Подозреваются в любви - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Комольцева cтр.№ 46

— Или просто денег заработать.

— Если бы деньги, Андрюха, эти гады бы все-таки позвонили, — возразил Соловьев. — Даже Степке дали бы позвонить. Чтобы нервишки вам пощекотать. Заставили бы его в трубку повопить, поплакать…

Андрей заиграл желваками, но Никита настойчиво и безжалостно продолжал:

— …покричать, мол, забери меня, папочка! Заставили бы… Просто так, вас напугать посильней. Устроить демонстрацию собственных возможностей, чтоб вам и в голову не пришло торговаться или в ментовку бежать. Прислали бы его ботинки. Или ухо.

В руке Комолова сухо треснула фарфоровая чашка.

Он молча промокнул салфеткой влажное пятно на брюках, собрал в кучу осколки и высыпал в мусорное ведро.

Снова сел.

— Тебе бы, Кит, страшилки писать, боевики с кровавыми подробностями.

Никита, все это время сидевший неподвижно, так резко вскочил, что кресло застонало.

— Идиот ты, Комолов! Вместо того чтобы эти самые кровавые подробности себе представлять, ты соберись! Слишком у тебя воображение разыгралось. А это сейчас недопустимо, понимаешь? Чё ты сам себя накручиваешь, едрит твою кочерыжку! Я же вижу — ты делать ничего не можешь, дергаешься только и представляешь, как там Степку твоего…

— Ты! — рявкнул Андрей, — хватит!

Никита снова брякнулся в кресло.

— Вот так! — удовлетворенно и ласково произнес он, отдышавшись. — Вот так! Разозлись! От этого в мозгах прояснится.

Он протянул Андрею лист бумаги.

— Пиши давай недругов своих. Проверим их для начала по нашей картотеке.

Во взгляде Комолова мелькнуло недоверие. Никита посмотрел ему в лицо и с ласковой снисходительностью хохотнул:

— А что? Мы ведь тоже не пальцем деланы! У меня в ФСБ генерал знакомый, поможет. И не дергайся ты, информация никуда не уйдет. Мало ли зачем мне эти люди могли понадобиться.

Комолов взялся за ручку:

— Только, надеюсь, в число твоих врагов не входит президент Соединенных Штатов или ООН какое-нибудь?

— Какая-нибудь… — поправил Андрей.

— Соображаешь, — снова хохотнул Соловьев.

Андрей злился и писал. Писал и злился. Эта злость придавала ему сил и уверенности, и — прав этот чертов сыскарь! — в голове прояснилось. Никита, видимо, не зря имел обширную клиентуру и авторитет в столице, умел человека за ниточки подергать, к себе расположить и разговорить, и дело заставить делать. Психолог хренов!

И настоящий друг.

Последняя мысль разозлила Андрея окончательно. Можно подумать, что друзья бывают ненастоящие. Игрушечные, что ли? Либо друг, либо нет, третьего не дано. Хотя Мишка оказался третьим, как выяснилось.

Очень логичные мысли шныряли у Андрея в голове, ничего не скажешь.

— Значит, не из-за денег они это устроили, — услышал он раздумчивый голос Никиты, — вернее, не только из-за денег. Кто-то сильно тебя ненавидит, Андрюха.

— Да почему? — в сердцах воскликнул тот. — С чего ты так решил?

Никита постучал согнутым пальцем себе по лбу.

— Вот поэтому. Я же тебе говорю — нужны были бы только бабки, эти ублюдки не сидели бы сложа руки. Они же тебя изводят просто! Ты же вон на сушеную курицу стал похож!

Андрей приподнял брови.

— Да! На курицу!

— Почему на сушеную?

— Потому что дурак! Пиши давай! Тебя кто-то ненавидит, а ты поддаешься, как будто ворона пластилиновая!

Андрей приподнял брови еще выше.

— И нечего бровями дергать! — еще пуще завелся Соловьев. — Чего ты сопли на кулак мотаешь, а? Мечешься как бешеный! Помаринуют они тебя еще немного, и все — пишите письма мелким почерком! По тебе дурка плачет уже! У тебя глаза психические. Психованные!

Никита перевел дыхание, схватил пачку сигарет со столика.

— По-моему, ты не только меня разозлил, но и сам разозлился, — спокойно изрек Комолов.

После чего в кабинете установилась долгая тишина.

— Значит, ты думаешь, что Степку забрали, чтобы меня извести? — наконец спросил Андрей.

— Получается так.

Комолов зачем-то кивнул. Виски снова нестерпимо заломило. Он провел ладонью по лицу, словно вытирал пыль.

— Надо к Дашке ребят послать.

— Она у тебя что, одна? — удивился Никита, который уже привык не удивляться.

— Она у меня одна, — повторил, словно попка, Андрей и, не замечая недоуменного соловьевского взгляда, добавил: — Единственная.

— Мать твою, — буркнул Никита, — ты и правда рехнулся! Алле, гараж! Комолов, ты где? Ты Дашку одну оставил или как?

Андрей нахмурился.

— Или как. — Ему вспомнились два здоровых бугая, посапывающих в его кухне на диване. — Если все так, как ты предполагаешь, надо еще людей послать.

Он достал мобильный и связался с Николаем.

— Она меня убьет, — переговорив с начальником охраны, сообщил Андрей Соловьеву.

Никита покосился на него с недоверием.

— Ладно, — встряхнулся Андрей, — я пока дописываю, а ты размышляй. Вслух, пожалуйста.

Соловьев довольно хмыкнул и потер ладони друг о дружку.

Сначала скрипнул паркет на лестнице. Потом медленно и почти бесшумно приоткрылась дверь. Даша завозилась, изображая внезапную тревогу спящего человека.

— Ну что? — раздался Димкин шепот.

— Тсс… Спит вроде, — отозвался еще тише его напарник, стоя в дверях Дашкиной спальни.

— Пошли чайку дербалызнем, — услышала Дашка, когда за ними закрылась дверь.

Идите, идите.

Это очень кстати. Пока они на кухне, Дашке удастся забрать машину. Все же без нее ей пришлось бы трудновато.

Даша встала, засунула под кровать дурацкий Димкин ботинок и стала одеваться. Время от времени она подходила к двери и прислушивалась. В трюмо в этот момент мелькали три женщины с напряженными и загадочными лицами. Просто джеймсы бонды в юбках.

Тройное отражение собственной персоны настигло ее в самый неподходящий момент. Дашка как раз натягивала на себя свитер и одновременно пыталась запереть дверной замок. Увидев себя в зеркале, она вздрогнула. Эти особы с безумными глазами и бледными, бескровными ртами не имели с ней ничего общего! Что еще такое? Где решительный взгляд? Куда подевалась уверенность?

Дашка одернула свитер, пригладила всклокоченные волосы и потрясла кулаком перед зеркалом. Вон отсюда, трусливые твари! Здесь останется только она — сильная женщина, которая ничего не боится и со всем справится.

Женщина, у которой пропал сын.

Думать об этом нельзя.