Под маятником солнца - читать онлайн книгу. Автор: Джаннет Инг cтр.№ 74

– Кэти, – повторил он, прижимаясь лицом к изгибу моей шеи. Почувствовав его теплое дыхание у себя на коже и головокружительное удовольствие, разливавшееся от его губ, я успокоилась. – Пусть другая будет Кэтрин. А ты можешь быть Кэти. Ты всегда будешь моей Кэти, всегда будешь моей сестрой.

Я приподняла бровь, и у него хватило такта принять смущенный вид.

– И еще кое-кем, правда, – сказал он. – Но в любом случае ты не должна считать себя менее реальной. И мне ведь нужно тебя как-то называть.

– Я ненастоящая.

– Мне ты кажешься настоящей. – Его пальцы переплелись с моими. Моя рука не растаяла от его прикосновения, чего я так боялась. Мы оба были все так же крепки.

Я покачала головой:

– Ариэль говорила, что не почувствовала себя иначе, когда узнала.

– Но ты была там, ты выросла вместе со мной. Я тебя помню.

– И еще она говорила, что у нее были очень яркие воспоминания о времени до подмены. Тебя создают вместе с воспоминаниями.

Мы оба молчали, пока брат Кэтрин Хелстон размышлял. Я хотела отстраниться, но мы слишком переплелись.

Он держал меня за руку, поглаживая большим пальцем тыльную сторону ладони. И не отшатнулся в ужасе и не вздрогнул от умиротворяющих поцелуев, которые я запечатлела у него на лбу.

– Итак, – наконец начал он, – ты думаешь, тебя подменили недавно?

– Не знаю, – ответила я. – Но если Ариэль помнила свою бабушку, хотя ее подменили после смерти старухи, тогда возможно, что… возможно, что ни одно из моих воспоминаний до того, как я ступила на землю фейри, не настоящее.

– Это не может быть правдой.

– Но я не могу доверять своему собственному разуму.

– Я знаю свою сестру, как собственные мысли. Я бы знал, если бы ты…

– Ты думал, что я иллюзия, созданная пустошами, чтобы тебя изводить.

– Это была моя собственная неспособность поверить, что ты окажешься здесь, – сказал он. Свет свечей придал яркости его глазам, отблески отраженного пламени едва заметно дрожали. – Я столько раз представлял тебя, что поверить стало трудно. Я знал, что должен уехать, поскольку слишком сильно тебя желал, но когда уехал, снова начинал планировать ту жизнь, которую мы могли бы прожить вместе, как я скрывал бы от тебя свою страсть. Твердил себе, что стал бы черпать силы, находясь рядом с тобой, и что со временем самоотречение сделается проще. Я хотел верить в твое присутствие, чтобы однажды стать лучше, чем позволяли мои злые бессвязные мысли и порочное сердце.

Я слушала его молча, и каждое слово тяжким грузом оседало у меня на сердце. Ответить мне было нечего.

– Так что поверь мне, – на его вспыхнувшем лице проступила так часто скрываемая им дикость, – я сомневался в тебе не потому, что ты не та, кого я знаю. Я сомневался в тебе из-за собственной слабости. Ты сестра, с которой я рос, сестра, которую я любил и люблю сейчас. И это все, что имеет значение.

– Возможно, это достаточно для тебя, но не для меня.

Он ничего не сказал, ведь сказать было нечего. В конце концов, истину не опровергнуть.

Вместо слов он очень крепко прижал меня к себе. Я слышала его дыхание, чувствовала его прикосновение к моей коже и с головой утонула в отраде, которую он предлагал. На мгновение захотелось сказать, что и этого довольно, скрыть от него правду, но я промолчала. Хватит притворства. Больше двадцати лет мне невольно приходилось лгать, и я не могла позволить себе вновь стать обманщицей.

На седьмой день нас разбудил треск костра у стен замка. Последние капли моря вытекли наконец из плетеной туши, и Саламандра подожгла то, что осталось. Диоген долго и испуганно скулил, безутешно прижимаясь к моим ногам.

Я изучала записку, оставленную у нашей постели. Скупые каракули сообщали, что киту нельзя позволять и дальше разлагаться и что от него нужно избавиться.

– Она не столько пишет, сколько выжигает слова на бумаге, да? – заметила я.

В свете костра мы оплакивали утрату того странного мира, который мельком увидели, но не вполне поняли и продолжали старательно переносить его образ на бумагу. Но даже тогда моя память оказалась смутной и недолговечной. Я заметила расхождения между своими записями и записями брата Кэтрин Хелстон.

И все же, несмотря на тяжесть на сердце, это были, возможно, самые счастливые наши дни, полностью занятые работой и друг другом.

Время в Гефсимании шло, а мы все ждали ответа Бледной Королевы. Взмахи маятника становились все короче, дни – темнее, а ночи – светлее. Даже в полночь небо оставалось туманно-серым.

Мы были в саду – брат Кэтрин Хелстон снова уговорил меня выйти из комнаты.

Небо затянули облака, от которых слабел и без того прохладный солнечный свет. Неприступные стены замка с их анахронизмами укрыло сумрачными тенями.

Обещанный пикник прервался, когда я заметила в саду незнакомца с кистью в руке. Он был очень высоким и неуклюжим, а когда пробирался через клумбы, отбрасывал длинную паучью тень. Плащ из лохмотьев и осенних листьев, накинутый ему на плечи, волочился по траве, оставляя за собой полосу бурых переломанных стеблей. Незнакомцу приходилось низко наклоняться, чтобы мазнуть кистью по каждому цветку.