Эпилог
– Гордон Ярвуд Грейхард, младший наследник рода! – громогласно объявил дворецкий, и в ярко освещенный холл внесли пышный кружевной кулек, из которого раздавались весьма энергичные возмущенные вопли.
Младшему наследнику исполнилось полгода, и пришло время представить его остальным членам рода. До этого момента по обычаю к младенцу не подпускали никого, кроме родителей и особо доверенной кормилицы. Даже бабушке-дедушке сокровище показали исключительно издалека. И второму дедушке тоже, хотя тот и вздыхал особо душераздирающе.
Но непреклонная дочь, которая далеко не сразу признала в нем отца и довольно долго шарахалась под крылышко мужа, заявила, что правила одинаковы для всех.
Так что сейчас крикливого малыша из рук дворецкого забрало именно старшее поколение, причем лорд Арчер оказался проворнее своего соперника лорда Грейхарда.
– Вы еще с внучкой успеете, а у меня всего один внук, – заявил он, аккуратно перехватывая вопящий кулек и довольно ловко покачивая его в каком-то особом ритме, от которого младенец почти сразу перестал орать и удивленно примолк.
– Вот видишь, успокаивать детей у него получается так же ловко, как у тебя, – с усмешкой подколола Яра сидевшая в сторонке Лиз. – Только не ревнуй! Гордон все равно лучше всего засыпает только у тебя на руках.
– Интересно, откуда у твоего отца это умение? – хмуро поинтересовался Ярвуд, действительно поглядывающий на тестя с затаенной ревностью.
– У нас в семье мужчины не считают унизительным нянчить малышей, – с милой улыбкой заявила Лиз и продолжила как ни в чем не бывало: – Хорошо, что ты тоже выбросил из головы глупости о том, что это только женская обязанность. Ребенок же наш, значит, и заниматься им мы должны вместе.
– Хорошо, что не девочка… – все так же недовольно косясь на Арчера, буркнул Яр. Но, ощутив в очередной раз посуровевший взгляд жены, тут же добавил то, что уже не один раз повторял: – Мальчики первоистоками не бывают, к счастью. И я узнавал, второй можно смело рожать дочку! Первоистоки только первенцы.
– Вторую? – Лиз лукаво прищурилась на мужа. – Хм-м-м-м… ты согласен будешь обоих на кафедру с собой таскать, когда подрастут? Гордон даже в полгода не особо хочет с нянькой сидеть, рвется к тебе на ручки. И скандалит, если мы уходим надолго. А будет двое. Я точно такую тяжесть не подниму. Особенно если аппетит у деток будет в папу.
На самом деле за шуткой она скрыла пробежавший по спине холодок. Пока длилась первая беременность, они с Яром больше всего боялись, что ребенок тоже родится первоистоком.
Нет, ее бы обожали и берегли не меньше Гордона, даже больше! Но… но было страшно даже подумать, что твой родной ребенок станет желанной добычей для любого жадного до силы подонка.
Собственно, именно эта мысль в свое время примирила Лиз с отцом. Только почувствовав на себе подобный ужас, она смогла его понять, посочувствовать ему и принять, наконец, как родного человека. И простить…
Умом-то Лиз с самого начала все понимала, но в подсознании еще долго сидела болезненная заноза: не сберег, не защитил, не нашел вовремя!
Зато, пережив этот болезненный страх на своем опыте и полюбовавшись нервной дрожью мужа – вдруг тоже не убережет?! – Элизабет ужаснулась сама себе, и… короче говоря, сейчас у них с Бредфордом были очень хорошие, теплые отношения. Пока еще близости не образовалось, но они медленно шли к этому, маленькими шагами, постепенно узнавая друг друга.
Чему весьма способствовал еще один момент. Лиз не сразу об этом узнала, а когда Яр ей рассказал подробности – впечатлилась и посмотрела на отца другими глазами.
Когда лорд Арчер вытряс из Кроуби координаты входа в аномалию, стражники не успели забрать преступника в тюрьму. Бредфорд заявил, что тот пытался сбежать, использовав какую-то хитрую придумку-ловушку пространственной магии, чтобы скрыться и задержать преследователей. И он, Бредфорд Арчер, был просто вынужден принять меры.
Ага, меры вышли кардинальные: утонченный и всегда спокойный, как гранитная скала, лорд свернул беглецу шею. Просто руками. Без всякой магии. Типа: ой, извините, оно само так получилось, этот побежал, я догонял, и вот…
В его объяснения предпочли поверить с ходу и закрыть дело раз и навсегда. Никому не нужен был живой преступник, от которого при хорошем адвокате и связях еще неизвестно, чего можно было ожидать.
Сейчас, впрочем, слишком много об этом думать не хотелось. Да и не получилось – когда муж под боком, вообще трудно думать о ком-то другом.
– Тоже мне, тяжесть, – пробурчал Ярвуд, откидываясь на спинку кресла и под прикрытием его обитой бархатом спинки незаметно для присутствующих обнимая жену за талию. – Нет уж, пока дети не научатся говорить: «Папа» – и рассказывать мне, как прошел их день, я никому их не доверю. Даже своей собственной матери. Хотя я рад, что вы теперь не прожигаете друг друга взглядом, а иногда мило болтаете.
– Пф-ф-ф! – Лиз фыркнула и строго посмотрела на мужа, ощутив его руку на талии и пониже. – После того, как Ядвига меня выставила чуть ли не героиней? Все же твоя мама не совсем монстр. И мое происхождение ее теперь устраивает.
– Да уж! Отец тоже объявил тебя любимой невесткой, – согласно усмехнулся Яр. – Даже не стал ворчать про то, что героизм и дурость – слова однокоренные. Это только мне высказал все, что думал про пустую голову, которой хорошо стены пробивать, а больше она ни на что не годится.
Лиз хмыкнула, вспоминая. Далеко не сразу, но, кажется, Яр все же признался родителю, как именно они по-настоящему поженились и кто на этом настоял. Похоже, история здорово повеселила свекра, во всяком случае на Лиз он с некоторых пор смотрел с искренним интересом и симпатией.
А свекровь… тут, конечно, особой любви не возникло. Но поскольку Элизабет оказалась вовсе не безродной подобранкой, да еще к тому же Ядвига теперь была по-другому к ней настроена, старшая леди Грейхард смирилась с судьбой, и теперь у нее с невесткой был вежливый нейтралитет.
– А вот и наша сладкая парочка, – сказала Лиз, отвлекаясь от своих мыслей и вставая навстречу появившейся в дверях Ядвиге, сопровождаемой мужем. Рассел одной рукой поддерживал жену под локоток, второй прижимал к себе кружевной сверток, откуда раздавалось на редкость довольное сопение, и первым делом обвел гостиную настороженно грозным взглядом.
– Они решили представить дочь родне раньше, чем в шесть месяцев? – удивился Яр, вставая вслед за женой навстречу сестре и другу.
– Ты свою сестру первый день знаешь? – хихикнула Лиз. – Она и так больше года вела себя паинькой. Все, завод кончился. Яда хочет общаться, и никакой Рассел ее уже не остановит.
– Ничего, у Дэвида такая слава, что приударить за его женой никто не решится, – хищно ухмыльнулся Ярвуд. – Пришибет и не заметит.
– Тут они с папочкой прямо родственники оказались, да не седьмая вода на киселе, а ближайшие, – согласилась Элизабет. – Я на месте Ядвиги тоже бы впечатлилась. Примчался в лечебницу, всех раскидал, помощника Кроуби одним ударом насмерть зашиб, а ведь тот матерый уголовник оказался! Яда же не дура, сразу поняла, что сбежать от такого не выйдет. Да и смысла нет.