Его невинная крошка - читать онлайн книгу. Автор: Наталия Богатенко cтр.№ 61

— Руслан… — сипло выдыхаю, и с жадностью еложу руками по его крепким рукам, приподнимаюсь, чтобы импульсивно прижаться губами к плечу, туда, где темнеет татуировка.

Подхватывает за талию, усаживает себе на бедра, и мы жарко целуемся, его язык ласкает мое небо, сплетается с моим языком. Это поцелуй лишает меня воли…

Тело наливается слабостью, в паху горит, и я, скатившись с Руслана, раскидываю бедра. Он медленно склоняется надо мной, беззащитной, изнывающей от желания, и безжалостно, нежно захватывает мои губы. Чувствую, как сбивается ритм сердца, не понимаю, чье стучит громче, и меня заполняет что-то горячее, твердое.

Мой протяжный стон он глушит поцелуем, а я мечусь под ним, плохо соображая, и плыву на невесомых облаках. Еще один толчок внутри, до упора, и мне мало, мало… Закидываю ноги на его поясницу, сжимаю коленями, и Руслан хрипло рычит, безумно вбивается в меня, опаляя шею рваными выдохами.

Меня уносит в темноту, веки тяжело смыкаются, и я уже не в силах даже что-то произнести. Если и есть на этом гребаном свете счастье, вот оно — умереть в объятиях желанного мужчины… Спасибо за сладкие минуты, любимый. Бухаюсь в долгожданный сон, мгновенно засыпая…

РУСЛАН

Он лежал, прислушиваясь к тихому дыханию Крошки, и что-то щемящее, растекалось в душе, заставляя испытывать незнакомый ему ранее страх. Впервые за свои тридцать с лишним лет Рус боялся потерять девушку, боялся, что вся её любовь лишь надуманная иллюзия, и утром, проснувшись, Алиса поймёт, что он ей не нужен, посмеётся и скажет — уходи.

По сути, он не имел никакого права вторгаться в её жизнь, рушить девичьи мечты, и навязывать собственную волю. Она должна была сама сделать выбор, а он лишил её этой возможности.

Лиска шмыгнула носиком, сонно потянулась, и перевернулась на другой бок. Упругая попка прижалась к его животу, и Руслан стиснул зубы. Олег сказал, что она потеряла ребенка, и виноват в этом был он…

Приподнявшись, мужчина легонько приник губами к нежному плечу, и долго не мог заставить себя оторваться. Лиса недовольно заворочалась, устраиваясь удобнее, подтянула колени к груди, и он тихонько сел, принялся одеваться. Где-то назойливо мычал телефон.

Обнаружился под подушкой, на дисплее высветилось «Алекс». Соколов мгновенно очухался, стряхнул оцепенение и расслабляющую негу, тяжелым взглядом вперившись в экран. Быстро надел футболку и штаны, и вышел из комнаты, плотно закрыл дверь.

Нажал на гаджет принятия вызова.

— Алиса, это ребячество, честное слово! — понесся сварливый мужской голос, и Руслан, ощутив, как внутри вздымается ярость, сквозь зубы прорычал:

— Слышь, мудак, встретиться надо. За тобой должок, падла, припоминаешь, нет?

Молчание в динамике длилось несколько секунд, затем послышались слова, и по интонациям было понятно, что Алекс растерял всякую спесь и уверенность:

— К-кто это?

— Конь в пальто. — зло усмехнулся Рус, спускаясь по лестнице. — чё, в натуре, ублюдок, не узнаешь? Или прикидываешься, суч-чара?!

— Я… ошибся номером. — пробормотал Никитин, и в телефоне воцарилась тишина.

— Говнюк, ссыкло поганое! Ты думаешь, я тебя не найду? — сам с собой говоря, Руслан торопливо покинул дом тем же путем, каким и вошел, и перемахнул через ограду в саду…

ДЕНЬ АВАРИИ

— Блять, что за хуйня, — процедил Соколов, оглянувшись на заднее стекло. — мудила конченый, чё те надо… Хочешь прикончить, какого хуя эти ёбаные гонки устраиваешь?!

Эта была его запоздалая мысль, спустя секунду джип тряхнуло так, что у Руслана потемнело в глазах от удара о руль, а потом всё завертелось, послышался треск, скрежет металла о камни, и его отбросило влево. Вспышка боли пронзила ногу, что-то сильно садануло в лицо, и наступила страшная темнота без мыслей и боли…

Очнулся он от того, что в лицо ударило морозным холодом. Открыл мутные глаза, видимость плавала, а расплывчатый силуэт маячил то справа, то слева. Вернее, их было два…

— Живой он. Чё делать, а? Смотри сюда, он зашевелился!

Голос этот Руслан узнал. Виталик, мудила… Вот как он отплатил, крысёныш.

— Чё, чё… — раздалось рядом, кто-то тряхнул его за плечо. — пушку сюда давай. Ну? И не хлопай зенками, блять, слышь, чё я сказал?! Не будь бабой!

— Я… Не смогу. — проблеял Виталик, и послышалась возня.

Соколов попытался приподняться, но тщетно. Виски разламывало болью, сознание окутывало туманом, а лицо заливало что-то теплое, струившееся под воротник куртки. Кровь. Шансов не было, и он это осознавал. Щас эти два утырка попросту пришлепнут его и всё… Это был конец.

Крошка… Он больше не увидит её, не обнимет, не коснется нежных губ. Не услышит её заразительного веселого смеха. Она пахнет персиками, его маленькая любимая девочка.

— …а потому что я не такое быдло, как ты, ушлепок! — сквозь болевые спазмы снова долетели до сознания слова. — и своих не предаю, сволота, запомни это! И ты не равняй себя со мной, ты — дерьмо собачье, и с такими у меня разговор короткий! На колени, мудак!

Приглушенный хлопок вернул ему чувство реальности. Руслан с трудом разлепил веки, слабо застонал, превозмогая адскую боль в плече. Голова шла кругом, его вытаскивали из машины, и он вяло сопротивлялся. Если он еще жив, кого тут, бля, прихлопнули?

— Потерпи, дружище, сейчас будет теплее. — пыхтел над ним незнакомец, и, продолжая тащить его куда-то, с натугой приговаривал, — ты только подыхать не вздумай, да? Я тя отвезу в надежное место, держись, ты мужик крепкий. Вот так…

Его запихнули в салон, накрыли чем-то мягким. Спаситель (или палач?) долго отсутствовал, а потом грянул взрыв, и Рус устало смежил веки. Даже сквозь них слепило жаркими сполохами огня, и он плохо понимал, что и где горит. Смутно различал фигуру парня, усевшегося за руль.

— Э, ты там живой? — перегнувшись через спинку кресла, потормошил Соколова неизвестный. — слышишь меня? Руслан!

— Какого… — говорить было сложно, язык не повиновался, во рту ощущался противный вкус крови. — какого хера ты… зачем? Тебя приказали… Грохнуть меня?

— Не, рановато ты намылился помирать. Еще повоюем.

Это было последним адекватным воспоминанием, что-то невыносимо ослепительное, горячее, ударило по вискам, и Руслан провалился в бессознательность. Серебристый джип мчался по заснеженной трассе, ловко маневрируя среди редкого транспорта, а у кромки воды на берегу Чертановки огонь радостно лизал черный внедорожник…

Егор осознавал, чем рискует, поступив так, а не выполнив прямого приказа Алекса. Если босс пронюхает, что его предали, расправа будет незамедлительной. Но иначе Егор не мог. Очень хорошо отпечаталось в памяти, как покойный ныне отец рассказывал о годах, проведенных на зоне.

И одно тогда еще малолетний Егорка уяснил чётко — за добро всегда плати только добром. Когда Алекс приказал убрать Соколова, а Егор установил личность «приговоренного» и навел о нем тщательные справки среди знакомых из криминальных сфер, он понял, что на этот раз Никитин просчитался.