Свои чужие люди - читать онлайн книгу. Автор: Марина Болдова cтр.№ 59

У деда Алексея и бабушки Кати не было детей совсем. Алексей всю жизнь любил Марту, жену своего друга Яна Фалька. А на Катерине он женился по родительскому благословению. Дед с бабкой дожили до восьмидесяти восьми лет, вот такие долгожители. Ушли друг за другом. Перед смертью и рассказал дед Алексей моему отцу, что тот приемный. Но, как сказал мне потом отец, он не воспринял его слова всерьез. Тогда же дед ему поведал и о роли Михаила Никольского в делах Фальков. Как они с матерью жили без отца и мужа, пока тот где-то в глуши воспитывал чужого ребенка. И из поколения в поколение две семьи, Фальки и Никольские, были связаны очень тесно. Михаил любил Викторию Фальк и ради того, чтобы скрыть грех ее дочери, оставил жену и сына. Алексей любил Марту Фальк и ради этой любви покрыл грех ее единственной дочери Эмилии.

– Вы о чем, Никольский?

– Вот вы все уверены, что у Эмилии Фальк наследников нет, она бездетна? Все так обрадовались, когда квартирка засветила в качестве наследства? Хороший кусок денег, не правда ли? Даже если поделить на всех. А уж кому-то одному…

– От кого вы узнали об условии завещания? – перебил Никольского Беркутов.

– От отца. Эмилия с ним долго поддерживала отношения. Как с сыном друга семьи. И не знала, кто он на самом деле, Сергей Никольский.

– Продолжайте.

– Эмилия к нему заходила часто, особенно когда ему рак диагностировали. Все сокрушалась, что зажилась, а он, с ее точки зрения молодой, уходит так рано. А ему восемьдесят два уже было. Но ей-то – под сто лет. Да, крепкая была бабуля. Только умом блаженная. Это же надо такое придумать – приют для падших в собственной квартире!

Я все гадал, знала она правду или нет? Раскрылся перед ней отец перед смертью или сохранил тайну своего рождения, как и просил его дед Алексей? Потом понял, не сказал он ей ничего. Кремень папа! Умирать на руках собственной матери и не сказать ей: «Прощай, мама»?

– Объясните все четко, Никольский. Хватит уже загадок.

– Да все просто! Когда Ян Фальк, отец Эмилии, из России сбежал, дед Алексей, как мог, помогал выжить его жене и дочери. Марта призналась ему, что по всей квартире тайники сделаны, специально так печки выложены, чтобы ниши изолированные остались. Ценности туда складывать еще прапра- там какой-то дед начал. Принцип действия механизмов одинаков. И место одно – пятый кирпич снизу в третьем ряду от окна. Ну вы видели. Марта очень боялась, что долго не проживет, здоровье у нее было так себе, слабенькое. Поэтому и рассказала о тайниках своему любовнику, Алексею Никольскому. То, что было в ее комнате, которую власти оставили ей с дочерью, Марта достала сразу, как только уехал Ян. А остальные тайники опустошить было невозможно – в комнатах проживали теперь люмпены со своими бабами и отпрысками, которые люто ненавидели бывшую хозяйку квартиры.

Эмилии было семнадцать лет, когда ее изнасиловал пьяный сосед. Не знаю, почему она не избавилась от ребенка, но факт остается фактом – мой отец родился.

– Сергей Никольский – сын Эмилии Фальк?

– Да, а она, получается, моя родная бабушка. Ясно, почему я считаю себя единственным законным наследником всего, что принадлежало Фалькам? И почему я хотел взять хотя бы то, что осталось? Эмилия о своем дурацком завещании отцу все рассказала, и о том, что в одной из комнат остался нетронутый тайник, так сказать, сюрприз победителю. А отец, еще один блаженный, молча принял ее решение. А мог сказать, что он – сын! Она бы успела завещание переписать. Я уверен, переписала бы! Ему не нужно, а я как же?! Я же внук ее!

– Как получилось, что она не знала этого?

– Очень просто. Отец родился слабым, про таких говорят «не жилец». Вот и ей так сказали. Но он выжил. И дед с бабкой его усыновили. Но чтобы скрыть этот факт от Эмилии, он до трех лет воспитывался в Заречье у дальних родственников Никольских. Сейчас я понимаю, что, скорее всего, он рос с той самой Розой Фальк, родной сестрой его матери. А в три года его забрали к себе дед Алексей и бабушка Катя.

– Никольский, посмотрите теперь, ради чего вы убили молодую женщину, – Беркутов встал из-за стола, подошел к сейфу, открыл его и достал сверток. Он спиной чувствовал нетерпеливый и жадный взгляд Никольского.

– Что это?

– Письмо, Андрей Сергеевич. Оно адресовано не вам, а Алевтине Буровой. Но Алевтина Андреевна разрешила мне показать его вам.

– И больше там ничего не было?!

– Нет, почему же. Был. Фамильный золотой перстень-печатка с оттиском подписи доктора Людвига Фалька, изготовленный по его заказу в 1740 году ювелирным домом Гротмана. Вы, я смотрю, разочарованы?

– Как могло попасть письмо Эмилии Фальк в старый тайник? Вы что, смеетесь надо мной?

– Нет, Никольский. Но, по-моему, ваша бабушка обладала чувством юмора. Читайте, я не буду вас отвлекать. Все, что выделено желтым маркером.

«…Дорогая моя девочка! Пишу это письмо в надежде, что ты найдешь и прочтешь его первой. Мне бы так хотелось этого…

…Сегодня я, наконец, получила от моей подруги историка Евы Бун все материалы, что она разыскала для меня о нашей семье. И сегодня я окончательно решила, как мне поступить…» – невольно прочел Никольский первые строки.

«…Я знала Сереженьку Никольского с детства… А Ева считает, что он и есть мой якобы умерший при рождении сын… Я уверена, она ошибается: Никольские усыновили мальчика, когда тому было уже три года…»

– Она уверена… А как же материнский инстинкт? И из-за всего этого я – за решеткой?!

– Вы за решеткой только из-за собственной жадности, Никольский.

«…Когда я открыла тайник в твоей комнате, там лежали только дневники моей матери… Я решила написать это письмо и вложить в конверт еще и наш фамильный перстень. Честно говоря, всего богатства, нажитого многими поколениями Фальков, только и хватило на то, чтобы выкупить эту квартиру, несколько комнат в коммуналках для «проигравших» и купить себе достойную смерть…»

– А почему моя бабка вдруг написала такое письмо совершенно постороннему человеку? Кто такая для нее эта Алевтина Бурова?

– Вспомните, Андрей Сергеевич, про ту девочку Розу, которую воспитывал Михаил Никольский в Заречье. Дочь от греховной связи брата и сестры. Ян был отцом и Эмилии, и Розы. Ева Бун выяснила, что Роза, выйдя замуж, родила дочь Анну. А Анна – Алевтину. Вот такая цепочка.

«…Я уверена, что не нужно идти против Судьбы. Наша встреча, я уверена, была предрешена свыше. И дальше пусть все будет как будет. Счастья тебе, девочка. Прощай… 28 августа 2016 года», – прочел вслух Никольский последние строки.

«А он ведь жалеет только о том, что бабка его обошла, – подумал Беркутов, глядя на замолчавшего Никольского. – И его не волнует ни Аля, ни погибшая Юля, ни собственная семья. Да и понимает ли он, что сломал судьбу и себе? И что ближайшие лет десять он проведет в изоляции?»

– Витя, ты? – Алевтина поставила утюг на подставку и выдернула вилку из розетки.