С точки зрения Карфагена - читать онлайн книгу. Автор: Гай Аноним cтр.№ 44

«...После этого [см. выше, война с Команом, сыном царя Нанна]массилиоты вели тяжелые войны с лигурами, столь же тяжелые войны — с галлами. Это умножило славу города, а многократные победы широко прославили греческую доблесть среди соседей. Не раз обращали массилиоты в бегство и войска карфагенян, когда началась с ними война из-за захвата рыбачьих судов, и даровали им, побежденным, мир. С испанцами они вступили в дружбу, с римлянами они почти с самого основания своего города заключили договор, в высшей степени добросовестно соблюдали его и во всех войнах усердно помогали своим союзникам вспомогательными отрядами».

Этот отрывок из «Эпитомы» (книга XLIII, глава 5) невероятно важен, поскольку проливает скупые лучики света на общеполитическую обстановку в Лигурии и южной Галлии в интересующий нас период. Давайте разберем попунктно.

• Мы ничего не знаем о «тяжелых войнах» финикийских колонистов с туземцами — единственное исключение Гадир, но там и ставки были фантастические. Греки же, построив Массилию и отпочковавшиеся от нее «колониальные колонии», ожесточенно враждуют не только с лигурами, обитающими по берегам моря, но и с галлами, чьи земли находятся дальше к северу. Это значит, что фокейцы начали агрессивно расширять свои территории, особенно ввиду новой волны переселенцев вслед за взятием малоазиатской Фокеи персами.

• После сентенции о «захвате рыбачьих судов» сразу возникает вопрос: а кто, собственно, и чьи суда захватил? Юстин это не уточняет — предположительно, он думал, что античный читатель «Эпитомы» и так неплохо осведомлен. Нам же остаются только догадки, из которых наиболее логична и непротиворечива такая версия: пираты-фокейцы взяли на абордаж или рыболовные суда карфагенян, или этрусские корабли — этруски же были давними партнерами Нового Города. Случилось это в море, или при разбойничьем налете на одну из гаваней, безразлично, но потери гражданского флота оказались столь значительными, что карфагеняне решили ответить военными мерами и были в итоге разбиты превосходящими силами противника. Впрочем, добивать пунийцев греки, не стали, а «даровали мир» — то есть имели место некие переговоры о разграничении областей влияния и Карфаген пошел на серьезные уступки.

• Пункт значения исключительного: «С испанцами они (фокейцы) вступили в дружбу». Снова на подмостках Средиземноморского театра иберийской Тартесс, судорожно ищущий любых союзников против Карфагена. Греки? Да хоть троглодиты или псиглавцы! Иберии позарез необходима альтернатива диктаторской монополии западных финикиян! Образуется фокейско-тартесситский альянс для противостояния пунийцам.

• Договор и дружба с римлянами. В будущем Массилия окажется одним из самых верных союзников Рима против Карфагена — массилиоты ничего не забудут и ничего не простят.

Неизвестно, сколько лет (десятилетий?) карфагеняне терпели навязанный «мир». Фокейцы продолжали наступление — греки основывают колонию Майнака (ныне Торре-дель-Мар, Испания) в одном дне неспешного конного перехода от финикийской Малаки, всего тридцать километров к востоку. Это могло означать одно: Карфаген столь чувствительно потрепали, что по условиям капитуляции он не имел права возражать против возведения вражеских поселений на землях, веками контролируемых финикийцами.

Появляется город Алонис, на мысу сейчас именуемом Кабо-де-Ла-Нао, возле нынешнего испанского города Хавеа — ровно напротив карфагенской базы в Ибице! Запредельные самоуверенность и нахальство, сто километров хода по морю! Севернее Алониса фокейцы строят Гемероскопийон (теперь Дения). Снова выбрано удобнейшее место — к северо-западу от мыса Нао Андалузские горы ниже, чем основной хребет, перевалы проходимы в любое время года, а значит путешествия с караванами в Тартесс более безопасны и занимают меньше времени.

Массилиоты преодолели карфагенское сопротивление на пути к богатствам Иберии и покусились на главную священную корову пунийцев — выход в Атлантику. Фокеец Эвтимен, если верить античным источникам, якобы достигает устья реки Сенегал в Западной Африке. У Плиния Старшего мы встречаем мимолетное замечание — «Свинец с Касситеридеких островов впервые привез Мидакрит», а легендарные «Касситериды» это некая обобщенная Британия и окрестные архипелаги. Не исключено, что упомянутый Плинием Мидакрит был фокейцем из Массилии, первым после финикиян добравшемся до Туманного Альбиона.

К сожалению, сейчас нет никаких материальных доказательств того, что Эвтимен и Мидакрит выходили в Атлантический океан, но давайте поверим древним историкам — они были людьми ответственными и добросовестными, ясно понимавшими, что их тексты будут служить справочником для мореходов-практиков, а значит информацию надо предоставлять максимально достоверную. Репутация прежде всего!

* * *

Карфаген, получив весьма чувствительный (но не смертельный) щелчок по носу от Массилии, предпочел на время отступить и заняться насущными делами в Африке, господство над северным берегом которой так же открывало обширные и захватывающие дух перспективы.

Транссахарская торговля и караванные пути с юга на север! Слоновая кость! Выносливые чернокожие рабы! Золотой песок! Редкие благовония! Уникальные породы древесины! Экзотические животные! И так далее почти до бесконечности.

Карфаген, как и прежде Финикия, ориентировался на запросы индивидуального потребителя, а не на оптовое снабжение соседей и партнеров продукцией массового спроса — зерно, сотнями тысяч тонн, всем заинтересованным лицам можно было по-прежнему купить в Египте, а оливковое масло декалитрами в Греции и Италии.

Отдельные финикийские города и федерации Африки постепенно сближаются с Карфагеном — Лептис, Сабрата, Гадрумет. Надежнее жить вместе. Не прекращается основание новых колоний на континенте (Керкуан самый известный пример). Торговые коммуникации с внутренними районами Африки становятся достоянием Нового Города, а значит вскоре можно будет нарастить численное и технологическое превосходство, сторицей отплатив грекам за обидное поражение на море.

Давайте ненадолго отвлечемся от событий в западной части Средиземного моря и вернемся обратно в Ханаан, чтобы прояснить дальнейшую судьбу финикийской метрополии.

Как мы отлично помним, после взятия Сидона ассирийцами в 677 году до н.э. царь Тира Баал I попадает в вассальную зависимость и скрепя сердце терпит власть наместника Ассирии. Несколько лет спустя Баал поднимает мятеж, но вполне предсказуемо проигрывает грозному царю Ассархаддону, теряет все земельные владения в Ханаане и выплачивает очередную колоссальную дань.

Ассирийцы образуют провинцию Цури (Тир), а к Баалу приставляют личного посланника Ассархаддона — блюсти интересы империи, командовать, тащить и не пущать. На этом любая политическая автономия Тира и заканчивается.