Канарейка для Ястреба. Реальная Жизнь. - читать онлайн книгу. Автор: Анна Гур cтр.№ 46

— Сейчас обканчаюсь, тугая, как же приятно вгонять. — стонет урод, голос пропитан кипучим наслаждением и патокой.

Слышу рычание. Удовольствие насильника бьет через край. Маньяк наслаждается моей агонией, растягивает процесс. Меняет ритм, то замедляясь, то ускоряясь. Делает еще пару поступательных движений, наконец обмякая, заваливаясь на меня, давя своим обрюзгшим вонючим телом.

Кошмар кажется нескончаемой мукой, но по факту его действия длятся секунд десять, ну максимум двадцать. После чего он спокойно встает, снимает презерватив, заворачивает его в салфетку и прячет в карман. Во второй карман прячет мои трусы, видимо, как трофей.

Я осознаю все происходящее, но пока еще не могу пошевелиться.

Читает отвращение на моем лице.

Содрогаюсь, живот сводит страшным спазмом, давлюсь и меня вырывает, выворачивает. В желудке пусто, но рвотные позывы душат не прекращаясь.

Педантичный маньяк пугает до ужаса, до седых волос. Затем, как ни в чем не, бывало, он идет и открывает дверь.

Приближается, садиться напротив и говорит мне:

— Сильно не переживай, привыкнешь. Твоя мать по началу тоже сильно сопротивлялась, но ничего потом привыкла.

Мотаю головой. В ушах шум. Осознаю весь ужас полученной информации.

— Можешь обращаться в полицию, все равно ничего не докажешь. Никто до тебя ничего не доказал. А и еще, если надеешься на Гринвуда, так он уже на том свете вместе со своей бвндой. Сегодня их всех порешали, если ты еще не в курсе.

Меня знобит и бьет крупной дрожью. Чувствую, как силы возвращаются.

Дико хочется уйти отсюда. Быть как можно дальше от всего того дерьма, в котором я извалялась.

Соскребаю себя с дивана и на ватных ногах выхожу из кабинета, кинув в него единственную фразу.

— Ты меня еще попомнишь.

Хотя своей головой понимаю, что я ему ничего не сделаю, если все, что он сказал правда…

В полном аффекте дохожу до дома. Звоню в дверь и мне открывает Эйрин. Смотрит мне в лицо и кивает:

— Уже знаешь, да…

Прохожу в квартиру. Не отвечаю.

— Ада… Гринвуд сам выбрал этот путь… он всегда ходил по лезвию ножа… — замолкает.

Не реагирую. Все в тумане. Беру телефон и звоню. Набираю Фила снова и снова и каждый раз слышу одно и тоже. Абонент выключил телефон, или находиться вне действия сети.

С трудом дрожащей рукой отключаюсь, и не обращая внимания на Эйрин, иду в ванную. Захлопываю дверь, придавив ее собой и меня прорывает. В голос рыдаю, захожусь в истерике.

Фила. Больше. Нет.

Эта мысль бьет в самое сердце. Я ведь любила его… по-своему. Мой друг и защитник, опора. Мой безбашенный сорви голова. Пацан из далекого детства…

Раздеваюсь. Вижу свое отражение в зеркале: затравленный взгляд, паника и бледное лицо. Изучаю свое тело. Нигде ни намека на произошедшее. Ни синяка, ни пореза. Опытный маньяк знал, что делать и как.

Осознание себя такой беспомощной — удар под дых. Крик рождается глубоко в душе и вырывается наружу болью. Ноги слабеют, и я грохаюсь на пол, бьюсь в истерике, упав на холодный пол, царапаю плитку, не чувствуя боли в руках, не понимая, что до мяса ломаю свои ногти.

Отчаяние, которое заполняет нутро нестерпимо. Включаю воду и встаю под душ. Внутри — пустота.

Мокрые пряди, облепляют лицо словно жирные блестящие черви.

Хватит! — криком проноситься в голове.

— Хватит! — шепчут губы.

Выхожу из ванной, накинув халат, вплотную подхожу к Эйрин.

— Ты знала, что Ричардс насиловал Ивет?

Пышка рвано выдыхает и прикрывает рот ладонью. Смотрит мне в глаза, и я уже вижу ответ.

— Ада, он… все красивые женщины через его руки прошли, и никто ничто не смог доказать. Связи, деньги и крыша. Кого-то он покупал. Большинству импонировала сытая жизнь, но те, кто отказывался…

Дальше не хочу слышать. Я знаю, что происходит, когда отказываешь Ричардсу.

Прохожу в свою комнату, открываю шкаф, прямо на мокрое тело натягиваю одежду, с трудом влезаю в джинсы. Трясет, как припадочную и в мозгу слова больного ублюдка…

Мамочка, мама… какой же ад тебе довелось пройти и не сломаться…

Слезы текут по щекам.

Маньяк не оставил особых следов. И что есть мое слово против богатого ублюдка. Ничего.

Бежать! — бьется в мозгу.

Вытаскиваю старый чемодан. Раскрываю и бросаю в него одежду, не глядя, все, что под руку подпадает.

Работаю, как робот на автомате. Истерика ушла, высушив за собой ненужные чувства.

— Мы уезжаем, Эйрин. Готовься. — не обращаю внимания на ошарашенное выражения лица.

Не могу оставить ее. Объяснять ничего не хочу. Говорить не могу.

Мы летим по улицам к автобусной станции. Здесь ходят рейсовые из штата в штат. Покупаю два билета и карту маршрута в киоске.

Озираюсь все время, кажется, что секунда и на меня вылетят подручные амбалы Ричардса, скрутят и засунут в тачку, привезут к хозяину, отдавая в вечное пользование, пока не сдохну.

Темно — синий автобус приходит по расписанию.

Забираюсь на предпоследнее сидение, рядом с огромным окном и утыкаюсь в карту. Прикидываю возможные маршруты.

Я не знаю будет ли с руки Ричардсу преследовать меня. Все-таки женатый ублюдок, зять в богатой семье… Но… может психу нравятся подобные игры. Я не знаю.

Загоняю ненужные мысли в глубину сознания, адреналин бьет через край. Бежать! Бежать без оглядки.

Не рассматриваю маленькие городишки. Меня тянет в большой город. В маленьком, как в моем есть свои царьки, которым можно попасться на глаза быстрее, чем в мегаполисе.

Примерно понимаю, чего хочу и буквально выталкиваю Эйрин на одной из остановок. Глубокая ночь, вокзал и полусонный кассир, у которого я покупаю билеты в одну сторону.

Впереди неоновыми огнями горит город разрушенных надежд и великих совершений.

Поезд трогается, наблюдаю, как скрываются за горизонтом привокзальный городок.

Страница перевернута.

От прошлого ничего не осталось. Все мосты сгорели и уничтожены. Никогда не вернусь на свою улицу, в дом, который до последнего считала своим.

Впереди лишь тьма, неизвестность, да и стук дождя по стеклу вагона, сопровождающий нас на всем пути. Кажется, что природа плачет вместе со мной.

Трогаю мокрые щеки. Мне ничто и никогда не давалось легко. Свой путь приходиться пробивать.

Так уж случилось, значит так было суждено…