла его искать, оставив родину.

Братья, матушка, отец, нет у вас дочки —

Побежала в степь к Нему, прямо среди ночи.

Гонит, гонит, в степь любовь прямо среди ночи.

– Хозяин, вы нам так и не рассказали: что в письме-то было? – спросила Луиза, когда обоз свернул с привычного Торгового тракта на Озерную дорогу. После Излучины прошла неделя.

– С чего это тебе стало любопытно?

– Мне и было любопытно. Я думала, сами скажете, а вы все не говорите. Как тут не спросить?

– Что было в письме?.. Хм… – Хармон сознался: – По правде, я и сам не вполне понял.

– Как так?

– Сама посуди, – сказал Хармон и прочел.

В письме говорилось:

«Хармон Паула, доброго тебе здравия. Мне требуется твоя помощь. Мой сюзерен – его милость граф Виттор Шейланд – желает продать один товар. Граф спросил моего совета: не знаю ли ловкого торговца, способного устроить сделку быстро и без лишнего шума? Я рассказал о тебе, и его милость пожелал с тобою встретиться. Потому будь добр, найди возможность без проволочек прибыть к нам в Уэймар.

Гарольд Грета Люсия рода Инессы.

2 марта 1774 от Сошествия, замок Уэймар, графство Шейланд.»

– Гарольд Грета – это кастелян Уэймарского замка, мой давний покупатель, – пояснил Хармон. – А граф Виттор – его лорд.

– Гарольда мы помним, – сказала Луиза. – Но вот что он за товар предлагает?

– А мне почем знать? Я прочел столько же, сколько ты.

– Тогда зачем мы туда спешим? Свернули на Озерный тракт – значит, идем сразу в Шейланд. Но товар-то неясный. А вдруг чепуха, от которой прибыли не будет?

– Глупая ты. Когда граф зовет – надо ехать. Графам, знаешь ли, не отказывают.

Луиза покачала головой: мол, для торговца главное – монета, а граф, не граф – дело второе. В глубине души Хармон был с нею согласен. Встречал он на своем веку и небогатых феодалов, и вовсе нищих. Один барончик из Надежды пытался некогда ему, Хармону, продать коня:

– Боевой жеребец, холливел, чистокровка! Он мне полусотни эфесов стоил, а тебе уступлю за два!

Хармон не был знатоком коней и вряд ли отличил бы холливела от литлендца или фаули, но в одном мог поручиться: прошло лет десять с тех пор, как этот жеребец выезжал на поле боя. Лишь очень смелый человек рискнул бы сесть верхом и пустить его рысью: на левом глазу коня зияло огромное бельмо.

– Я не торгую лошадьми, милорд, – вежливо отказал Хармон, и барончик возопил:

– Купи хотя бы седло и шпоры!

– Неужели они вам не пригодятся, милорд? – спросил Хармон и тут же понял ответ по кислому лицу барона: тот не питал никаких надежд когда-нибудь разжиться деньгами на нового коня.

В итоге Хармон купил у него шпоры за три елены, а в Альмере перепродал за семь, но удовольствия не получил. Нищий барон чуть не плакал, когда брал монеты из рук торговца, а Хармон никогда не любил такого. Сделка должна быть в радость и покупателю, и продавцу! Иначе это не сделка, а взаимное мучение.

Однако в случае с графом Виттором Шейландом торговец не ожидал подвоха. Он видел графа пару раз и был наслышан о его деяниях. Продолжая отцовское дело, вельможа создавал банки. Весьма удобное изобретение, особенно для тех, кто много странствует! Кладешь кругленькую сумму в банк и получаешь взамен именной вексель. Проделываешь путь в сотни миль без малейшего риска, а, прибыв на место, идешь в другую банковскую точку и меняешь вексель обратно на деньги. А даже если потерял его – все равно не беда: вернешься в тот банк, где получил расписку, назовешь свое имя и секретное слово – и получишь свои денежки целенькими. За услуги банк берет себе одну монету с каждой сотни. В больших и малых городах по всему Северу и Центру империи имелись банковские точки Шейланда. Они были многочисленны, как почтовые станции на дорогах; покрывали густой сетью четыре герцогства и три графства. И каждая точка – Хармон был уверен – приносила графу Шейланду десятки золотых эфесов в месяц. Так что можно не сомневаться: если этот человек решил продать что-нибудь, то уж точно речь идет не о старой кляче!

Джоакин, услышав разговор торговца с Луизой, оживился:

– Мы что же, направляемся в гости к графу?

– Ну, для тебя-то графья – дело привычное, – поддел его Хармон. – На былой войне ты, помнится, был графу Рантигару все равно, что правая рука.

Полли улыбнулсь, и Джоакин, что тщательно не смотрел на нее, тут же вспылил:

– Не вижу поводов для смеха, сударыня! Что было – то было! А если мы и проиграли войну, то не моя в том вина: сама судьба обернулсь против нас.

– Не смею спорить, сударь. Я понимаю в войне так же мало, как и в мужчинах.

Глаза Полли смеялись. Джоакин зло всхрюкнул и удалился.

Лишь на утро добралась – подскакал, гарцуя.

Говорит: «Не забыл красоту такую!»

Говорит: «Посватаюсь! Приняли бы братья».

Говорит: «Будь моей!» – и раскрыл объятья.

Вспыхнула радостно, в глаза поглядела —

Так в объятиях его лето пролетело.

Не заметила, как быстро лето пролетело.

Ветер принес с запада тяжелые тучи, пошли дожди. Странная погода в этих землях вокруг Дымной Дали: конец марта всегда теплый, солнечный, зато в конце апреля холод возвращается на время и берет свое – поливает ледяными дождями, а то и сыплет снегом. Дорога, укрепленная булыжниками, не раскисла, и можно было продолжать движение. Но сделалось чертовски зябко, особенно – ночами, и, как на зло, сухих дров для костра было не сыскать. Ночью все ютились в двух крытых фургонах, разделив их попросту на мужской и женский. Спали вповалку, освободив площадку от мешков с товаром. Зато было теплее.

Приближался город Барберри на берегу озера Дымная Даль. В нем Хармон планировал расстаться с беженцами. Оттуда можно податься и дальше на север по Озерной дороге, и на восток проселком, и лодками на юг – в Альмеру. Можно и в самом Барберри осесть: город живой, торговый, там можно найти себе применение, если хоть чему-то обучен. Хармон же планировал отправиться из Барберри кораблем в Уэймар, где ожидала его встреча с графом Виттором.

Вечером, за пару дней до города, он выселил весь честной народ в другой фургон, оставив при себе лишь Джоакина.

– Мы с тобою, приятель, попадем в замок графа. Хочу удостовериться, что ты знаешь, как себя вести, и не опозоришь меня.