Лодка уже входила в гавань, вытянувшуюся вдоль набережных, где дома мерцали теми же нежными красками.
– Как сон… – пробормотал Хоукмун.
– Сон о рае.
Даже Д’Аверк растерял весь свой цинизм при виде такой красоты.
Маленькую лодку прибило к лестнице, спускавшейся прямо к воде, в которой отражались все краски города. Друзья остановились.
Д’Аверк пожал плечами.
– Похоже, нам пора выгружаться. Лодка могла бы принести нас в куда менее приятное место.
Хоукмун серьезно кивнул и спросил:
– Д’Аверк, кольца Майгана всё еще у тебя?
Д’Аверк похлопал по кошелю.
– В целости и сохранности. А что?
– Я спросил, потому что, если вдруг мы столкнемся с опасностью, перед которой окажутся бессильны наши мечи, и придется использовать кольца, пусть будут под рукой.
Д’Аверк понимающе кивнул, а потом наморщил лоб.
– Странно, что нам не пришло в голову использовать их на острове…
На лице Хоукмуна отразилось изумление.
– А ведь верно… – И он в негодовании поджал губы. – Несомненно, то был результат воздействия на разум сверхъестественных сил! Как же я ненавижу всё сверхъестественное!
Д’Аверк с улыбкой прикрыл рот пальцами, изобразив насмешливое неодобрение.
– Как можно говорить такое в этом городе!
– А… ну да, надеюсь, обитатели этого места так же прекрасны, как оно само.
– Если тут вообще имеются обитатели, – отозвался Д’Аверк, озираясь по сторонам.
Они вместе поднялись по ступенькам и оказались на набережной. Странные здания возвышались теперь прямо перед ними, между домами виднелись широкие улицы.
– Давай заглянем в город, – рассудительно предложил Хоукмун, – и узнаем, зачем нас сюда принесло. Может быть, хотя бы тогда нам позволят вернуться в замок Брасс!
Они ступили на ближайшую улицу, и им показалось, что тени от домов светятся сами по себе и живут собственной жизнью. Самые высокие башни располагались все-таки далеко, но Хоукмун протянул руку, коснулся ближайшего строения, и поверхность стены под его пальцами оказалась ни на что не похожей. То был не камень, не дерево и тем более не металл, потому что этот материал мягко подавался, вызывая легкое покалывание кожи. И еще его удивило тепло, разлившееся по руке и затопившее всё тело.
Хоукмун покачал головой.
– Да это скорее плоть, чем камень!
Д’Аверк тоже протянул руку и был так же ошеломлен.
Да, или какое-то растение. Оно живое, органическое!
Они шли дальше. И без того широкие улицы расширились еще больше, превращаясь в площади. Путники пересекли площадь, выбрали следующую улицу наугад, глядя на здания, которые, казалось, тянулись ввысь бесконечно, исчезая в удивительной золотистой дымке.
Они переговаривались вполголоса – боялись потревожить тишину великолепного города.
– Ты заметил, – шептал Хоукмун, – здесь нет окон?
– И дверей, – кивнул Д’Аверк. – Я уверен, что этот город создан не для человеческих нужд и построили его не люди!
– Может быть, какие-то существа, порожденные Трагическим Тысячелетием, – предположил Хоукмун. – Вроде призрачного народа Сориандума.
Д’Аверк покивал, соглашаясь.
Кажется, странные тени впереди слились воедино, друзья вошли в теневое облако, и их охватило ощущение полного блаженства. Хоукмун улыбался, несмотря на все опасения, и Д’Аверк улыбался ему в ответ. Светящиеся тени скользили вокруг. Хоукмун подумал: может быть, эти тени и есть подлинные обитатели города?
Путники дошли до конца улицы и остановились на громадной площади в самом центре города. Посреди нее поднималось цилиндрическое здание. Хотя оно было самым большим в городе, оно при этом казалось и самым изящным. Его стены оживлял цветной свет, и Хоукмун заметил что-то в основании здания.
– Смотри, Д’Аверк, ступеньки и дверь!
– Вопрос, что нам делать, – шепотом отозвался его друг.
Хоукмун пожал плечами.
– Входить, разумеется. Что мы теряем?
– Возможно, внутри мы получим ответы на все вопросы. После вас, герцог Кёльнский!
Два товарища поднялись по ступенькам к дверному проему. Он был относительно мал – на самом деле как раз впору человеку, – а внутри пряталось множество светящихся теней.
Хоукмун храбро шагнул вперед, и Д’Аверк тут же последовал за ним.
Глава шестая
Джехамия Коналиас
Ноги как будто проваливались в пол, а светящиеся тени окутывали, пока друзья шагали сквозь искрящуюся тьму внутри башни.
Коридоры заполнил сладостный звук – нежная мелодия какой-то неземной колыбельной. Музыка еще больше усилила ощущение блаженства. Хоукмун и Д’Аверк всё глубже продвигались по органической конструкции.
А потом вдруг оказались в маленькой комнате, полной того самого золотистого, пульсирующего свечения, которое видели из лодки.
И свечение это исходило от ребенка.
Перед ними находился мальчик восточной внешности, с нежной смуглой кожей, одетый в платье, так густо усеянное драгоценными каменьями, что под ними не было видно ткани.
Мальчик улыбнулся, и его улыбка походила на золотое сияние, окружавшее его. Было невозможно его не полюбить.
– Герцог Дориан фон Кёльн, – произнес он мелодичным голосом, склоняя голову, – и Гюйам Д’Аверк. Я восхищался и твоими картинами, и твоими строениями, сэр.
Д’Аверк был сражен.
– Ты знаешь о них?
Они великолепны. Почему ты больше не строишь и не рисуешь? Д’Аверк смущенно кашлянул.
– Я… я, кажется, утратил вдохновение. А потом началась война…
– Ах, да, конечно. Темная Империя. Потому-то вы и оказались здесь.
– Именно так…
– Меня зовут Джехамия Коналиас. – Мальчик снова улыбнулся. – И это единственное, что я могу сообщить вам о себе откровенно, на тот случай, если вы захотите задавать вопросы. Город называется Днарк, а его обитателей во внешнем мире именуют Великими и Добрыми. Насколько я понимаю, вы уже успели соприкоснуться с некоторыми из них.
– Светящиеся тени? – уточнил Хоукмун.
– Так вот как вы видите их?
– А они разумны? – спросил Хоукмун.
– Еще бы. Более чем разумны, наверное.
– Этот город, Днарк, – начал Хоукмун. – Легендарный город Рунного посоха?
– Да, верно.
– Странно, но во всех легендах говорится, что он находится не на континенте Амарех, а в Коммуназии, – вставил Д’Аверк.