Актриса на главную роль - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Алюшина cтр.№ 12

– Бутерброды, пирожки, яичницу с колбасой, – перечислил с самым серьезным видом Юрий.

– Верочка, берем все из расчета на одного сильно голодного мужчину. Заранее благодарю.

И, убрав смартфон в карман, вернулась к кофе-машине, заново налаживая процесс.

Юра Лепин, капитан полиции, оперативник уголовного розыска центрального краевого управления, был одноклассником Глафиры, не сказать, чтобы другом закадычным, но и не просто приятелем, отношения они всегда поддерживали теплые, дружественные.

Глафира сделала себе маленькую чашечку эспрессо, поставила на блюдечко, прошла к столику и села на мягкий пуфик напротив Лепина.

– Кофе – зашибись! – еще раз похвалил Юрий, допив последний глоток из чашки.

– Я тебе еще сделаю, когда Верочка принесет перекус. – Глафира глотнула, поставила чашечку назад на блюдце и предложила: – Ну, начинай, задавай свои вопросы.

– Тогда с самого главного, – посмотрел на нее Лепин. – Все свидетели рассказывают о существовавшем конфликте между убитой и тобой и утверждают, что ваше противостояние началось, как только ты появилась в театре, но до поры до времени сильно не обострялось. Она в сетях повыступала в твой адрес, но быстро оставила это дело и даже извинилась, правда, не лично, а в тех же сетях. Однако именно сегодня между вами произошел какой-то грандиозный, оглушительный скандал, закончившийся тем, что ты сняла Туркаеву с роли и та открыто, при всех угрожала тебе расправой.

– Да какой расправой, – чуть скривившись, пренебрежительно отмахнулась Глаша. – Игра на публику в чистом виде, ну и душу отводила, накипело у нее. А что касается конфликта… – Она задумалась, сделала пару глотков кофе. – Как бы поточней объяснить…

– Объясни как есть, а я, если мне будет что-то непонятно, по ходу уточню, – предложил Юра.

– Как есть, – повторила Глаша задумчиво. – Как такового конфликта между нами не было, я требовала от нее только одного: работать с полной отдачей, а уж как она ко мне относится, это ее личные проблемы, главное, чтобы чувства и непродуктивные эмоции не мешали делу. Она поначалу придерживала всю свою нелюбовь и все претензии в мой адрес, но когда я стала параллельно работать с Натальей Гордеевой, Элеонору просто понесло. Понимаешь…

– Глафира Артемовна! – донесся из-за двери достаточно громкий оклик. – У меня руки заняты, не могу постучать.

Глаша легко поднялась, поспешив открыть дверь, за которой стояла Верочка с подносом в руках, заставленным тарелками с едой.

– О-о-о! – обрадовался Юрий. – Какая красота!

Дружелюбно улыбнувшись и стрельнув любопытным взглядом на симпатичного капитана, Верочка шустренько выставила перед ним на стол тарелочки с пирожками и бутербродами, с яичницей и овощным салатиком.

– Поднос я оставлю, – еще разок кинув короткий заинтересованный взгляд на Лепина, предложила помощница, – чтобы удобней было. Я потом сама все отнесу.

– Спасибо, Верочка, – поблагодарила Глафира с легким начальственным нажимом, подразумевавшим, что девушке пора.

Для Глафиры был специально открыт отдельный счет в буфете, который она гасила раз в неделю, очень удобно, особенно вот в такие моменты, когда приходилось просить кого-нибудь, чаще всех Верочку, принести перекусить – не нужно доставать кошелек, отсчитывать купюры с мелочью, что определенно сокращало дистанцию с подчиненными подсознательным «ты – мне, я – тебе», что Глаше было совершенно ни к чему.

Верочка ушла, а Глафира в третий раз отправилась варить кофе, усмехнувшись, заметив, как Юра просительно покосился на кофе-машину.

Кофе она сделала и ему, и себе.

– Ты давай, рассказывай, Глаш, – сказал Лепин, что-то старательно пережевывая. – Мне еда слушать и думать не мешает. Иногда даже наоборот. И лучше рассказывай с самого начала.

– С начала чего? – усмехнулась Глафира.

– С начала всего. – Лепин вдруг перестал улыбаться и посмотрел на нее неожиданно острым, внимательным взглядом.

– Тогда, наверное, лучше начать с предыстории, – задумалась Глаша.

– Во-во, с нее и начинай, – посоветовал Юра, возвращаясь к легкому дружескому тону, словно и не было того мимолетно-сосредоточенного особого взгляда – простой дружеский разговор. И, достав из папочки блокнот с ручкой, он положил их на столик.

«Как-то это у него легко и стремительно получилось поменять тон, взгляд, наверное, он хороший полицейский, даже талантливый», – мимолетно подумалось Глаше.

– Ну что ж, – легонько вздохнула она, смиряясь с необходимостью подробного экскурса в прошлое. – Ты в курсе, что мы с Катюхой дружим с детского сада.

– Да уж, две подружки-веселушки не разлей вода. Десять лет за одной партой, – хмыкнул Юрий.

– Это точно: не разлей, – усмехнулась Глаша. – И то, что Катерина – единственная дочь Грановского, ты, разумеется, тоже знаешь. А Полина Олеговна, мама Кати, была второй женой Тихона Анатольевича, которая оставила Москву, родителей, друзей и с маленькой дочкой уехала вместе с ним сюда, в Сибирь, когда его назначили художественным руководителем этого театра. Лет через пять Тихон Анатольевич ушел из семьи к артистке Федотовой, она тогда была ведущей актрисой театра. Но что-то у них не заладилось, и через год Федотова уехала в Питер, в БДТ, потом она перешла в какой-то другой театр, но не суть. После нее он жил гражданским браком с телеведущей местного канала, у которой какой-то там крутой папа имелся, – Благонцевой Оксаной, и длилось это целых семь лет. Доподлинно не известно, какие именно шаги предприняла Элеонора Аркадьевна для завоевания худрука, но то, что она старалась изо всех возможных сил, не гнушаясь никакими методами, и отбила-таки Грановского у Благонцевой, известно всему городу.

– Где теперь эта Федотова? – Юра что-то быстро и коротко записал в блокнот.

– Не знаю. Спроси у Зинаиды Осиповны, она может знать.

– Угу-м, – кивнул Юра, с поразительной быстротой справляясь с яичницей.

– Катюшку Тихон Анатольевич очень любит, всегда был и остается для нее прекрасным отцом, никогда не бросал, не забывал, принимал активное участие в их с мамой жизни, щедро помогал и даже баловал. И это обстоятельство просто до невозможности нервировало Элеонору, но ей приходилось мириться с присутствием в его жизни бывшей жены и дочери.

– Как и с его любовницами, – продолжил Лепин ее мысль.

– Извини, Юр, но по этим вопросам не ко мне, – строго сказала Глаша. – Уверена: добровольцев донести до органов все театральные сплетни и мезальянсы у вас будет в избытке. Я личную жизнь других людей не обсуждаю.

– Да, помню эту твою особенность, – хмыкнул Юрий, – такая странная на всю голову девочка-подросток, которая не принимала участие ни в каких сплетнях-пересудах и не примыкала ни к каким группировкам. – И сам себя одернул: – Ладно, не о былом сейчас. Давай дальше.

– Дальше, – повторила Глафира. – Единственное, что примиряло хоть немного Элеонору с существованием Кати и ее мамы в жизни мужа, это то, что Полина Олеговна не стала ее конкуренткой на сцене. И хоть и была очень неплохой актрисой и здорово играла, но после развода оставила актерскую профессию, и Тихон Анатольевич через свои связи устроил ее в отдел культуры в администрации губернатора. Сейчас она занимает один из руководящих постов в краевом министерстве культуры. И второе, что более чем устраивало Туркаеву, это то, что Катерина не имела никакого таланта, расположенности и тяги к актерству, а с самого детства интересовалась только точными науками.