Неизвестная Астрид Линдгрен: редактор, издатель, руководитель - читать онлайн книгу. Автор: Чель Болюнд cтр.№ 34

Стояли погожие майские деньки 1964 года. Однако у Астрид Линдгрен и Леннарта Хельсинга завязалась весьма странная переписка. Длинные, в чем-то весьма откровенные письма, заряженные большим напряжением, актуальные и сегодня. Из-за этого разговора кругом словно сыпались искры.

Если Астрид Линдгрен была королевой детской литературы, то ее современник Леннарт Хельсинг был королем. По крайней мере, для нас, выросших в 50-е годы, хотя и для многих других тоже. Их любили дети и родители, критики, библиотекари и другие писатели. Дебютировали они почти одновременно. Книги Линдгрен выходили в Rabén & Sjögren, а Хельсинг начинал в издательстве Кооперативного союза.

Позднее два издательства прошли через слияние, так что с начала 50-х книги Хельсинга выходили в Rabén & Sjögren и он стал еще одним подопечным Линдгрен. Возможно, он чувствовал себя неродным ребенком среди прочих ее птенцов – их отношения не были идеальными. Свои рукописи и другие дела Хельсинг всегда обсуждал с Хансом Рабеном, прекрасно зная, что это епархия Астрид Линдгрен. Хельсинг и Линдгрен уважали друг друга, но близкими друзьями так и не стали.

Хельсинг был не только писателем, но и литературным критиком. Среди прочего он рецензировал и книги самой Астрид, и те, что она публиковала в своей редакции. Линдгрен любила книги Хельсинга и выпускала их с большим удовольствием. Хельсинг же высоко оценивал далеко не все ее творения. Он был критически настроен к коммерциализации Rabén & Sjögren, начавшейся в 50-е и продолжившейся в 60-е годы. Об этом он и писал в Aftonbladet, где вел колонку, посвященную детской литературе. В рецензии на «Эмиля из Лённеберги» от 19 декабря 1963 года Хельсинг проводит параллель с книгой Анны Марии Роос «Сельская идиллия» (1912):

«В такого рода литературе сюжетом можно и вовсе пренебречь. Порою кажется, будто в нем нет необходимости – достаточно просто описывать детали и ньюансы, иногда в них самих есть смысл и содержание. В подобном ключе были написаны книги Астрид Линдгрен о Бюллербю, и вот появился “Эмиль из Лённеберги” (Rabén & Sjögren, 8 крон 50 эре). Помимо “Сельской идиллии” она извлекла на свет божий свой специфический реквизит в виде рыночных воришек, полицейского и бородатой женщины».

Днем позже раздался новый залп:

«Судя по всему, Rabén & Sjögren запустило новую серию книг, сентиментальных и старомодных, с драпировкой в стиле оберточной бумаги для почтовых отправлений и дешевых рождественских открыток. Звон колокольчиков, ели в шапках из пушистого снега, дедушка в кресле-качалке, снегири, клюющие зернышки с рождественского снопа, и прочее. Книга называется “Рождество в Бюллербю”, а иллюстрировала ее Илон Викланд – но это уже на ее совести. Астрид Линдгрен – как выразился бы Дэвид С. Дэвис, американский профессор в области детской литературы, – здесь «минусовка», то есть случай, когда писатель одалживает свое доброе имя для аккомпанемента сомнительному предприятию.

Примерно то же самое произошло со слабыми и скучными виршами Эдит Уннерстад “Пойдем-ка мы в лес” (надеюсь, до леса они-таки дойдут) с иллюстрациями Ильвы Чельстрём. Чистой воды клише о шведском лете в худших его проявлениях».

Астрид Линдгрен приняла этот отзыв близко к сердцу, о чем открыто сказала Хельсингу. Во вторник 21 апреля тот пригласил ее на ужин в Сальтшё Дувнэс.

Супруга Хельсинга Ивонн Ломбард рассказывала, что Астрид Линдгрен плакала, сидя за столом:

«Все превозносили Астрид Линдгрен, но, оказывается, мнение Леннарта Хельсинга для нее значило очень много»[lxxvi].

За ужином они так и не прояснили все вопросы. Десять дней спустя после ужина, 1 мая, Леннарт Хельсинг написал письмо Астрид Линдгрен, в котором говорил не столько про ее книги, сколько про ее работу в издательстве:

«Дорогая Астрид!

Очень мило с твоей стороны, что ты нашла время для нашей встречи. Стали ли мы после этого лучше друг друга понимать? Не знаю, но надеюсь, что да. Надеюсь, что, по крайней мере, ты не подумаешь, будто в мои цели входит кого-то преследовать. Кто бы там что ни написал, это его личное дело и это исключительно на его совести.

Углубившись в себя, я попытался докопаться, есть ли у меня личная причина, по которой мне так хочется критиковать твои серии. И похоже, такую причину я отыскал. Я вспомнил беседу с Хансом Рабеном об условиях, на которых будет издан мой “Алфавит”. Как он выразился, “такая маленькая и простенькая книга едва ли потянет на больший гонорар”. И она, разумеется, не потянула […]

Так вот, главное здесь, что его слова пролили свет на отношение издательства к детским книгам: простую маленькую книгу для детей написать может кто угодно. И вы пожинали плоды такого взгляда на детскую книгу, когда заказывали сочинителям книг для девочек и детских романов – таким, как вы сами, Анн Мари [Фальк], Ханс П[етерсен] и Уннерстад [Эдит Уннерстад], – помимо их полноценных книг также серии маленьких, простеньких, ни к чему не обязывающих книжек с добротными иллюстрациями, на которых изображены цветные фигурки. Возможно, я ошибаюсь, но, по-моему, вы сослужили плохую службу авторам и иллюстраторам – если не в плане гонораров, то в художественном отношении, – продвигая скверные заурядные книжки.

У меня в столе лежит пять книг – одними недоволен я сам, для других не нашлось подходящего иллюстратора. Если издательство, как ты говоришь, и вправду заинтересовано в моих книгах наравне с более доступными простыми и понятными всем без исключения, то я готов заключить с вами долгосрочный договор – например, сроком на пять лет, исходя из публикации одной книги в год, 8 % роялти от розничной цены и с учетом того, что гонорар художнику платит издательство, а также с гарантированным гонораром мне 5000 крон за книгу».

Надо сказать, что упомянутые Хельсингом 8 % по тогдашним издательским меркам были заоблачными условиями. К тому же в то время проценты отчислялись от розничной, а не от отпускной цены, как сегодня. На этом Хельсинг не остановился, он продолжал критиковать Rabén & Sjögren за традиционализм и чрезмерную осторожность:

«Если 40-е годы, когда мы только начинали, были незрелыми, то сейчас пришло время (во всяком случае, для издательства, которое называет себя прогрессивным и выпускающим качественную литературу) – в том числе и в случае с “маленькими простенькими книжками” – рассмотреть возможность наравне с коммерческой литературой издавать что-то новое и дать возможность публиковаться писателям с новыми идеями.

Надеюсь, ты мне ответишь тем или иным образом – если, конечно, мое предложение не покажется тебе возмутительным. Уже поздно, и прямо сейчас за окном раздается пение птичьего хора – что-то невероятное: черные дрозды, зяблики, лазоревки, синицы, поползни, горихвостки, мухоловки, славки, пеночки и другие птицы, которых я не могу различить. Огромный хор, воспевающий радость бытия, – а скоро к ним присоединятся еще и птенцы […]