Ты обратилась в лунный свет - читать онлайн книгу. Автор: Мэри Хиггинс Кларк cтр.№ 31

Поэтому с утра он повторял ответы на возможные вопросы Брауэра о его реакции на отказ Нуалы продать дом. Он не даст волю своим эмоциям. Хорошо, что он тщательно продумал ситуацию, потому что полицейский действительно задал ряд вопросов о продаже дома.

— Не очень приятно было получить отказ, — рассуждал Брауэр. — Но, с другой стороны, в городе немало домов, как у Нуалы, и все не дождутся быть проданными.

«Хочешь знать, зачем мне нужен именно этот?» — подумал Нортон.

— Иногда хочется иметь дом просто потому, что хочется. Кажется, будто он говорит тебе: «Купи меня, я твой», — продолжал полицейский.

Нортон ждал.

— Вы с миссис Нортон действительно влюбились в него, — предположил Брауэр. — Вы даже свой собственный заложили, чтобы получить этот.

Теперь Брауэр откинулся в кресле, прикрыл глаза и скрестил пальцы рук.

— Любой, кто так сильно хочет купить дом, очень расстроится, если узнает, что появился вдруг какой-то родственник и может все спутать. Есть только один способ это предотвратить. Остановить родственника или хотя бы не дать ему повлиять на хозяина дома.

Брауэр встал.

— Было приятно с вами побеседовать, мистер Нортон, — сказал он. — Перед уходом позвольте поговорить с вашей секретаршей миссис Хоффман.

Барбара Хоффман радовалась разлуке. Она осталась дома, сославшись на простуду, но на самом деле ей нужен был день, чтобы подумать. А чтобы успокоить совесть, она взяла с собой пачку дел из конторы, которые собиралась разобрать, дабы после ее ухода все было в полном порядке.

Странно, но невольно он сам помог ей принять это решение. Раньше он никогда не бывал у нее в доме, но вдруг зашел в пятницу вечером. Он, конечно, не знал, что у нее в гостях соседка Дора Холт. Когда Барбара открыла дверь, он наклонился ее поцеловать, но, заметив тревожный взгляд, отступил.

— О, мистер Нортон, — быстро сказала она. — Дело Моор, за которым вы пришли, у меня.

Она представила его Доре Холт, сделала вид, что роется в бумагах, достала одну и протянула ему. Но она не пропустила понимающего взгляда и живого интереса в глазах соседки. Это был тот самый момент, когда ситуация становится невыносимой.

Теперь, сидя напротив шефа полиции, Барбара Хоффман чувствовала себя глупой, неловко рассказывая ему нелепую историю про то, как ее начальник был у нес дома.

— Значит, мистер Нортон зашел только на минуту?

Она немного расслабилась, хотя бы в этом она могла быть совершенно правдива.

— Да, он взял документ и сразу ушел.

— Что это был за документ, миссис Хоффман?

Придется солгать еще раз.

— Я... я... точно не... это было дело Моор. — Она мысленно съежилась, услышав в своем голосе извинение.

— И вот еще что. В какое время мистер Нортон появился у вас?

— Сразу после шести, кажется, — честно ответила она.

Брауэр встал и кивнул на селектор у нее на столе.

— Сообщите, пожалуйста, мистеру Нортону, что я хотел бы поговорить с ним еще минуту.

Вернувшись в кабинет адвоката, Брауэр сразу взял быка за рога.

— Мистер Нортон, я понял, что документы, которые вы забрали у миссис Хоффман в прошлую пятницу, относились к делу о продаже дома миссис Моор. Когда должна была состояться сделка?

— В понедельник утром, в одиннадцать, — ответил ему Нортон. — Я хотел убедиться, что все в порядке.

— Покупателем были вы, но у миссис Моор не было адвоката, представляющего ее интересы. Не кажется ли это странным?

— Нет, совершенно. Но вообще, это была ее идея. Нуала считала совершенно ненужным привлекать еще кого-то. Я заплатил бы хорошие деньги и передал бы ей сумму в виде заверенного чека. У нее также было право оставаться в доме до начала нового года, если она этого захочет.

Брауэр молча уставился на Малкома Нортона. Наконец он встал, чтобы уйти.

— Еще кое-что, мистер Нортон, — сказал он. — От вашего дома до дома миссис Хоффман не меньше двадцати минут. Вы должны были вернуться домой сразу после шести. Тем не менее вы утверждаете, что было почти семь. Вы заезжали еще куда-нибудь?

— Нет. Может, я ошибся во времени.

«Зачем он спрашивает обо всем этом? — недоумевал Нортон. — В чем он меня подозревает?»

Когда Нейл Стефенс вернулся в Портсмут, мать сразу поняла по его виду, что ему не удалось найти девушку из Нью-Йорка.

— Ты съел всего кусочек тоста, — напомнила она ему. — Позволь приготовить тебе завтрак. Мне теперь редко удается поухаживать за тобой.

Нейл опустился на стул возле кухонного стола.

— Я думал, что уход за папой требует полного рабочего дня.

— Да, это так. Но мне это нравится.

— Где папа?

— В конторе. Кора Гебхарт, та самая, с которой мы вчера разговаривали в ресторане, позвонила и попросила встретиться с ней.

— Понимаю, — рассеянно ответил Нейл, покачивая чашку, которую мама поставила перед ним. Долорес остановилась и посмотрела на него.

— Когда ты начинаешь вот так теребить чашку, это значит, что ты чем-то обеспокоен, — сказала она.

— Так и есть. Если бы я позвонил Мэги в прошлую пятницу, у меня был бы ее телефон, я бы связался с ней и узнал, что случилось. И смог бы ей помочь. — Он помолчал. — Мам, ты даже не представляешь, как она жаждала провести время со своей мачехой. Ты бы не поверила, если бы увидела ее. Мэги просто места себе не находила.

Поедая вафли с беконом, он рассказал ей про Мэги все, что знал. Не сказал только, как злится на себя, что не попытался узнать больше.

— Похоже, она действительно очень милая, — сказали Долорес Стефенс. — Очень хочу с ней увидеться. Но послушай, не надо изводить себя. Она в Ньюпорте. Ты оставил ей записку, и у тебя есть ее телефон. Сегодня ты обязательно с ней свяжешься, только успокойся.

— Знаю. Просто не могу простить себе, что был ей нужен и не сумел помочь.

— Боишься увязнуть, верно?

Нейл отложил вилку.

— Это несправедливо.

— Неужели? Знаешь, Нейл, многие умные преуспевающие молодые люди твоего возраста не женились в двадцать лет потому, что не хотели терять независимость. И некоторые обошлись, им действительно незачем связывать себя. Но кое-кто из них так и не смог стать взрослым. Мне только интересно, не связано ли твое беспокойство с внезапным пониманием, что Мэги Холлоувей многое для тебя значит, в чем ты не мог признаться себе раньше, потому что не хотел себя связывать.

Нейл долго смотрел на мать.