Среди тысячи слов - читать онлайн книгу. Автор: Эмма Скотт cтр.№ 27

– Брат Офелии, – сказала она и закатила глаза. – Девочка, тебе нужно поработать над этой пьесой. Начни с прочтения.

* * *

Тем днем Энджи подвезла меня в центр Хармони после школы.

– Напомни мне расписание репетиций.

– Вечером в понедельник, среду, пятницу и в субботу днем, – сказала я. – И потом они будут каждый вечер на неделе и все выходные с приближением премьеры.

– Я смогу подвозить тебя сюда, и мы иногда сможем тусить в «Скупе», но тебе все равно нужно что-то делать до семи часов, – она положила руку на руль. – Почему ты не хочешь поехать домой?

– Потому что не смогу сюда добраться, – сказала я. – Все в порядке, честно. Мои родители – зацикленные на себе придурки, но не хуже того.

– Ладно, – сказала Энджи. – Знаешь, когда ты только зашла в класс со своими диснеевскими волосами и манхэттеновской одеждой, я подумала, что ты тоже зацикленная на себе дура. Но по мне ты нормальная, Холлоуэй.

– Спасибо, МакКензи, – я собрала вещи. – Собираюсь пойти в библиотеку часа на четыре.

– Предложить тебе, как провести время?..

– Я прочитаю чертову пьесу.

Она засмеялась.

– Напиши мне, если не сможешь уехать.

– Спасибо, – сказала я, вылезая из машины. Я нагнулась к ней. – Большое спасибо, Энджи. За многое.

Она улыбнулась.

– Не надо сентиментальничать, милая. И я хочу подробный отчет о том, каково видеть Айзека Пирса в действии.

Я закатила глаза.

– Возможно, и у меня самой получится немного поиграть на сцене.

Она сжала руку в кулак.

– Силу женщинам.

Я закрыла дверь и ступила в яркий ледяной солнечный свет. Зима словно ослабляла хватку, и воздух казался чистым и морозным. Я перепрыгнула покрытый выхлопными газами сугроб у обочины и направилась в общественную библиотеку, примерно в квартале от ОТХ. Я нашла столик под окном и уселась с «Гамлетом» и ноутбуком, на котором были открыты Spark Notes на тот случай, если возникнут трудности с пьесой. Что случалось часто.

Старая Уиллоу была отличницей, которая собиралась пойти в колледж на направление, связанное с английской литературой. Но «Гамлет» не был частью школьной программы, и я ни разу не смотрела фильмы.

Я просмотрела сцены с Офелией и, к моему облегчению, не нашла ничего слишком романтического на этих страницах. Счастливые отношения Гамлета и Офелии существовали до начала пьесы. Их первая сцена вместе по большей части заключалась в том, что она, под давлением отца, разрывала с Гамлетом отношения.

Гамлет мучает Офелию, убивает ее отца.

Она сходит с ума, убивает себя.

Конец.

Никакой романтики. Никаких признаний в любви. Никаких прикосновений.

Я выдохнула с облегчением.

Пометка: то, что нужно было узнать до прослушивания.

Возможно, я и была самой неопытной актрисой на сцене, но, по крайней мере, я не опозорюсь, поймав паническую атаку перед всем актерским составом после поцелуя или прикосновения. Черный «X» на моем теле останется невидимым, в то время как я воспользуюсь сценами с Офелией, впадающей в безумие, чтобы изгнать своих демонов и обрести спокойствие.

Это была невинная наивная надежда. Та, что в конце концов разлетится на миллион чертовых осколков.

После сбалансированного ужина из картошки фри, салата и шоколадного милкшейка в «Скупе» я прошла полквартала до Общественного театра Хармони. Парадный вход был жутковато тихим, но женщина, сидящая в кабинете администрации, направила меня на лестницу на второй этаж над сценой.

Расшатанные ступеньки пахли пылью и временем. Я прошла мимо закрытых кабинетов и добралась до огромной темной комнаты, похожей на тускло освещенную танцевальную студию, со стеной-зеркалом. В центре комнаты стоял круг из стульев, актерский состав Гамлета слонялся вокруг, болтая и смеясь.

– А вот и она, – мне помахала женщина, игравшая Иокасту в «Эдипе». – Наша инженю ^[25]. Добро пожаловать. Меня зовут Лоррен Эмбри, но можешь называть меня королевой Гертрудой. – На ней были крупные ювелирные украшения и струящаяся шелковая одежда. У меня было такое впечатление, что ей нравилось выглядеть драматично как на сцене, так и вне ее.

– Привет, меня зовут Уиллоу Холлоуэй, – ответила я. – Или… Офелия? Наверное?

Мужчина, игравший Креонта, ступил вперед. Он был высоким, с веснушками, рыжими волосами и широкой улыбкой. На нем был костюм спортсмена, и я решила, что он тренер университетской баскетбольной команды или хозяин магазина спортивных товаров.

– Лен Хостетлер, – он взял меня за руку и пожал ее. – Дорогая, твое прослушивание – это что-то. Действительно что-то.

– Согласна, – сказала Лоррен. – Отличное выступление. Столько души и чистого естественного таланта.

– Спасибо.

Они стояли надо мной, сияя, словно гордые родители. Так как мои собственные родители не видели моего прослушивания и в последнее время у них не было причин гордиться мной, гордость Лена и Лоррен были словно лучом солнечного света холодным днем. Но молчание затянулась, пока они ждали, когда же я что-нибудь скажу.

– Эм… нам нужно садиться?

– Конечно, конечно, – ответил Лен. – Герр Режиссер скоро придет. – Он потер свои огромные руки. – Разве не волнующе? Совсем не похоже на первую репетицию нового спектакля, не так ли? Или для тебя это самая первая?

– Нет, но уже прошло много времени, – сказала я.

– Насколько много? – спросил Лен.

«Ну, вот я попала».

– С детского сада.

– Ну… – Лоррен засмеялась. – Если твое прослушивание о чем-то и говорит, то ты прирожденная актриса. Я жду не дождусь посмотреть, что ты сделаешь с бедной милой Офелией.

«И я тоже», – подумала я.

Сняв куртку и заняв место в кругу, я попыталась удержать атмосферу теплого приветствия и неожиданной похвалы. Из-за энергии в комнате мой живот гудел от предвкушения. Несмотря на сильный приступ синдрома самозванца мне было приятно здесь находиться. По крайней мере так лучше, чем сидеть, сжавшись, на полу спальни одной, завернувшись в одеяла, с одними только книгами, маркером и темнотой в качестве компании.

Айзек Пирс стоял в углу, где зеркало встречалось со стеной. Он смотрел через комнату в какое-то одному ему видимое пространство. Из-за зеркала у него появился двойник – два красивых, задумчивых профиля и четыре руки, скрещенные над красной тетрадью на трех кольцах.

И тогда он посмотрел на меня, моргнув, словно проснувшись. Я махнула ему и улыбнулась. Уголки его губ начали приподниматься в ответ, а потом он снова отвел взгляд и на лицо опустилась отстраненная маска.